Агнец - Александра Чацкая

как плывет моё сознание. – Ради Джун! Потерпи, – прошептала я. – Еще немного.

Рука немела. Я облизнула сухие губы. Голова кружилась. Я услышала голос Джека, шепот Лидии, возгласы принца и звуки выстрелов. Роберт смотрел на меня. По его щеке стекала кровь. Гай подошёл ко мне и обнял, крепко сжимая в объятиях. Он плакал. Я увидела Джека. Мы ехали в машине. Орали сирены. Мы гнались за преступником. На тротуаре стоял Анри. Он провожал нас взглядом. Анри смотрел мне прямо в глаза. Рядом с ним стояла Арина и подзывала меня рукой к себе. В зеркале заднего вида я увидела Лидию и Джун. Лида смотрела в боковое стекло. Джун смотрела на меня. Лида повернула голову и с недовольным выражением лица указала пальцем на меня. Джун открыла рот и заорала. Я резко открыла глаза. Пот намочил мою одежду. Моё дыхание было тяжелым и учащенным. Вдруг я услышала какой-то звук. Это был прерывистый голос.

– Воспо…кислор…маской. Восполь…кккк, – закряхтел голос.

Я нажала средним пальцем на кнопку. Мою голову выпрямило. Маска прилепилась к моему лицу. Я жадно вдохнула кислород. В моё сознание стали проникать резкие громкие звуки. Я нахмурилась, осознавая, что это сирена. Я быстро нажала на кнопку безымянным пальцем, резко втягивая кислород. Воющий звук сирены стал прерываться, кряхтеть и глохнуть. Я схватилась правой рукой за рычаг и стала тянуть его на себя. Он слегка наклонился. Левой онемевшей рукой я дотянулась до рычага и резко дернула его на себя обеими руками. Казалось, что пули в руке режут меня словно ножи. Я почувствовала, как моё тело резко потянуло вперед. Мозг казалось, хотел прижаться к челюсти. Меня резко подкинуло вверх, прижав к креплениям. Всё это происходило за какие-то миллисекунды. Я ощутила сильную боль в языке. Моё сознание резко помутилось. Глаза закрылись. Вдруг я резко перестала чувствовать что-либо. Я хотела открыть глаза, но не могла преодолеть тяжесть век. Но вот ощущения вернулись вновь. Плавное движение вниз. Кровь и сухость во рту. Боль и онемение в руке. Я пошевелилась и вскрикнула от усилившейся боли в левой руке. Ощущение спуска прекратилось. Теперь мне казалось, что меня качает. Мне было непонятно, где я нахожусь. Я чувствовала боль, и она не давала мне покоя. Я смогла открыть глаза. На моём лице была какая-то маска. Чувствовался запах гари. Я находилась в замкнутом пространстве. Что-то держало моё тело. Краем глаза я заметила растекшуюся кровь. Меня охватила паника. Я задвигала ногами, пытаясь вырваться из этого непонятного гроба. Я не могла двигать левой рукой, но зато хаотично шевелила правой. Под пальцами рук я почувствовала кнопки и стала нажимать на них. От нажатий на первые кнопки ничего не происходило. Третья кнопка. Маска освободила моё лицо. Я почувствовала тошноту. Последняя кнопка убрала рычаг, торчащий между моих ног. Я вновь принялась нажимать на первые кнопки. Нажав одновременно на две, я услышала громкий щелчок. Крышка открылась. Резкий свет ударил в глаза. Тошнота усилилась. Моё тело освободилось от держащих меня штуковин. Я ощутила что-то мокрое. Перед глазами всё плыло. Влаги становилось всё больше. Это была вода. Я прищурилась. Солнечный свет ослеплял. Меня стало наклонять вбок. Вода облизала рану. Вскричав от боли и жжения, я резко села. Меня перевернуло, и я ушла под воду. Что я делаю здесь? Где я? Уходя всё глубже, я осознала, что ничего не знаю, даже то, кто я.

Часть 3

Глава 43

***

Ветер проникал в светлую комнату, качая занавески. Я смотрела, как летает зеленая ткань. Солнечный свет скользил по покрывалу. Я села. Остальные койки были пусты. В палате никого не было. Я провела по лицу ладонью. Вошла медсестра. Она поинтересовалась о моём самочувствии и закрыла окно. Если оценивать только физические ощущения, то я чувствовала себя прекрасно. Медсестра вышла и вскоре появилась в палате вместе с врачом. Мы обсудили с ним моё состояние. Я рассказала о своих прошлых заболеваниях. Врач сообщил, что я провела в больнице один день. Он объяснил мне, что яд морского василиска затормозил процесс возвращения памяти. Сейчас моё состояние оценивалось, как хорошее. Мне больше не нужно было находиться в больнице. Я поблагодарила врача. Медсестра принесла мне мои вещи. Я была одета в больничную рубаху. В дверь постучали. В палату вошёл Демид. Он был одет в свободные светлые брюки и такую же рубашку. Демид взял стул и сел возле больничной койки. Мне показалось, что он был несколько взволнован.

– Я оставил свой пост, – сказал он.

Его угнетало то, что было сделано им в прошлом. Я видела это.

– Демид, я благодарно за всё то, что вы для меня сделали. Я не вправе судить вас, – сказала я. – Почему я в больнице? – спросила я.

– Это решение Серафима. Он скоро явиться сюда, – ответил Демид. – Неделю назад стало известно положение в Аспе.

Он дал мне папку. В ней лежали газеты. Я принялась читать ирийскую прессу. Гнев аспанского народа был неумолим. Весь ужас бесчеловечных опытов над людьми; правда о короле, убившем собственных жён; принце-наркомане и безнаказанных деяниях правоохранительных органов распалили злобное пламя во всех слоях населения. Первая волна гнева зародилась в бедных районах, распространяясь по всей стране. Подхватили волну ярости сотрудники СОА, следом за ними разгорелись военные. Армия страны разделилась на два противоборствующих лагеря. Я увидела фотографию начальника отдела, в котором я работала. Его мерзкая рожа раздражала меня. В газете рассказывалось, что его избили возле дома толпа народу. Он скончался, не приходя в сознание. Революция полыхала на улицах страны. На одной из фотографии я увидела людей в белых халатах. Они помогали раненым. В их числе был и Гай. Он сидел рядом с телом женщины. На фотографии его лицо можно было отлично разглядеть. У него было серьёзное и скорбящее выражение лица. Таким я увидела его впервые. Города заполнялись кровью. Заводы и частные больницы пылали в огне. Разъяренный народ разрывал виновных. Преступления карали преступников. Я присмотрелась к фотографии в газете и разглядела своё лицо на плакате. Внизу яркими красными буквами было написано: «За Революцию! За Равенство! За Братство! Вместе освободим страну!» Плакат несли двоё мужчин и две женщины. Я удивленно разглядывала своё лицо на плакате. Пики, вилы, пистолеты, всё это шло как оружие против власти. Я взяла другую газету. Она была на аспанском языке. Месяц назад король и его старший сын умерли от передозировки