М.С. - Владимир Чистяков

А в чужой душе всегда темень. И от многих неизвестно чего ждать. Но зато все знают, чего стоит ждать от неё.

А она впервые за многие годы не представляет, что делать, и что говорить. Произошедшие события определённо выбили М. С. из колеи. Но она всегда поднималась даже после очень сильных ударов. Только время для этого требовалось. А его и нет. Корабль разбит, остатки команды сошли на берег. А берег теперь пустынный. И откровенно назревает бунт. А против кого бунтуют в подобных ситуациях? Да против капитана разумеется!

Но в данном случае, капитана одни ещё опасаются, другие ещё уважают. Так что, могут и не убить. Тем более, весьма велика вероятность, что первый поднявшийся против неё первым же и умрёт. Конечно, много оставшихся, но проблема-то как раз в том, что первым быть никто не хочет. Но кому-то придётся. И бить придётся в лицо. А это тяжело. В спину-то гораздо проще, но спина прикрыта. И прикрыта надёжно.

Так что сначала всё-таки будет разговор. И весьма нервный. Но разговор. А вот во что он перерастёт… Но проблемы лучше решать по мере возникновения. А они наверняка возникнут.

Слишком уж много всего произошло, чтобы идти дальше вместе, или разойтись без лишних слов. Но что было, то было. А решать придётся то, что есть. И желательно побыстрей.

Как ни крути, а среди большинства солдат настроения в стиле — войне конец, пошли домой. Желательно, с трофеями. А дом — у одних далеко, у других ещё дальше. И многим неизвестно, цел ли он.

Слепому видно — никакого военного значения ставка уже не имеет. От зениток без РЛС толку мало. От центра связи без электричества — ещё меньше. А если смотреть сверху — так и непонятно будет, как кто-то ещё может оставаться в живых среди этих воронок.

Большинство вовсе не намеренно участвовать в сваре матерых. Но и своего упускать тоже не хотят.

Двинулись. Девяносто три вооруженных до зубов человека. Самому старшему — седьмой десяток, самой младшей — четырнадцать. До столицы рассчитывали добраться без приключений. Пусть и далековато, но земля-то как ни крути, своя. Продукты — где так дадут, ну а где и сами возьмут. Плохо только, что все рации из строя вышли, и нет ни малейшей возможности связаться с кем-либо.

— Пару дней отдохнем в этой деревне.

Появление вооруженного отряда чуть ли не в сотню человек ни у кого не вызвало приступа бурной радости. Что-то вроде злорадства вызвало только то, что отряд занял три дома местных богатеев-братцев.

— Господин генерал, разрешите обратиться.

Перед ней стоит один из батраков. По виду — сущая деревенщина с образованием в три класса начальной школы. Стоит и шапку в руках мнёт. Кто его так выдрессировал с начальством разговаривать? Господ-то давно нет, а шапку даже до всех путчей уже не ломали. Дичь тут какая-то.

— Обращайтесь.

— Э-э-э… Это, как бы лучше сказать, ну в общем, мой хозяин лесной бандит и не последний. И сыновья его бандиты. И два брата, в соседних домах живут, тоже. С лесными связаны. Они вас сначала отравить хотели, и сонных порезать, но как увидели, что вы ничего от них не берёте. А только своё едите.

«Ай да Я»- подумала М. С… Парень между тем продолжал.

— То в лес послали. И дня через два-три они ночью придут убить хотят всех, кроме девочки, она хозяину зачем-то приглянулась. К нему человек из лесу приходил. Я их разговор слышал. Они очень знать хотят, сколько вас, и что есть из оружия. И задержать вас тут просят подольше.

М. С. прищурила левый глаз и склонила голову набок.

— Такие вещи доказывать надо. Не маленький, сам понимаешь.

— Он и до войны с лесными возился. У него схрон в подполе, под бочкой проход, и на чердаке в правом углу оружие спрятано. Пулемёт и два автомата, по-моему, там же и патроны. И у братьев его тоже стволы есть. И в деревне ещё кто-то есть, кто — не знаю. Я не местный.

— А что это ты вдруг нам помочь решил? Али хозяин чем насолил? Говори, не стесняйся, я-то куркулей тоже не очень жалую.

— Вы не хотите, чтобы хозяева и господа были. Вы за бедных людей. Я знаю это, что бы про вас не говорили. А такие, как он… — не найдя слов он махнул рукой.

— Ты вот что, со двора пока не уходи. Я разбираться иду. Смотри, если врёшь — хозяину не скажу, а просто расстреляю. Если правда- никогда тебе этого не забуду.

— Я не вру.

— Так. Я иду к хозяину. Вы двое со мной. Ты лезь на чердак. Поищи, где я сказала, найдёшь что- спускайся с этим к нам, и вроде это ты сам нашёл.

