Сражения великих держав в Средиземном море. Три века побед и поражений парусных флотов Западной Европы, Турции и России. 1559–1853 - Роджер Чарльз Андерсон

на себя роль посредника в переговорах между Францией и Британией, а Франция – аналогичную роль в переговорах между Россией и Турцией. Более того, согласно секретным положениям договора, Россия должна была объявить войну Британии, а Франция – Турции, если переговоры не дадут результата.

Влияние Тильзитского мира на британскую политику на Балтике хорошо известно из-за захвата датского флота, чтобы предотвратить его использование на стороне Франции. В Леванте ничего столь эффектного не было, хотя итоговый результат в отношении флота Сенявина не так уж сильно отличался. Еще до того, как стало известно о договоре, в турецких водах начали собираться британские военные корабли. «Кент» 74 подошел к Тенедосу 11 июля, «Репалс» 74, «Аполлон» 38, «Эктив» 38 – 27-го. Через три дня контр-адмирал сэр Джон Мартин привел корабли «Куин» 100 и «Монтегю» 74. А 10 августа сам Коллингвуд привел корабли «Оушн» 100, «Мальта» 80 и «Канопус» 80.

Первой целью этих сил было усиление позиций посла, отправленного вести переговоры о мире между Британией и Турцией. Пока интересы Британии и России совпадали, и два командира были готовы к сотрудничеству. Хотя Сенявин в день прибытия Коллингвуд а услышал о перемирии между русской и турецкой армиями, у него не было приказа прекратить огонь в море, и он также должен был поддерживать посла.

13 августа оба флота отошли от Тенедоса вместе и взяли курс на Дарданеллы. К этому времени турки уже прошли далеко вверх по проливу и были недостижимы. А встречный ветер и сильное течение полностью исключали какие-либо планы атаки. Поднятые обеими сторонами белые флаги в конце концов привели к установлению связи, но турецкое правительство проявляло большую медлительность и даже не сразу согласилось принять британского посла. Коллингвуду оставалось только стоять на якоре возле Имброса и периодически посылать тот или иной корабль к устью пролива.

Сотрудничество британского и российского флотов было дружеским, но недолговечным. Получив сообщение о Тильзитском мире, которое 24 августа доставил транспорт «Херсон» с Корфу, Сенявин сразу проинформировал Коллингвуда, что должен воздержаться от дальнейших действий против Турции, и двумя днями позже увел весь свой флот к Тенедосу. Правда, он не слишком хорошо понимал, чего от него ждут. Но эта неопределенность была ликвидирована 4 сентября прибытием очередных депеш, в которых было сказано, что Тенедос следует вернуть Турции, все территории в районе Адриатики, оккупированные русскими, должны быть переданы Франции, а русские суда на Средиземном море должны как можно скорее вернуться к портам приписки.

Сенявин оказался в трудном положении. Да, в тот момент Россия находилась в состоянии мира и с Францией, и с Британией, но не приходилось сомневаться, что такое положение дел не продлится долго. Друг Франции почти автоматически становился врагом Британии, и нападение на Данию наглядно продемонстрировало, что у нейтралов не будет шанса добавить свои флоты к тем, что уже и так находятся под контролем французов. Можно было бы предположить, что русский флот на Средиземном море воспользуется преимуществом, даваемым турецким перемирием, чтобы достичь безопасности Черного моря, но об этом, похоже, никто не думал, разве что речь шла о кораблях Черноморского флота и некоторых незначительных мелких судах. Остальные корабли принадлежали к Балтийскому флоту и должны были уйти на Балтику.

Учитывая эти соображения, Сенявин 7 сентября увел часть флота с Тенедоса на Корфу. Грейг с тремя линкорами последовал за ним 26-го. На Корфу уже было несколько русских кораблей – «Азия» 74 (из Черноморского флота), «Ярослав» 74, «Седель-Бахр» 8412, «Венера» 50 и несколько судов меньших размеров, но Корфу теперь стал иностранной территорией – передача его Франции имела место 3 сентября. На участке, расположенном немного севернее, Баратынский, который в отсутствие Сенявина осуществлял блокаду Рагузы и далматинского побережья – в его распоряжении были корабли «Св. Петр» 74, «Москва» 74, «Параскевия» 74 (из Черноморского флота), «Легкий» 44, «Автроил» 32 и еще несколько мелких судов, – имел несколько коротких стычек с французскими войсками, передал французам русские владения в Которском заливе и 26 августа увел флот в Венецию, где должен был высадить русские войска, коим предстояло вернуться домой по суше.

Зайдя в Пиран, что в Истрии, чтобы принять на борт венецианских лоцманов, Баратынский узнал от капитана Кэмпбелла с британского фрегата «Юните», что Венеция в блокаде и он (Кэмпбелл) должен предотвращать любые попытки входа в порт. Поэтому Баратынский направился в Триест и отправил гонца в Вену за инструкциями от русского посла. Тот ответил очень быстро. Баратынскому следовало выполнить первоначальный приказ, независимо от последствий. 21 сентября Баратынский прибыл в Венецию и высадил войска, так и не заметив никакого блокирующего флота. Затем он вернулся в Пиран и там получил приказ Сенявина как можно скорее присоединиться к нему на Корфу. 28-го он вышел в море, оставив «Легкий» для защиты от возможных британских нападений на возвращающиеся транспорты, и 1 октября прибыл на Корфу.

В тот же день Сенявин отбыл с Корфу на Балтику с 10 линкорами из его прежнего флота, а также кораблями «Венера», «Кильдуин» и «Шпицберген». Он оставил Баратынскому приказ следовать за ним с кораблями «Св. Петр», «Москва», «Легкий», «Автроил» и привести с собой захваченный «Седель-Бахр». Корабли Черноморского флота с некоторыми малыми судами с Балтики должны были следовать в Севастополь под командованием коммодора Салтанова с «Параскевии».

Прежде чем перейти к другим событиям, следует завершить рассказ о русском средиземноморском флоте. Через несколько дней он попал в полосу непогоды. «Уриил» получил несколько пробоин, и его пришлось отправить обратно на Корфу для ремонта, но сначала его грот-мачта была переправлена на «Селафаил», получивший повреждения такелажа. 17 октября русские прошли Гибралтарский пролив. Дальше им пришлось преодолевать встречный ветер, и продвижение вперед шло настолько медленно, что 6 ноября они лишь миновали широту Лиссабона.

Затем, хотя ветер и стал попутным, он оказался настолько порывистым и сильным, что почти все корабли получили повреждения. Нужен был срочный ремонт, и Лиссабон оказался ближайшим портом, где его можно было выполнить. 1 ноября Сенявин завел свой изрядно потрепанный флот в устье Тахо.

Русские прибыли в Португалию в один из кризисных моментов ее истории. Французская армия шла через Испанию, чтобы оккупировать Лиссабон – как друзья или враги – и, если получится, завладеть португальским флотом. В тот момент принц-регент был склонен стать на сторону французов и уже отдал приказ об аресте британских подданных и их имущества. Однако прибытие девяти линкоров