Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2 - Гэв Торп

Гаксар повернулся на голос. Возможно, тело Серебряного Глаза сохранило инстинкты воина или в самом колдуне жил воинский дух. В любом случае он не мог отказаться от вызова на битву.

Скавен усмехнулся, обнажив железные зубы, и облизнул губы. Конраду вспомнилось, как Серебряный Глаз слизывал шершавым языком его кровь, наслаждаясь варпом, что тек в его венах. Гаксар — если провидец по-прежнему управлял телом своего телохранителя — поднял зазубренный меч, перехватил загадочный щит и ринулся в бой.

Они сражались на равных, хотя Гаксару приходилось легче: он мог защищаться щитом. Но, тем не менее, скавен не переходил в нападение, а лишь отбивал удары. Провидец понимал, что попал в ловушку. Даже если ему удастся победить Конрада, в помещении останется достаточно врагов, и они не станут нападать поодиночке. Многие всадники спешились и образовали вокруг Императора защитный круг, а краем глаза Конрад заметил, что Вольф и Литценрайх наблюдают за его поединком. Никто из них не даст скавену уйти живым, хотя Литценрайх, возможно, и пойдет на сделку, если Гаксар пообещает ему варп-камень.

Меч Конрада лязгнул об изогнутую саблю Гаксара. Пришло время, чтобы скавенский варп-камень в нем попробовал скавенской крови. Клинок рассек коричневый мех, и на покрытый пылью мраморный пол закапала кровь. Гаксар завизжал от боли, и Конрад завершил выпад. Он проткнул колдуну грудь, потом рубанул по руке, в которой тот держал саблю. Снова кровь, снова крик. Гаксар терял контроль над схваткой, он бросался в атаку и оставлял себя открытым для ударов.

Гаксара охватывало отчаяние, и неожиданно он швырнул в Конрада щитом, развернулся и ринулся к созданному им туннелю. Но ни один скавен не мог опередить человека, поэтому Конрад догнал его прежде, чем Гаксар успел скрыться. Он ухватил мутанта за хвост и дернул на себя.

Гаксар взвыл скорее от злости, чем от причиненной боли. Он извернулся и рубанул по хвосту, чтобы освободиться. Ему удалось пробежать несколько шагов до норы, но тут Конрад снова догнал его и вонзил меч между пластинами доспеха в спину врага. Скавен на секунду застыл, и Конрад вытащил меч. Гаксар медленно обернулся; кровь хлестала у него из груди и спины.

Он поднял саблю, но оружие выпало у него из лапы. Он открыл рот, но не смог выдавить ни звука. Он упал и умер прежде, чем тело ударилось о пол. Открытый его магией проход тут же затянулся.

Конрад поглядел на жертву своего славного меча, потом поднял клинок и осмотрел кровь. Оружие блестело в свете свечей, кровь скавена четко выделяла слои металла, подчеркивая различные оттенки.

— Гаксар, — пояснил он Вольфу и Литценрайху и указал кивком на труп скавена. Он заглянул за спины друзей. — Устнар?

— Мертв, — ответил Вольф.

Он потерял шлем, на лице его кровоточил свежий порез, на доспехе появились вмятины и ожоги, а местами и пробоины.

Литценрайху досталось не меньше. Его одежда была порвана, волосы и борода опалены, лицо покрывали ожоги. Посох почернел от огня, а нижний конец не выдержал жара и обуглился.

— Кто вы?

Трое спутников обернулись к Императору. Карл-Франц протиснулся между рыцарей и вопросительно смотрел на них.

— Это Конрад, — сказал Вольф. — Это Литценрайх. Меня зовут… Вольф. — Он замялся, но не назвался полным именем.

— Я плохо помню, что со мной случилось, — произнес Карл-Франц, — но все же понимаю, что обязан вам жизнью. — Он бросил взгляд на разлагающийся труп своего двойника. — Особенно тебе, — добавил он, обращаясь к Конраду. Император говорил медленно, будто на чужом языке. — Мне нужно отдохнуть. Но вы будете вознаграждены. Я вас не забуду.

Он отвернулся, и двое рыцарей подхватили его под руки.

— Еще как забудет, — сказал Вольф.

Император покинул комнату, посвященную Зигмару. За ним последовали рыцари, ведя в поводу лошадей. Мертвых людей и мутантов они оставили лежать на полу.

Единственное место в комнате, которое осталось нетронутым, был постамент в центре и лежащая на нем бархатная подушка с костяной рукоятью кинжала Зигмара.

— Мы спасли Императора, — устало выговорил Конрад. — Мы спасли Империю. Разве не это от нас ожидалось?

— Правда? Я знал, что мы приехали в Альтдорф не просто так. — Наемник ухмыльнулся и вытер лицо тыльной стороной ладони, но лишь размазал пот и сукровицу. С меча в его руке капала кровь.

Конрад опустился на колени, чтобы изучить треугольный щит. Он внимательно осмотрел его, но в руки не взял. Щит выглядел старым, на нем виднелись вмятины и потеки ржавчины в местах, где отшелушилась черная краска. Но золотой герб сохранился в целости и как две капли воды походил на эмблему на луке, стрелах и колчане, которые в свое время дала ему Элисса.

— Это щит того эльфа? — спросил он у Вольфа.

Вольф передернул плечами, давая понять, что не желает обсуждать то время, когда эльф превзошел его в поединке, а потом пощадил.

Если все оружие с гербом принадлежало настоящему отцу Элиссы, эльфу, то как щит попал к Серебряному Глазу?

Литценрайх в это время осматривал тело Гаксара. Он обошел его со всех сторон, потыкал обугленным посохом. Сказал что-то, но так тихо, что Конрад не услышал, и продолжал бормотать себе под нос. Когда пол под ногами снова разверзся, Конрад понял, что Литценрайх произносил заклинание.

Дыра открылась в том же месте, где создал туннель Гаксар. Литценрайх заглянул в нее, и Вольф присоединился к нему.

Близился рассвет. Хаос украл почти всю ночь.

В рассветных сумерках Конрад сумел разглядеть, что в отверстии виднеются ступени. Должно быть, Литценрайх открыл тайный проход под дворцом.

— Спустимся? — предложил колдун.

Он не отрывал взгляда от темного туннеля. Должно быть, он считал, что там затаились скавены, а где скавены — там и варп-камень, источник магии.

Вольф кивнул, но Конрад не знал, зачем наемнику спускаться в лабиринт под городом. Вероятно, Вольф решил, что раз там скрываются прислужники Хаоса, значит, у него остались враги.

Оба вопросительно посмотрели на Конрада. Меньше всего на свете ему хотелось возвращаться в предательские лабиринты под Альтдорфом, но он знал, что должен снова спуститься в подземный мир.

Там осталась Элисса.

И Череп.

Конрад подобрал черный щит, продел левую руку в петлю и повесил его на локоть. Как и новый меч, щит пришелся ему впору, будто делался по его мерке.

Вольф прихватил большую свечу и начал спуск первым. Литценрайх взял другой подсвечник и последовал за наемником. Конрад вынул из рожка ароматическую свечу, поднял голову и увидел, как небо обретает голубые тона с первыми проблесками рассвета. Ночь ушла.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});