М.С. - Владимир Чистяков

— Не следует недооценивать их оптику.

— Они скоро пойдут. Надо решать. И быстро. Иначе…

— У нас и так не переизбыток шансов.

— Поднимаем ракетоносцы. Эти корабли слишком сильно снизились. Это наш шанс. Потеря двух крепко дезорганизует войска.

— Каждый может осуществлять управление втрое большими силами, чем есть сейчас.

— Один из кораблей предположительно, флагман. Одновременная потеря двух подобных кораблей может привести к весьма желательным для нас последствиям. Мы уже выложили почти всё. Сейчас пора применять последние козыри.

С этих аэродром никто не взлетал. Да и знают о них немногие. С воздуха они не просматривались — о маскировке заботились тщательно. В бетонных ангарах у аэродромов прячут их — стратегические ракетоносцы. Новинку человеческой мысли, совершенное орудие убийства. Громадные шестимоторные самолёты. Типа летающее крыло. На них установлены самые мощные реактивные двигатели. Тонкие усики пушек. И главное — барабан на двенадцать ракет в фюзеляже. Атомных.

У машин огромная дальность. Только сейчас она не имеет принципиального значения. Удар нанесут вовсе не по отдалённой цели. Машин всего несколько десятков. Один из последних резервов, ещё не брошенных в пекло чудовищной войны.

Эти самолёты ещё не летали. Пока против чужаков применяли только бомбы, сбрасываемые с обычных бомбардировщиков, да тяжёлые межконтинентальные ракеты. От них тоже дождались подобных «гостинцев».

Ракеты должны взорваться на высоте нескольких километров. Как раз под кораблями.

На динамики чуть ли не молятся. Тишина неестественная. Только аппаратура попискивает.

— Частоты этих двух кораблей больше не фиксируются.

Просто взрыв человеческих эмоций. Слёзы на глазах. Объятия незнакомых.

— Снизилась интенсивность ударов. Везде. Две зоны высадки эвакуируются.

Шестьдесят третий день войны. И такой вот доклад. Неужели удача, и потери чужаков достигли некой критической отметки, после которой пора прекращать наступательную операцию? В подобное верится с трудом. Что-то слишком уж ненадолго хватило их во второй раз. Оснащены они гораздо лучше. Потерь не боятся совершенно. Ещё по прошлой войне поняли. Кэртерский солдат стоек и очень упорен. Презрение к смерти высочайшее. И вместе с тем, жизнь отдельного солдата не значит ничего. Есть некая высшая цель — и ради неё без зазрения совести генералы положат сотни и тысячи.

— Большое количество малоразмерных целей. Идут на малой высоте. Огибают рельеф.

Значит, всё-таки вычислили. И наносят удар. Не применяют тяжёлых кораблей — система ПВО в этом секторе ещё не до конца нарушена. И они об этом знают. Атакуют боевыми вертолётами. Нечто новенькое. Время от времени боевые вертолёты у них фиксировались, но в таком большом количестве…

Их засекли новые радары, но на малой высоте вертолёты попросту проскочили под зоной огня ракет.

— Разделились на три группы.

ЗРК и зенитные САУ почти все целы. Много и автоматических зенитных пушек. Ещё посмотрим, чем всё кончится. Лифты на башнях тяжело гудят, подавая снаряды к зенитным автоматам. Расчеты на местах. И вот раздался уже ставший привычным выстрел стотридцатки.

Атакуют стремительно. Небо расчертили десятки и сотни рванувших к земле НУРов.

Мгновением позже земля ответила своими ракетами. Затрещали зенитные автоматы. Вертолёты выпустили тепловые обманки. Часть ракет атаковали их, но некоторые достали и машины.

Вертолёты чужаков. Если в нос смотреть — ромб на тебя летит. Если сбоку глянуть — одни острые углы да плоские панели. Оружия море. Под кабиной — двуствольная пушка, а под короткими крылышками чего только не весит — контейнеры с пушками, блоки нурсов, управляемые ракеты, контейнеры с напалмом, мелкие бомбы различных видов. Иные вертолёты тащат по несколько крупных бомб и тяжёлых ракет. Контейнеры с пушками не простые — каждое орудие подвижно, и имеет свою систему наведения.

На корпусах засверкали вспышки от разрывов снарядов. Внешне вреда от них нет. Броня машин, похоже, держит 30- и 50-мм снаряды. Однако этого не скажешь про винты и контейнеры с вооружением.

Маневренность машин потрясает. Комплекс фигур высшего пилотажа доступен им полностью. Резко снижаются, взмывают ввысь, выделывают сумасшедшие пируэты, уходя от ракет. При этом ни на миг не прекращают огонь. С одного захода накрывают орудие, одной-двумя ракетами уничтожают САУ.

