Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2 - Гэв Торп

— Ты собираешься меня убить? — спросил Конрад, когда стало ясно, что ответа на вопрос он не получит.

— При желании я мог убить тебя еще в твоей деревне, — ответил Череп, — но я не убиваю.

— Конечно, нет. Ты делаешь это чужими руками.

В знак согласия Череп поднял кружку с элем.

И тут Конрад догадался, кому из властителей Хаоса он служит.

Только одно божество возвело обман и предательство в своего рода искусство, чтобы хитростью заставлять других выполнять свою волю. Иногда его называли Меняющим Пути, иногда Великим Заговорщиком, а порой его величали Повелителем судеб или Властелином удачи.

— Тзинч! — прошипел Конрад.

— Ты тоже можешь послужить моему господину, Конрад.

— Что?

Он все еще нависал над Черепом, все еще держал клинок у его груди.

— В будущем Империи и всего Старого Света тебе отведена немалая роль. Почему бы не сыграть ее с пользой для себя? Нам не обязательно оставаться врагами, Конрад, когда мы можем стать союзниками.

— Что за шутки ты задумал шутить?

— Шутки? Я? — Череп рассмеялся. Он наклонился, чтобы заглянуть за спину Конрада, на треугольный щит. — Я знал, что он тебя заинтересует.

Конрад считал, что раньше щит принадлежал эльфу — отцу Элиссы. Но сейчас он не сомневался, что Череп говорит правду, и отец Элиссы он. У них были одинаковые глаза, и девушка унаследовала от него способность к магии.

— Почему он должен меня интересовать? — спросил Конрад.

— Герб. Такой же, как на стреле, что ты послал в меня. Вот почему я дал щит телохранителю Гаксара: чтобы ты увидел и пустился в погоню за ним.

— Ты дал ему щит? Откуда он у тебя?

— От твоего отца.

— Что?!

Конрад уставился в черные глаза Черепа. Но тут же в смятении посмотрел в сторону, и его взгляд нечаянно упал на овальное зеркальце.

Вместо Черепа оно отражало лицо совсем другого человека.

Элисса!

Череп исчез, на его месте сидела девушка. Возможно, колдуна не было здесь с самого начала, и Элисса выдала себя за отца, а возможно, фаворит Тзинча сейчас принял облик дочери.

Черные волосы Элиссы доставали до пояса простого белого шерстяного платья. Она постарела и смотрела на Конрада со злорадством. Он уже видел ее такой и даже вспомнил когда: дар предвидения показал ему, как изменится Элисса и что однажды она станет причиной его смерти.

Этот день настал.

Они смотрели друг на друга, и Конрад видел в ее черных глазах свое отражение.

— Я дала тебе имя, — сказала девушка. — Я дала тебе все. Я сотворила тебя, Конрад!

— А я любил тебя, — ответил он.

Элисса принадлежала Хаосу, вполне возможно, всегда служила ему, а бороться с Хаосом воистину можно лишь одним способом — при помощи Хаоса.

Конрад крепче сжал рукоять меча.

Он убеждал себя, что перед ним сидит не та Элисса, которую он знал и любил до сих пор.

Конрад замахнулся и закрыл глаза перед тем, как клинок отрубил девушке голову.

— Мы еще встретимся, Конрад, — пообещал тихий голос.

Конрад не знал, действительно ли его услышал или вообразил, не знал, кому он принадлежит — Элиссе или Черепу.

Он открыл глаза и увидел лежащую на полу отрубленную голову, стараясь не замечать, как мешается с грязью кровь. Глаза Элиссы были открыты и смотрели прямо на него, но в них не осталось ненависти. Девушка снова выглядела совсем юной, спокойной и довольной. Возможно, после смерти ее душа очистилась.

Конрад снова прикрыл глаза и произнес про себя молитву. Он помнил, как однажды, полдесятка лет назад, видение показало ему эту картину: мертвую Элиссу.

Он сумел зайти так далеко лишь благодаря силе, обитающей в его мече, но даже пыли варпа не дано убить приближенного Хаоса.

Хотя Элисса умерла, Череп все еще оставался жив.

Таверна начала растворяться, наваждение закончилось. Стены, пол и потолок снова стали частью пещерного лабиринта под Альтдорфом.

Конрад поднял треугольный щит, надел его на левую руку. Он успел привыкнуть к нему, словно к продолжению себя, как когда-то к луку и стрелам, что дала ему Элисса.

И все они изначально принадлежали эльфу. Действительно ли тот эльф его отец?

У Черепа не имелось причины говорить правду; ложь лежала в основе его природы.

Пока иллюзия пропадала, Конрад осознал, что он победил приговорившую его к смерти судьбу.

Вместо него погибла Элисса. Ее отрубленная голова и безжизненное тело лежали на полу туннеля как последнее доказательство двуличности Черепа. Судьбы нет. Будущее Конрада зависит только от него; оно следует из его решений, находится в его руках.

Он посмотрел вперед, в бесчисленное множество диких красных глаз, что уставились на него из темноты.

Он — господин своей жизни, ничто не предрешено, но Конраду предстоит еще немало битв, немало врагов, немало завоеваний.

Он поцеловал крестовину меча, поднял его в безмолвном салюте Зигмару и направился в туннель, в самую гущу поджидающих врагов.

Его меч взлетал и опускался среди темных силуэтов мутантов.

Щит, который мог принадлежать его отцу, отражал их удары.

И Конрад прокладывал себе путь сквозь мрачные орды Хаоса, вверх, вперед, к свету.

Джонатан Грин

Буря магов

Буря магов

Не переведено.

Дерево-виселица

Прочная дубовая дверь гостиницы с треском распахнулась, и в то же мгновение всё, что могла предложить разгулявшаяся погода — а ничего кроме грязного дождя и пронизывающего ветра у неё с собой не было — ворвалось в «Забитого телёнка». Было трудно поверить в то, что дело происходило в начале весны. Скорее могло показаться, что осень или зима вновь овладели этими холмами.

Грольст, коренастый, с жирной кожей хозяин таверны, оторвался от протирания грязной влажной тряпкой столь же грязного стакана. Он бросил неприветливый взгляд из-под нависших бровей на фигуру, стоявшую в тени дверного проёма, и на темнеющее ночное небо за спиной незнакомца. Человек нырнул под притолоку и закрыл за собой дверь. Отвратительный ночной плач ветра и бичующий мир дождь вновь стали приглушённым воспоминанием, отделённым толстыми каменными стенами. Опираясь на длинный сучковатый посох, фигура вошла в круг света, отбрасываемый свечами с круглого канделябра, подвешенного под потолком.

Грольст подозрительно оглядел вновь прибывшего. Хмурое выражение его красного лица не изменилось ни на йоту. Несмотря на то, что прибывший был закутан в просторную мантию цвета тёмного вина, хозяин разглядел, что находящийся под ней человек был высок и худ, словно гончая. Он был грязен и неопрятен. Выглядел пришелец лет на пятьдесят. Его грязные чёрные волосы на лысеющей голове были растрёпаны, так же как и длинная, клочковатая, поседевшая до белизны борода. Кожа туго обтягивала лицо, ещё больше подчёркивая его ястребиные черты.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});