Голубая кровь (СИ) - Гордиенко Татьяна Васильевна

— Нет, — быстро сказал Том, предупреждая очередной вопрос Артура. — Тебе нужно отдыхать и поправляться, Стелла, а мы, пожалуй, уже должны идти.

Том поспешил попрощаться и увести Артура.

— Почему ты не дал мне всё выяснить до конца? — спросил раздражённый Артур, садясь на коня.

— Мы и так уже всё выяснили, — ответил Том. — Не знаю, какая тебя муха укусила, Артур, но ты был почти груб. В последнее время ты стал неуравновешенным.

— Том, разве ты ничего не понял?

— А что я должен был понять? Стелла нам всё объяснила, и теперь всё ясно, — сказал Том и поехал шагом, держась рядом с Артуром.

— А мне нет. В её рассказе, который был изложен весьма поверхностно, прозвучало кое-что, не совпадающее с действительностью, — произнёс задумчиво Артур.

— И что же тебя насторожило?

— Время.

— Время?

— Да. Нейман сообщила, когда именно должен был произойти взрыв, и когда уехала Стелла. Сейчас Стелла сказала, что не сразу вошла в катакомбы, а тогда, когда все собрались. Но, насколько мы знаем, Красные Вампиры весьма пунктуальны и не растягивают своё появление на час. Это значит, что они собрались быстро и вслед за ними пошла Стелла. Она утверждает, что они надышались газа и были вялыми. Но за несколько минут они не могли так сильно отравиться и ослабнуть. Во всяком случае, Стелла должна была быть примерно в таком же состоянии, так как вошла в катакомбы почти одновременно с ними.

— Что ты хочешь сказать, Артур? Что Стелла дралась с людьми, которые не ослабли от воздействия газа?

— Вот именно.

— Но ведь Рэм действительно застал их отравившимися газом, — возразил Том. — Я не вижу логики в твоих словах.

— Сейчас объясню. Допустим, что Вампиры уже действительно надышались газа до того времени, как обнаружили Стеллу, которая вошла в катакомбы не сразу после них, а через некоторое время. Тогда, к приходу Рэма, они бы уже еле ноги таскали, а Стелла была бы почти в норме, ведь Рэм достаточно быстро нашёл её. Однако, как нам рассказал Рэм, когда он вступил в сражение, то Вампиры хоть и надышались газа, всё ещё хорошо отбивались, а Стелла еле держалась на ногах.

— Но ведь она же устала и была ранена. Это естественно. Она слабее своих противников и потому быстрее подверглась воздействию газа. Зачем ей нам врать?

— Нет, ты забываешь, Том, что как ни странно, но Нейман не обнаружила на Стелле ни одной раны, кроме той, что она получила при ударе о ступень. А зачем Нейман врать? Как показывают факты, Стелла и её противники в равной степени, или почти в равной, подверглись влиянию газа. Из этого следует, что Стелла начала сражение с врагами, когда он ещё не успел оказать на них своего действия и они были полны сил.

— Выходит, что так, раз к приходу Рэма все держались на ногах в равной степени, — не мог не согласиться Том.

— Да, но мы не знаем точного времени, когда именно эти убийцы обнаружили Стеллу и решили её устранить. Возможно, это произошло за несколько минут до появления там Рэма, и бой продолжался не долго. Но всё равно, сражаясь, в этом случае с ослабевающим противником, Стелла ведь тоже теряла силы. А два десятка мужчин всё же сильнее одной девушки, даже если все они нападают не одновременно и дерутся вполсилы.

— Как же тогда Стелла могла столько продержаться? И не только продержаться, но и расправиться с несколькими врагами, а ведь противник был многочисленным и сильным. Они профессиональные убийцы, а она домашний тихий ребёнок.

— Вот это и настораживает, — Артур чувствовал, что что-то упустил.

— Я уверен, что всему этому есть вполне простое объяснение, — ответил Том.

— И я хочу узнать его. Поэтому Стеллу необходимо заставить сказать всю правду.

— Только не сейчас, Артур. Дай ей прийти в себя, — посоветовал Том, — не дави на неё. Стелла всегда говорила правду.

