Агнец - Александра Чацкая

книгу и повернулся ко мне.

– Объясните почему, когда я потеряла память, то хорошо рисовала, но когда память вернулась, я стала рисовать, как маленький ребенок, – сказала я.

– Это не связанно с амнезией, – ответил Серафим. – Твоя болезнь возникла в восемнадцать лет вследствие травмы и прогрессировала из-за невнимательности к своему здоровью.

– Вы уже успели поговорить с моим врачом, – улыбнулась я. – Только вот с чего он решил, что я была невнимательна к своему здоровью?

– Это не так? – спросил Серафим.

– Амнезия прогрессировала из-за стресса и переживаний, – ответила я.

– Это и есть невнимательность к своему здоровью, – сказал балий. – Переживания – это как насморк.

Я вздохнула, сдаваясь. Серафим поставил чайник. На плите я заметила значок солнечной энергии, а в углу комнаты сменную солнечную батарею. Она вставлялась внутрь кухонной плиты и давала энергию для приготовления пищи.

– Яд морского василиска запустил изменения в твоём мозгу, когда действие яда полностью прекратилось, мозг стал работать, как и прежде, – сказал Серафим. – Вот почему ты могла хорошо рисовать. Если тебе нравиться этим заниматься, развивай это.

Я молчала, смотря на шею балия. Его горло было прикрыто воротником. В жизни этого человека тоже были ошибки. В каждой человеческой жизни есть своя драма. Наши воспоминания останутся с нами до конца наших дней. Воспоминания – это и есть я. Порой бывает очень сложно принять себя таким, какой ты есть.

– Серафим, вы ни о чём не жалеете? – спросила я.

– Жалею, – улыбнулся он, – о том, что не понимал ценности жизни.

– Знаете, я жалею о том, что когда-то полюбила одного человека, – сказала я. – Наверное, я до сих пор люблю его.

Вскипел чайник. Серафим выключил его.

– Нет, когда любят не жалеют о своих чувствах, – ответил балий. – Никогда не жалей о том, что любила, – он улыбнулся. – Альба, проходи.

Я взглянула на дверь. Альба вошла в комнату, села рядом со мной и смущенно уставилась на свои руки.

– В твоей голове, лишь ветер и любовь, – сказал он ей. – Надеюсь, там когда-нибудь взойдут ростки знаний.

Я улыбнулась. Альба негромко фыркнула. Балий достал три деревянных стакана и контейнеры с травами. Альба посмотрела на меня и тихо спросила:

– Расскажешь мне об этом человеке?

Я кивнула. Серафим повернул голову и напомнил ей о несделанных делах. Альба вздохнула и недовольно насупилась.

– Чем отличается балий от врача? – спросила я.

– Образованием, – ответил Серафим.

– И сколько длиться ваше обучение? – интересовалась я.

– Столько сколько потребуется, – ответил балий. – Пока я не увижу в голове учеников необходимые знания, не перестану их обучать.

Альба тихо сопела, смотря в пол. Я выведала у Серафима, что другие балии обучают своих учеников на дому. Он был старшим балием и остальные целители прислушивались к нему. В святилище могут постоянно проживать только он и его ученики. Серафим сделал чай и протянул нам деревянные стаканы. Комната наполнилась приятными ароматами трав.

– Завтра доделаешь все дела, а сегодня можешь отдыхать, – сказал он Альбе.

Она улыбнулась и взглянула на меня. Я уже предчувствовала нескончаемые вопросы.

– Ты определилась, где хочешь жить? – спросил Серафим.

– Да. Здесь, – ответила я, – на Ирии.

Альба радостно заерзала и весело подмигнула мне. Я улыбнулась.

– Вы примите меня в ученики? – поинтересовалась я.

Альба взглянула на балия, с нетерпением ожидая его ответа. Серафим встал, подошёл к одному из стеллажей и вручил мне толстую книгу.

– Дарю эту книгу тебе. Изучи её. Позже я узнаю, что ты из неё усвоила, – сказал он, – а завтра я проверю твои начальные знания.

– Нужно заполнять какие-нибудь бумаги? – спросила я.

– Всё это будет завтра, – ответил Серафим.

Альба развалилась на моей кровати и ждала, пока я переоденусь. Я надела свободные штаны и майку. Альба улыбалась мне. Я подвинула её к стене и легла рядом.

– Рассказывай, – сказала она, повернувшись ко мне лицом.

Я рассказала всё, как есть без прикрас о Виле и тех людях, с которыми у меня были отношения. В своем рассказе я никого не обвиняла в не сложившихся отношениях. Дело в том, что в паре два человека и один не может быть во всём виноват. Ответственность за отношения лежит на обоих. Вновь в голове всплывали воспоминания прошедших дней.

– Ты бы хотела быть сейчас с этим человеком? – спросила Альба.

– Я бы хотела поговорить с ним, – ответила я.

– Значит, ты хочешь быть с Лео? – интересовалась она.

– Не знаю, – ответила я. – Ты бы хотела встретить новую любовь? – спросила я у неё.

– Мы говорим о тебе, а не обо мне, – ответила Альба.

– Тебя это пугает, – сказала я и улыбнулась. – Я ошибалась, когда думала, что один человек может заменить другого. Если бы в своих партнерах я видела их, а не Вила, то наши отношения могли бы развиваться.

– Допустим, если бы…

– Нет. Нечего предполагать, – перебила я её. – Этот человек, как незаконченное дело или не подписанный документ. Он так давно лежит в ящике, что уже стал ненужным, – говорила я. – Документ съели мыши и больше не чего подписывать.

– Надо бы и мне разобраться со своим листком, – весело улыбнулась Альба. – Документов в моей жизни ещё не было.

Я засмеялась. Благодаря сегодняшним разговорам, я разобралась со своими чувствами. Я бы могла это понять и раньше, если бы хотела признать правду. Альба обняла меня и стала щекотать. Я отмахивалась от её рук и чуть не упала с кровати. Её рассмешил этот момент. Вдруг она сказала:

– Я думала ты уедешь в Аспу. Ты там теперь герой.

– Да, герой! – воскликнула я с усмешкой. – Когда сюда приедет суперженщина, я вас обязательно познакомлю.

– Суперженщина? – удивилась Альба. – Почему супер? – задумалась она. – Я плохо понимаю значение этого слова.

– Не волнуйся, ты всё поймешь, когда её увидишь, – улыбнулась я.

– Когда же она приедет? – интересовалась она.

– Ещё год, – вздохнув, сказала я. – Надеюсь, у неё всё в порядке.

Мы замолчали. Я стала вспоминать своих друзей и людей, что помогли мне. Думая об Аспе, я вспоминала свой родной город, дядю, родителей и близких мне людей. Больше всего я скучаю по Джеку. Я вздохнула. Вновь подумав об острове, на котором прожила столько лет, я сказала:

– Я буду скучать по снегу.

Альба молчала. Я повернула голову. Она спала. Я взглянула в потолок. Иногда от этого занятия в голову приходят умные мысли.

– Значит, ему всё понятно. Интересно, что же он понял? – тихо спросила я. – А я вот ничего не понимаю. Вот так просто взял и ушёл, а надо было остаться.

Меня тянуло в сон. Свет от свечей неярко освещал комнату. Я повернулась на бок и