— Понял!

— А ты найди мою дочь, и глаз с неё не спускай.

Втроём направились к хозяину. А он встал недавно. Ну, блин и селянин. Смотреть-то смотрит так, что ни черта не поймёшь, что у него на уме.

— Что угодно господину товарищу генералу?

«И почему он мне сразу не понравился»

— Да простой, в сущности, вещи. Аппарат у тебя есть, есть не ври, в сарае видели. А раз есть, то значит, есть и то, что аппарат производит. А раз так, то гони. Давай сейчас нам троим, а вечером, чтобы на всех было.

— Да уж конечно, сообразим в лучшем виде. Эй, жена собирай на стол.

Вскоре на столе появилась бутыль с мутной самогонкой.

— Уж ты не отказывайся, твоя ведь всё-таки, садись с нами.

Чувствовалось, что хозяин хотел отказаться. Не успел. В дверь вошёл капитан, лазавший на чердак. На плече висят два автомата, а в руках пулемёт.

— Товарищ генерал, смотрите что тут на чердаке валяется.

М. С. уставилась на хозяина. Тот на неё — как кролик на удава. Знает ведь уже, кто она.

— Я конечно, понимаю, время сейчас не мирное. Но пулемёт-то тебе зачем? Воров отпугивать? Да уж больно сурово… Или ты бандит, может?

— Ваши проходили, у них и купил. — как-то потерянно выдавил он из себя.

— А вот и врёшь! — М. С. злорадно усмехается. — Я у тебя уже спрашивала, были ли здесь наши. А ты сказал, что не было их.

— Виноват! В революцию прикупил, совсем уж было сдать хотел, да тут война опять!

— Ой ли? Врёшь опять, стволы-то нынче товар ходовой. А у нас купить не пытался. А ну-ка, где тут у тебя подпол? Насколько я знаю вашу лесную братию, там частенько интересные вещи валяются.

Идиотом хозяин не был, посторонний человек бы ничего в подполе не нашёл. Даже не всякий оперативник что-либо смог бы отыскать. Но тут люди пришли опытные. И пресыпаный землёй люк под одной из бочек нашли довольно быстро.

Схрон оборудован как минимум на четырёх человек. И нашли ещё оружие. И пишущую машинку. А это ещё интереснее, ибо значит мужик либо сам из верхушки, либо кто из верхушки у него тут бывает. И ящики с консервами. В общем, все признаки бандпособничества налицо.

— Запереть его бабу с детишками. Работников со двора не выпускать. — стальным тоном командует М. С. теперь озорные огоньки больше не играют у неё глазах. Это снова взгляд прожженного хищника. — А я сейчас у него в комнате поищу.

Впрочем, сама она искать не стала, а просто повалилась на хозяйскую кровать. В столе стал рыться один из офицеров, в прошлом следователь. Сначала — ничего интересного — довоенные квитанции да документы. Потом нашёлся лицензионный пистолет. А потом…

— Товарищ генерал, взгляните, тут что-то непонятное написано. Вроде по-нашему, а не прочтёшь.

М. С. берёт маленький листок.

— Самая простая тайнопись святош, но используется не только ими. Гласные на месте, все же согласные выписываются подряд в два ряда. И вместо буквы из первого ряда идёт та, что из второго. Я вполне могу прочесть.

А пишет этот хрен собачий кому-то в лес, здесь следующее: сколько нас, у кого какое оружие. В каком доме кто ночует. И что отравить нас вряд ли удастся.

Она замолкает. С полминуты тишина.

— С вами всё в порядке? — спросил офицер, увидев изменившееся выражение лица М. С…

— Абсолютно! Хочешь, конец письма прочту?» Сыну скоро жениться, так что отдай девчонку мне, она как раз подойдёт, чтобы знал что с бабой делать. Отдавать не хочешь, могу и купить».

— Ублюдок! — прошипел офицер. Змея иная такой интонации позавидует.

— Надо ещё в соседних домах проверить.

Проверили. И тоже нашлось немало. Вскоре все три брата связанными стоят перед М. С… Пытаются оправдываться, но почти сразу замокают. Как бы раньше могли сказать в судебном репортаже, под градом неопровержимых доказательств. Улик-то столько, что самого взыскательного прокурора устроят, и ни один, даже самый высокооплачиваемый адвокат от высшей меры не спасёт. К тому же, время такое, что вся юриспруденция весьма упрощённая. В данном случае М. С. и есть юриспруденция в полном составе, за исключением разве что службы исполнения наказаний.

— Ну, что вы теперь запоёте? Время сейчас военное, и с бандитами разговор короткий. Что вам светит, и сами знаете.

Один из братьев цокнул языком.

— Совершенно верно, это самое и светит.