Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2 - Гэв Торп

Как только человек произнёс эти слова, в мозгу трактирщика зародились семена идеи. Он не ждал, что «красная мантия» останется. Он думал, что, как и патрульный, незнакомец продолжит свой путь, когда допьёт свою выпивку, даже если на улице будет ночь.

Грольст почувствовал, как улыбка искривляет его уродливые губы. Как только он почувствовал это, то тут же вернул раздражённую гримасу на лицо, делая вид, что недоволен тем, что кто-то решил потратить его время, на самом же деле желая, чтобы воспользовались услугами его заведения.

— Если вы можете заплатить за это, то да, — ехидно произнёс трактирщик.

— У меня есть деньги, — рука незнакомца исчезла в глубине его одеяний, после чего он вытащил на свет пухлый кожаный кошель.

Глаза Грольста невольно заблестели от этого зрелища.

— Ну, возможно, я смогу что-нибудь сделать, — пробормотал он неохотно, хотя мерцание в глубине его чёрных зрачков выдало его истинные мысли. Но незнакомец не заметил выражение глаз трактирщика. Он был слишком занят тем, что глядел, с почти не скрываемым раздражением, на каменистые лица завсегдатаев заведения.

— Я хочу удалиться немедленно, — произнёс незнакомец, когда хозяин забрал оплату.

— Не могу ли я предложить вам ещё немного выпить, прежде чем покажу вам вашу комнату? — предложил Грольст, демонстрируя невиданную для себя щедрость.

Незнакомец одарил трактирщика подозрительным взглядом, ничего не ответив. Грольст смиренно выдержал взгляд мужчины. На мгновение ему показалось, что он увидел огонь, горящий в глубине глаз незнакомца, и его свирепость заставила Грольста мигнуть и отвести взгляд.

— Ладно, почему бы и нет?

Грольст снова откупорил бутылку луски, один запах огненного духа которой заставлял слезиться глаза. Когда он наливал напиток в стакан незнакомца, то чувствовал, что взгляды всех присутствующий в баре были устремлены на него и нежеланного гостя. Даже печальный человек поднял на них глаза, оторвавшись от созерцания бездонной глубины своей кружки. Сквозь одно из грязных, собранных из разных стеклянных кусков окна Грольст мог видеть раздутый бледно-жёлтый шар выпуклой луны, вынырнувшей из серых облаков позади деревьев на вершине холма, и он заметил, что его мысли блуждают, отвлёкшись на то, что должно было случиться позже в эту ночь.

Жертва должна быть принесена в ближайшее время — и она будет принесена. Жителям Фидорфа не нравились незнакомцы, вторгающиеся в тихую, изолированную жизнь их деревни, но и для них можно было найти применение. У Фидорфа был собственный метод защиты от хищных зверолюдей и им подобных тварей.

— Вот, — сказал он, наливая незнакомцу двойную порцию в чистый стакан. — Ваш вид говорит о том, что вы должны найти приятной возможность согреться, особенно в такую ночь, как эта. За счёт заведения.

Герхарт Бренненд оглядел выделенную ему комнату в «Забитом телёнке». Он был впечатлён. Это было больше, чем он ожидал. Номер был тесным и практически не украшенным. В комнате была одна кровать из нетёсаных досок и стул со сломанной ножкой. Стены были покрыты настолько тонким слоем штукатурки и столь "аккуратно", что в некоторых местах проглядывали доски внутренней обшивки стен. Кроме этого в комнате было одно окно, застеклённое треснувшим стеклом, дребезжавшим под ударами ветра и дождя, поливающего внутренний двор трактира, из окна открывался вид на конюшню. Черепица крыши конюшни была мокрой от грязной дождевой воды, которая стекала в прикреплённые к крыше водостоки и неустанным водопадом лилась на потемневшие под ливнем камни мощёного двора.

Как только Герхарт сел на застеленную тонким матрасом кровать, на него тут же навалилась волна усталости. Он чувствовал беспокойство, несмотря на изнеможение, которое угрожало окончательно сломить его. «Вот до чего дошёл волшебник из Огненного Ордена», — подумал он, жалея себя. Некогда он был держателем ключей Азимута, занимая одну из почётнейших должностей, а теперь пал столь низко. Воистину, никогда ещё в своей жизни он не был настолько беден. Его когда-то великолепная мантия была обожжена и вытерта от долгого ношения, но, по крайней мере, он хотя бы высох. Не было ничего, что маг огня ненавидел бы больше, чем дождь, кроме, возможно, наводнения.

И хотя он внезапно ощутил, как кости онемели от усталости, Герхарт по-прежнему чувствовал себя не в своей тарелке. Это было из-за вопросов патрульного в таверне и разговоров об охотниках на ведьм. Он уже достаточно встречал представителей их фанатичного, параноидального рода и новая встреча явно не была тем, о чём он мечтал.

В попытке изгнать эти мрачные мысли из своей головы он прилёг на кровать, и веки неожиданно налились тяжестью, словно всё напряжение последнего года разом навалилось на него. Но, как только он закрыл глаза, мрачные лица встречаемых им ранее людей, охотящихся на тех, кто практиковал тёмные искусства и падших слуг мрачных богов, пришли, непрошенные, в его голову. Первый — обличитель Шрейбе, с лицом, покрасневшим от праведной ярости. Затем появились жестокие черты спокойного священника Стилворда с выбритой на макушке тонзурой — брата Бернара. Герхарт невольно вспомнил следы самоличного умерщвления плоти клирика, показывающие, что он страдал во имя Зигмара. Религиозный экстремизм и нетерпимость, воистину, вряд ли могли считаться положительными чертами характера.

Герхарт почувствовал непреодолимую сонливость. Ну, и конечно, Готфрид Вердаммен с лицом, покрытым ожогами и волдырями от очистительного огня…

Внезапный шум под окном вырвал его из воспоминаний. Дверь конюшни стучала под ветром, что бушевал во дворе трактира. Слегка стряхнув с себя сон, он поднялся с кровати и посмотрел сквозь треснутое окно на тёмный, поливаемый дождём двор.

Сквозь слипающиеся веки он увидел фигуру в плаще, скользнувшую в открытую дверь и со стуком закрывшую её за собой на защёлку. Волшебник моргнул, пытаясь прочистить взор, но фигуры уже не было. Действительно ли он кого-то видел?

Ещё одна волна усталости нахлынула на Герхарта, так что он был вынужден присесть обратно на кровать, почувствовав, что ещё чуть-чуть, и ноги под ним подогнутся. Что он только что видел? Конечно, это мог быть всего лишь конюх, который отнёс корм лошадям в конюшню. Однако обострённая паранойя Герхарта не позволила ему так легко поверить во что-то столь простое и очевидное. Что за таинственные дела могут происходить в этой конюшне в такую ночь, как эта?

Он больше не мог бороться со сном. Давящая на него после столь долгого изнуряющего пути усталость и размеренный стук дождя по крыше окончательно лишили его сил, так что он заснул мёртвым сном, стоило лишь его голове коснуться пахнущей плесенью подушки.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});