Голубая кровь (СИ) - Гордиенко Татьяна Васильевна

— Девочка моя, когда же ты образумишься. Ты уже не маленькая и пора понять, что не всегда можно выйти из боя победителем. Зачем ты связалась с теми людьми? — Мириам говорила тихо и ласково, но с упрёком. — Когда ты поправишься, мы уедем отсюда, и ты забудешь весь этот кошмар. Тебе очень больно, Стелла?

— Нет, не очень, — тихо ответила Лэс, подражая голосу Стеллы.

— Я так счастлива, что всё обошлось. Если бы ты погибла, то я бы не пережила этого… А сейчас главное побыстрей увезти тебя с этой планеты, так как Группа Риска считает, что Красные Вампиры могут убрать тебя как свидетеля. Но не бойся, мы сделаем всё, чтобы защитить тебя. А теперь отдыхай, Стелла, но когда поправишься, то смой краску со своих волос. Надеюсь, ты использовала временное и неустойчивое средство? С чёрными волосами ты не похожа на себя и кажешься чужой. Ты обещаешь мне это?

— Да, мама, — произнесла Лэс, но с каким трудом дались ей эти два слова.

— Стелла, я не хотела тебя огорчать, но ты всё равно рано или поздно об этом спросишь.

— О чём?

— О Тибо.

— А что с ним? — спросила Лэс-Тера, зная, что Тибо это собака Стеллы.

— Он пропал. Когда тебя принесли сегодня утром, то он выскочил, скуля, из дома и больше не возвращался. Только не расстраивайся, Стелла. Беглар поищет Тибо, и пёс обязательно найдётся. С ним ничего не случится, ведь он такой умный и не может потеряться просто так.

Когда Мириам ушла, в комнату проскользнула Нейман и, сев возле Лэс-Теры, зажгла неяркую лампу у её кровати.

— Госпожа Риа ни о чём не догадалась? — спросила обеспокоенная Нейман.

— Пока нет, но сначала она сомневалась. Так мне показалось, — ответила Лэс-Тера, принимая полулежащее положение, чтобы лучше видеть Нейман.

— Ты выглядишь, как всегда, уверенной и невозмутимой. Мне бы сейчас такого самообладания. А как ты себя чувствуешь?

— Глупо.

— Почему?

— Я никогда не спала в доме и в такой кровати. Я никогда не носила такой светлой одежды и не жила среди людей. Это не моя стихия и я должна вернуться туда, откуда пришла.

— Опять ты за своё, Лэс.

— Нейман, пойми, я не могу играть роль Стеллы. Мы не сможем долго обманывать семью Риа и Группу Риска. А что если неожиданно вернётся Тибо? Он-то сразу поймёт, что я самозванка и никакие хитрости не помогут.

— Нет, Лэс, тебе нельзя сейчас уйти. Прежде всего, мне надо разыскать Стеллу, — тревожилась Нейман. — Что с ней могло произойти? Жива ли она? Лэс, почему ты оказалась там, где должна была быть Стелла?

— Всё до банальности просто. Я оказалась в катакомбах потому, что там была Стелла. Ей угрожала опасность, и я пришла к ней на помощь, надо сказать — очень вовремя. Я защищала её всеми силами, но у меня их было мало, ведь я всё ещё окончательно не поправилась после того, как сражалась с биороботами императора. Я уж думала, что на этот раз мне конец, но тут появился Рэм из Группы Риска. Сначала я испугалась, решив, что пришли все пятеро, но он был один. Он сказал, чтобы я уходила. У меня были на исходе последние силы, и я не успела предупредить Рэма, что Стелла тоже там. Она находилась в катакомбах, совсем недалеко от меня. Просто он не увидел её в темноте. Я поскользнулась и упала. Потом не помню, что было.

— Но где же теперь Стелла?

Лэс-Тера тяжело вздохнула, с прискорбием покачав головой:

— Она, скорее всего, погибла при взрыве.

— Нет, только не это!

— Давай смотреть правде в глаза, Нейман. Стелла была сильно ранена и надышалась газа. Она не смогла бы никак выйти сама из катакомб, а следовательно…

— Нет! Нет! Я не верю! — повторяла Нейман, едва сдерживая рыдания.

— Тише! Тебя могут услышать.

— Она не могла погибнуть!

— Нейман, взрыв был, наверное, чудовищным.

— Да. Артур говорил, что тебя и Рэма лишь слегка задело пламенем, так как во время взрыва Рэм уже вышел из катакомб. Вас спасло то, что газ у выхода из подземелий быстро выветривался. Потому эпицентр взрыва находился где-то дальше в лабиринте. Там воздухообмен слабый и газ не рассеивался.

