"Фантастика 2023-138". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Анин Александр

Юга зашипел от злости.

Выпь был уже на середине лестницы, когда та вновь сильно дернулась. Пастух глянул вниз.

Юга мрачно таращился снизу.

— Дальше что?

— Слезай.

— Ну уж нет.

— Слезай. Я иду один.

— Нет, мы идем вдвоем! — взъярился Юга. — Мне, может, тоже интересно, что ты собираешься дальше делать! На моей светлой памяти еще никто…

Лестница треснула.

Выпь рыкнул и быстро-быстро полез наверх, Юга, прочувственно ругаясь, заспешил следом.

У основания лестницы пастух остановился, держась ногами, ладонями вдавил пленку, затягивающую оконце. Та легко уступила нажиму, но не прорвалась.

Юга замер, уже понимая, что собирается делать Выпь.

Пастух вынул нож и воткнул его в окно. Быстро очертил круг, ловко ввинтился внутрь — только подошвы мелькнули.

Юга глядел, забыв дышать от волнения.

Очнулся, когда по всему телу шлюпки прошла крупная, лихая дрожь. Несколько лестниц обвалилось тут же. Юга, выдохнув, заскользил вниз.

Не успел. Звонко щелкнуло и его швырнуло спиной о крышу. Отшибло дыхание, в глазах потемнело, Юга разинул рот, хватая воздух, и едва не захлебнулся, когда сверху обрушился густой, горячий поток.

Выпь каким-то чудом не разбился, выскользнув из широко раскрывшегося «окна» и приземлившись на ту же несчастную крышу. От удара мир слипся и оглох. Шлюпка все пыталась отползти — и не могла. Ее трясло, скручивало, из окон непрерывным потоком выливалась полупереваренная мясная пища. Юга ждал, уткнувшись лицом в спину Дома, старался не дышать.

Когда перестало поливать, его потянули за плечо.

Юга с ужасом обернулся — Выпь, с ног до головы облитый красным, глядел исподлобья.

— Пойдем. Серебрянка там одна.

Юга тупо кивнул, не задавая вопросов, однако сумку с провизией и дарцами прихватить не забыл. Дома провожали их благодарным теплом, чувствуя себя без сомнения — отомщенными.

Серебрянка встретила спутников сдержанно, привычно округлив глаза. Выпь без лишних слов отдал ей поклажу и направился следом за Юга к Провалу.

— Не ожидал от тебя, — проговорил садовник камней, вымывая из волос липкий человеческий сок.

— Ага, — не стал вдаваться Выпь.

— Нет, ну правда. Странный ты, ай, до чего странный! Волосожора не побоялся, погоню вердо развернул, шлюпку вот только-только зарезал, а Провалов робеешь.

— Я плавать не умею.

Юга удивленно вскинул глаза:

— Разве там, где ты рос, Провалов не было?

— Нет.

— Я-а-асно, — Юга подплыл ближе, без церемоний забрал рубашку пастуха и вместе с ней умотал на середину воды.

Оба помолчали, сосредоточенно замывая вещи, марая молочную белизну, а потом Юга небрежно бросил:

— Хочешь, научу?

— Чему научишь?

— Плавать.

— Зачем? — Выпь пожал плечами, самокритично, на свет, рассматривая штаны.

— Как зачем? Ты же не в Городце живешь, а здесь кроме Провалов других источников воды и нет. А свалишься однажды, не удержишься? А тонуть кто будет у тебя на глазах? А…

— Понял, — пастух выжал многострадальную вещь, — только сомневаюсь я, что у тебя получится. Меня научить.

— Да ты прямо вызов мне бросаешь! Как так, чтобы у меня да не получилось?! Вот прямо тут и начнем!

— Нет, нет! — пастух торопливо попятился, так как спутник явно намеревался или научить его, или утопить. — Давай потом?

— Точно?

— Точно.

— Обещаешь?

— Обещаю.

— Ну и славно тогда, — Юга бросил ему в голову мокрый ком рубашки и нырнул.

Пастух покачал головой и отправился наверх, напоследок посоветовав не тянуть с купанием.

Серебрянка вертела в руках взятый из становья брикет-концентрат. Плотная прессовка, с две ладони, на двух юнцов и одну девочку с трудом хватило бы.

Грустно сказала:

— У вас очень трудно.

— Да нет. Обычно.

— Трудно, — упрямо вздохнула синеглазая, — и опасно. А вы живете среди ходячих этих кошмаров, и словно так и надо, словно вы ничего не боитесь.