— Но в этот раз она что-то скрыла, я догадываюсь об этом. Мне кажется, что мы столкнулись с очередной тайной, Том. Разве ты не заметил, какой у Стеллы был вид? Она вела себя как-то не так, и её голос тоже был не совсем обычный.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Тебе показалось, Артур. Перестань подозревать всех и каждого. Ведь ты сначала утверждал, что Нейман это Лэс-Тера, а это оказалось не так. Потом ты предполагал, что Эсфирь может являться Лэс, но она ещё меньше имела к этому отношение. А теперь ещё не хватало, чтобы ты заявил, что Лэс-Тера и Стелла одно и то же лицо, только потому, что Стелла ведёт себя «как-то не так» и покрасила волосы в чёрный цвет.

— Я этого утверждать не стану. И всё же Стелла что-то скрывает, и не только она. Ты заметил, как нервничала Нейман? Она не отходит от Стеллы и преданна ей, как сторожевой пёс. Не будь её, Стелла была бы сегодня куда разговорчивее, а так она чувствовала покровительство Эриндо и увиливала, как могла. Стеллу нужно снова расспросить, но только не в присутствии Нейман.

— Перестань даже думать о допросе Стеллы в ближайшее время. Разве ты не видел, в каком она сейчас состоянии? Ей ещё очень плохо, и она бледна, как терианка, — сказал Том, даже не ведая о том, с кем он и Артур несколько минут назад говорили.

Вспомнив, что произошло, Стелла вдруг услышала чьи-то мягкие шаги, заглушённые шкурами, лежавшими на полу.

Открыв глаза, Стелла ещё раз обвела взглядом пещеру. Она была довольно просторной. Справа находилось что-то вроде широкого дверного проёма, завешенного чёрной шкурой регетарка. Напротив просторного ложа, на котором находилась сейчас Стелла, располагалось большое окно, выдолбленное природой или человеком в толще скалы. Через него виднелись горы и голубое небо, окрашенное тёплыми красками наступавшего заката. Стекло в этом окне отсутствовало. Сама пещера имела вид комнаты. Пол устилали шкуры регетарков, и ими же была покрыта возвышенность, на которой лежала Стелла. В этой «комнате» стояло ещё что-то вроде двух кресел, тоже полностью закрытых мехами. На одном из них лежали чёрный плащ и терианский стилет. Стеллу удивило то, что все шкуры были исключительно чёрными. На одной из стен находилось изображение чего-то, напоминавшего герб. Рисунок был очень красив. Нарисованный золотой краской на чёрной стене, он представлял собой орнамент из переплетённых между собой красивых цветов, заключенных в овал. Посередине этого овала находилась роза. Этот герб перекрывал два скрещенных стилета так, что видны были лишь верху их концы, а снизу их рукояти. Герб, скорее всего, символизировал, что природа сильнее оружия. Располагался он в изголовье импровизированной широкой кровати, где сейчас лежала Стелла. Сверхисследовательница представления не имела, чьё это жилище, но оно выглядело безукоризненно чистым и по-своему уютным, хоть и мрачноватым.

Тихие шаги принадлежали крупной чёрной пантере, чей рост намного превышал размеры таких же земных хищников. Зверь направлялся прямо к Стелле. Перепуганная неожиданным визитом весьма грозного с виду животного, Стелла закричала и ещё плотней зарылась в шкуры, словно те могли её защитить. Но благородный зверь, сверкая большими янтарными глазами, прыгнул на шкуры и спокойно улёгся в ногах сверхисследовательницы.

В ту же секунду в «комнату» вбежала девушка, одетая во всё белое. Она в своем белоснежном платье и вуали, затканными рисунком из золота, напоминавшим морозные узоры на стекле, весьма сильно выделялась на фоне чёрного убранство комнаты. На её руках и ногах звенели браслеты с бриллиантами. Золотистые, очень светлого оттенка волосы девушки вились крупными кольцами и были такой же длины, как и у Стеллы.

— Наконец-то ты пришла в себя, — обрадовано сказала на терианском языке вошедшая девушка, подходя к Стелле и садясь возле неё, словно белое облако. — Я думала, что на этот раз тебе конец. Когда я узнала, что ты отправилась спасать Стеллу, то испугалась и, взяв одного слугу, поспешила за тобой.

— Спасать Стеллу? — машинально переходя на терианский язык, удивилась Стелла, не понимая, кто же тогда она сама.

— Конечно, Стеллу. А кого же ещё? Почему ты ушла, не предупредив меня? Зачем ты отрезала себе чёлку? В последнее время твои раны очень беспокоили тебя, и ты никуда не ходила. Как же тебе пришло в голову, идти в одиночку против Красных Вампиров, если ты знала, что еле стоишь на ногах? Я не понимаю тебя, Лэс, ведь ты была всегда так осторожна.