— Вот видишь, при таком взрыве мог выжить только кто-то из териан. А земляне, в отличие от нас, гибнут при малейшем взрыве и горят в огне.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Это так ужасно… — покачала головой Нейман. — Лэс, что же мне делать? Как я сообщу об этом Мириам и Беглару Риа?

Нейман сидела с уничтоженным и подавленным видом. Она всё больше теряла веру в то, что в этом мире ещё есть что-то доброе и справедливое.

— Нейман, ты уже многое пережила, я знаю, тебе тяжело, но ведь судьбу не изменишь.

— Да, я вынесла многое, но жизнь наносит мне всё новые и новые удары. Когда же это кончится? Я больше не вынесу!

— У тебя много сил, Нейман. Больше, чем ты думаешь. Посмотри, в твоих волосах уже почти нет седины.

— Это правда. Я начинаю привыкать и адаптироваться в новых условиях, но мне не легче. А самое страшное то, что я начинаю смиряться.

— Теперь ты понимаешь, что я не могу принимать участие в этом фарсе. Стеллы, возможно, нет в живых, и потому я ухожу. Никакая ложь уже не исправит того, что случилось.

— Нет! — воскликнула Нейман, не желая верить в смерть сверхисследовательницы. — Я не видела Стеллу мёртвой и не поверю в это, пока сама не увижу. Лэс, не уходи! Подожди немного. Мне сейчас очень тяжело и нужна хоть чья-то поддержка.

— Ты права, Нейман. Нам нужно выиграть время. А если Стеллы больше нет, то потом не всё ли равно, что с нами сделают? — сказала Лэс-Тера.

— Лэс, тебе не причинят зла в любом случае, — произнесла Нейман, готовая защищать её даже ценой собственной и изрядно надоевшей жизни.

… Шар становился всё более голубым и ярким. В нём с неумолимой быстротой просыпалась неведомая сила.

Эрнест не заметил этого и спокойно спускался по лестнице.

Стелла инстинктивно почувствовала опасность и хотела предупредить отца, но было поздно: из шара вырвалась ослепительная вспышка ярко-голубого света. Мощный толчок потряс пещеру, и Стеллу отбросило в сторону. Оглушённая, она упала на мягкие шкуры…

Бред кончился.

Кошмарная картина прошлого сменилась темнотой. Стелла начала приходить в себя, ощущая могильный холод. Она лежала на спине неподвижно, но уже понимала, что сознание к ней возвращается. Оставаясь с закрытыми глазами, она видела лишь рой цветных точек, носящихся перед её взором, и слышался звенящий шум в голове.

Стелла была очень слаба и потому смогла только пошевелить наполовину онемевшими пальцами. Она потрогала то, на чём лежала, и ощутила под собой мягкие шелковистые шкуры, такие, на каких она лежала в пещере Этоса. Стелла похолодела от ужаса и закричала. Она не могла поверить в то, что кошмар стал явью, но ошибиться Стелла не могла: эти шкуры она бы ни с чем не спутала.

С трудом открыв глаза, сверхисследовательница решила убедиться, что всё это имеет какое-нибудь простое объяснение, но увидела, что лежит в пещере. Поняв, где находится и что это не сон, Стелла онемела от потрясения и испуга. Как она могла попасть в эту пещеру?

В голове по-прежнему стоял звон, и Стелла ощущала головокружение. Её кидало то в жар, то в холод. Решив восстановить в памяти прошедшие события, Стелла смогла вспомнить всё, вплоть до того, как вступила в схватку с Вампирами. Но дальше шла какая-то путаница, смешанная с видениями, увиденными в бреду, и сверхисследовательница не могла навести порядок в своих мыслях, как ни старалась. Восстановить цепь событий оказалось не так-то просто. Стелла хотела встать, но голова казалась неимоверно тяжёлой и кружилась, а дышать было больно и трудно, словно что-то жгло лёгкие.

Снова закрыв глаза, Стелла попробовала успокоиться. Через несколько минут она вспомнила, что в катакомбах у неё появился неожиданный союзник. Вампиры назвали тогда имя Лэс-Теры. Теперь Стелла уже точно и ясно вспомнила, как Лэс пробилась к ней и стала защищать её. Она уже тогда теряла силы, и её спасительница в одиночку вела неравное сражение с врагами, которые так и не смогли одолеть дочь Теры. Лэс-Тера, отбиваясь с яростью пантеры от врагов, помогла ей отойти в тёмный и безопасный угол. Здесь Стелла, истекая кровью, так как рана на предплечье была очень серьёзной, смогла уже только наблюдать за дальнейшим развитием событий, но не могла помочь Лэс-Тере.