— Я боюсь.

— Неправда! — вскинулась Серебрянка. — Вот я, например, я бы ни за что не полезла за Юга в кокон, а ты даже не думал.

— Я думал, — обиделся пастух.

— И тебе было страшно?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Конечно.

— Тогда почему?

Выпь вздохнул, поскреб мокрый затылок, честно пытаясь найти нужные слова. Нашел ненужные:

— Ну, а как иначе?

Серебрянка с досадой пристукнула кулаком о тощее исцарапанное колено, простонала:

— Ты всегда так говоришь!

— Слушай, давай поедим, а? Уходить скоро.

— А я видела, как ты ушел от разговора, — пригрозила девочка, — Мы к нему обязательно вернемся.

— Хорошо, — уныло откликнулся Выпь, думая, что око выдалось щедрым на обещания.

Юга вернулся скорее, чем ожидалось. На предложение сесть отобедать замотал головой, веером раскидывая брызги:

— Валить отсюда надо, да скорее.

— Почему? — удивилась Серебрянка. — Шлюпка же не вернется больше?

— Шлюпка не вернется, зато придут те, кто после нее крохи собирает.

— Не-люди, — хмуро сплюнул Выпь.

— У вас и не-люди есть? Они что, хуже шлюпки?

— О, намного, намного хуже. Так что собираемся и в дорогу, до Городца не так много осталось.

— Вот и замечательно, — обрадовалась девочка, — а то у меня чувство, что мы вечность в пути.

Собрались действительно быстро, не озаботились даже просушкой одежды — Юга просто остался в штанах, Выпь добыл из сумки сменную, на крайний случай сберегаемую, пару.

Беспокойство спутников передалось и Серебрянке, девочка старалась вообразить себе существо, по сравнению с которым меркла даже шлюпка. Представлялось вовсе страшное.

Парни то и дело оглядывались, коротко, встревожено переговаривались. Серебрянка поняла, что они могут и не успеть.

Не успели.

Те, кого так опасались путники, налетели вдруг — словно с Полога свалились. Завились кольцом, тесня их молчаливыми, на удивление спокойными круторогими тахи.

— Но это же просто люди! — обрадовалась Серебрянка.

Юга дал ей подзатыльник, надвинул капюшон почти на самые глаза и прошипел злобно:

— Молчи, дура! Ни слова, что бы они тебе ни сказали, что бы ни сделали!

Люди окружили полностью, пятеро сняли матовые шлемы, остальные лиц так и не открыли.

— Ну, и кто у нас здесь? — жизнерадостно, и, как показалось девочке, вполне дружелюбно спросил крупный парень с коротко стриженными светлыми волосами и широким, чуть вздернутым носом.

Ее спутники молчали.

— Да вы не бойтесь, ребятки, мы сколько живых людей не видели, поболтать охота. Откуда да куда путь держите?

В ответ красноречиво звучала тишина. Парень расстроился:

— Эй, ну словно с камнями разговариваю. Уважьте ответом, сделайте милость.

— Может, они немые? — предположил другой человек, невысокий и сухой, с короткими пальцами и длинным подбородком.

— А может, все может быть… — светловолосый задумался, постучал по жесткой упряжи своего тахи.

Спешился, вразвалочку подошел к путешественникам. Хмыкнул.

Ткнул пальцем в плечо Выпь:

— А я тебя знаю, парень. И тебя, чернявая шлюшка.

Пастух дернулся — в руке светловолосого поймало блик лезвие. Широкое и ладное.

— Я твои штучки знаю, уродец. Только рот открой — язык через горло вытащу.

По его знаку двое бесшлемных прихватили Выпь за локти, предусмотрительно заткнув рот какой-то тряпкой. Вожак улыбался задумчиво, трогая большим пальцем лезвие.

— Эй, да у них тут действительно не густо, — разочарованно доложил подручный, — еда в брикетах, одежа мокрая и дарцов горсть.

— Ну и правильные ребята значит, не жадные. — Поощрительно улыбнулся главарь. Мимоходом сдернул капюшон с головы Серебрянки. Поморщился, рассмеялся. — Фу ты, страшная какая, бедняжка. Тебе бы хоть платье какое справили, а? Ну, и что мне с вами делать? Отпустить не получится, вы же все расскажете…

— Не расскажем, — пискнула девочка.

Светловолосый улыбнулся ей, снисходительно потрепал по голове.