Но и сами несут потери. Машины исчезают в огненных всплесках. Иные выбрасывают хвосты дыма и либо устремляются к земле, либо стараются выйти из боя. Кому-то удается… Другие начинают вращаться на месте и падают.

Носятся над траншеями, сбрасывая контейнеры с напалмом. Хотя в траншеях и нет почти никого. Пронесётся, зальёт всё огнём. А из бетонной норы высунется полуоглохший солдат — и самонаводящейся ракетой под хвост. Бывает, он тут же и повалится, сваленный очередью с другого вертолёта, а бывает и успевает нырнуть обратно за новой ракетой.

Бешено лупят зенитные автоматы с верхних ярусов боевых башен. Сегодня их расчёты впервые вступили в бой. Ведут огонь и автоматы с башен управления. Направляемый радарами огонь весьма действенен.

Нурсы почти все расстреляли. Теперь пушками и самонаводящимися ракетами бьют по то и дело оживающим зениткам и САУ

Внизу всё горит. Разлившейся напалм, земля, подбитые самоходки, мёртвые тела у разбитых орудий…. Пылают и сбитые вертолёты. К ясному небу поднимаются столбы дыма.

— Новая группа малоразмерных целей. Приближается с северо-востока. — беспристрастный голос оператора с одного из радаров. Вещает, словно на учениях.

А здесь давно бойня, а не учения. Лесок перепахан вдоль и поперёк. Земля местами горит. Может показаться, что нет м не может тут быть ничего живого. На деле живых предостаточно, и не просто живых, а способных убивать.

— Это десант. Всем покинуть укрытия. Это десант. Повторяю. Это десант.

Десантные вертолёты идут гораздо ниже боевых, фактически стелясь над землёй. Первая волна успела передать, в каком секторе ПВО в наибольшей степени нарушено.

Десантные вертолёты тоже понесли потери в основном от огня уцелевших автоматов с башен. Но в массе прорвались. Стремительно снижаются. Из них выпрыгивают солдаты. Чувствуется — это их элита. Движения отточенные. Все в полной броне. Залягут — и сразу огонь.

Иные вертолёты сбрасывают контейнеры, раскрывающиеся при ударе о землю. Хлопок. И готово — установка противотанковых ракет, многоствольный миномёт или просто упаковки боеприпасов.

Не боевые порядки, а слоеный пирог. Из этого дота чужаки выкуривают грэдов, из того — грэды чужаков. Где свои, где чужие — разобрать невозможно. Глубокая ночь. Огни пожаров. Стрельба. Мат на нескольких языках. Где-то наверняка свои своих побили. Не разобрать в темноте, и приборы ночного видения помогают плоховато. Каша. Поддержки с воздуха у одних нет и быть не может в принципе. У других — даже высокоточное оружие в такой свалке гарантировано долбанёт по своим.

В подземных ярусах — только тяжелораненые, да несколько человек при них. Все остальные без различия чинов и званий сражаются наверху. Либо — либо. Эта ночь решит судьбу гарнизона ставки. Или десанта. Кто кого.

В такой жуткой каше огневое превосходство чужаков не играет практически никакой роли. Куда большую роль играет их острое зрение и слух. И всё одно. Неясно, кто одерживает верх в этой свалке.

Во всполохах огня видны несколько танков. Какие двигаются. У иных поникли пушки. Другие бьют с места. И тоже, неясно, где чьи. Своих кэртерцы высадить не смогли. Тяжелые вертолёты сбиты на подходе. Огнём тяжёлых зениток с башен. Но несколько орудий и лёгких ракетных установок у чужаков есть.

Два или три грэдских танка захвачены ими, и ведут огонь по бывшим владельцам.

Кэртерцы смогли ворваться в одну из башен, и полностью уничтожить защитников. Но теперь их самих пытаются выбить из башни. Бой доходит до рукопашных схваток. Вдоль коридоров бьют коптящие струи огнеметов. Взрывы осколочных гранат чужаков в любом небольшом помещении превращает всех находящихся в кровавые ошмётки фарша и белёсые обломки костей, размазанные по стенам, полу и потолку.

Злые вояки чужаки. До чего же злые. Своя шкура — ни стоит ничего. Сдохнуть готов — лишь бы башня с танка слетела. Или просто чужой солдат в крови захлебнулся. Но и грэды ни хуже. Сила на силу.

— Танкист! Мать твою!! Танкист!!! — кто-то колотит по броне.

Люк-пробка дернулся вверх.

— Какого!!!

— Куда, мать вашу долбите! Их там нет!! Туда вон бейте!!! — резкий взмах руки.