Фонтаны на горизонте - Анатолий Вахов

Сопоставляя позже сообщения моряков с данными наблюдений — своих и Горевой, — Вениамин Вениаминович установил, что в обширном районе происходило потепление морской воды.

Составив предварительный план разведки китов, Старцев пришел к капитан-директору.

У Можуры в каюте сидел Степанов, как всегда бодрый, подтянутый. Время словно не касалось Михаила Михайловича. Зато заметно изменился Можура. Он несколько постарел, прибавилось седины на висках, а усы обвисли еще больше. У губ залегли полудугами морщинки. Степанов встретил Старцева шуткой:

А вот и наш хиромант!

Опозорился на глазах у почтенной публики, — с невеселой улыбкой отозвался Старцев и подошел к лежащей на столе карте.

Быть или не быть китам? Вот в чем вопрос! — снова заговорил Степанов. — Что посоветуете? Мы туг с товарищем Можурой все варианты перебрали, а ни на одном остановиться не могли. Ваше мнение?

Старцев высказал свое предположение.

Нам остается одно, — сказал он, — начать планомерную разведку. Я вот набросал тут примерную схему.

Вениамин Вениаминович развернул лист, на котором была вычерчена схематическая карта района с обозначенными на ней курсами китобойных судов. После некоторых поправок эту карту приняли.

«Шторм» мы пошлем в дальний рейс, — сказал, вставая, Можура. — Курилов добыл китов больше всех.

Справедливо, — согласился Степанов.

Можура тут же отдал приказ о разведочных рейсах китобойцев. Не дожидаясь утра, суда, взяв топливо и воду, ушли в море. Погода держалась тихая, спокойная. Было тепло, и даже не верилось, что это Берингово море.

«Шторм» быстро шел вперед. С рассветом моряки высыпали на палубу: не покажутся ли киты? Но часы проходили за часами, а водная равнина была по-прежнему пустынной. Монотонно тянулось время. Щ

Во Владивостоке на китобоец был принят новый штурман — Свидерский. Сухощавый, щеголеватый, с выпуклыми спокойными глазами, он стоял теперь вместе со всеми на палубе.

Напрасно гоняют нас по морю, — сказал Свидерский боцману Сливе. — Только воду мелем...

Морские прогулки полезны для здоровья! — проворчал Слива. Он никак не мог составить определенного мнения о новом штурмане.

Из первого разведывательного рейса «Шторм», как и другие китобойцы, вернулся без результата. Китов не было. Тогда капитан-директор приказал китобойцам отправиться во второй, более дальний рейс. И вот тут-то Курилов решил действовать по-своему.

Едва плавучая база скрылась за горизонтом, Леонтий поднялся на мостик к Волкову.

—- Слушай, капитан, есть предложение. — Как найти китов? — засмеялся Волков.

Вот именно! — с серьезным видом подтвердил Курилов. — Смотри сам: Можура посылает нас второй раз искать китов почти в одном и том же направлении. А я уверен, что мы их там не встретим.

Ну и что ты предлагаешь? — заинтересовался Волков.

Меняй курс и держи прямо в океан, — убежденно сказал Леонтий. — Раз китов нет у берега, значит, они в океане.

Нарушить приказ? — с сомнением начал Волков, но Курилов его перебил:

Зато мы найдем китов. Загарпуним одного—двух и прибуксируем к базе. Почет и уважение. Никто не упрекнет нас в том, что нарушили приказ. Нам киты нужны, понимаешь?

Ну, а если мы впустую проходим? — все еще сомневался капитан.

На нет и суда нет, — пожал плечами Курилов и тут же с вызовом добавил: — Первенство всегда будет за нашим китобойцем. Я его никогда и никому не уступлю! — Леонтий говорил с ноткой самоуверенности.

Волков задумался. Курилов заметил, что к их разговору прислушивается Свидерский.

А какого мнения на этот счет придерживается штурман? — поинтересовался Леонтий.

Полностью с вами согласен, — горячо поддержал его Свидерский. — Мы же не мальчики на посылках, а охотники.

Слышишь? — повернулся Курилов к капитану. — Не теряй времени, идем в океан. На сколько у нас хватит топлива?

Дня на четыре.

Идем! Сто шансов за успех! — говорил оживленно Курилов.

Ну что ж. Пусть будет по-твоему! — согласился Волков и дал Свидерскому команду изменить курс.

Когда судно легло на новый курс, Слива удивленно спросил Волкова и Курилова:

Что за перемена политики?

Идем в океан! — положил ему руку на плечо Курилов.

Боцман неторопливо снял со своего плеча тяжелую руку гарпунера и серьезно, без обычной своей шутливости, сказал:

Я бы этого не сделал...

Чудак! — почти высокомерно произнес Курилов. — Ты что, против добычи китов?

Я за китов, — сухо сказал Слива. — Но против нарушения приказа Можуры.

Хитришь, — пренебрежительно махнул рукой Курилов и отошел.

2

Рассвет подкрался незаметно. Потускнели звезды, прорезалась на горизонте светлая полоса, точно на невидимых шарнирах стала подниматься над морем лежавшая всю ночь плотная завеса.

Горизонт быстро менял цвета — из серого стал зеленым, затем оранжевым. И вот уже яркое, пылающее, раскаленное золото залило горизонт и покатилось по воде и по небу, ударило в борта, в иллюминаторы, в надстройки судов, заставив людей зажмуриться. Начался день...

Китобоец «Фронт» шел навстречу дню, и казалось, что судно плывет не по морю, а по синевато-искрящемуся расплавленному металлу.

Турмин стоял на капитанском мостике. Кок дядя Митя был занят у себя в камбузе. Лишь время от времени он выходил на палубу, чтобы освежиться, взглянуть на море. Парторг был взволнован, пожалуй, больше всех.

Уже третьи сутки «Фронт», настигнув стадо фиявалов, вел удачную охоту. На базу было доставлено пять китов. Еще одна туша, оставленная на плаву, не была найдена в спустившихся сумерках. На судно пришел Степанов. Дядя Митя пожаловался ему:

Черт знает, что такое! Бьем китов и теряем. Надо будет что-то придумать. Фонари на них ставить, что ли?

Вот и придумал! — засмеялся Степанов.

Турмин поддержал парторга.

Ой, совсем забыл! — вдруг хлопнул себя дядя Митя по лбу и выбежал из каюты.

Моряки проводили его удивленным взглядом.

Что-то дядя Митя так взволнован? — заметил Степанов. — Куда это он побежал?

Китобои молча переглянулись.

Кок вернулся в каюту, неся на вытянутых руках поднос с тортом, испещренным замысловатой вязью и какими-то изображениями. Степанов присмотрелся. На торте красовались силуэты загарпуненного кита среди волн и китобоя с пушкой. Все это окружалось надписью: «Гарпунеру Турмину!»

Турмин, смущенный вниманием, принял подарок. Он держал его в руках, не зная, что с ним делать.

А ну, на стол, — весело предложил Степанов.