Одиссея Варяга - Александр Чернов

Тем временем бой четырех русских броненосцев с тремя японскими развивался совсем по другому сценарию. Первой неприятностью для адмирала Макарова стал тот факт, что даже без "стариков", скорость его отряда по факту оказалась несколько ниже, чем у оппонентов. С одной стороны это было объяснимо, его корабли давно не были в доке и нормально почистить днища не могли. С другой стороны, Степан Осипович не знал, что адмирал Того тоже не держал свои корабли у Элиотов с полными ямами! Причем исходя из тех же резонов, что и Макаров при сегодняшнем выходе. "Тормозили" же русский отряд "Ретвизан" и "Победа". И на то оказались свои, субъективные причины. У "Ретвизана", как стало ясно из доклада Шенсновича после боя, из-за разрыва трубок пришлось вывести из действия два котла, а вот почему отставала "Победа" разобрались лишь через несколько дней, когда выяснилось, что у корабля "скисли" три из четырех котельных вентилятора у центральной группы котлов.

Второй неприятностью стала постепенно становившаяся очевидной неспособность наших артиллеристов реализовать численное большинство. Увы, этого и следовало ожидать. До прибытия Макарова свою лепту внесли отстой вооруженного резерва и опасения спровоцировать японцев развертыванием интенсивной боевой подготовки. После оного – сначала ремонтом сильнейших кораблей, а затем вынужденным сидением под замком по имени "Фусо".

К 12.30 "Цесаревич" был поражен 2-мя двенадцатидюймовыми и не менее чем 20-ю шестидюймовыми снарядами, "Пересвет" 1-м и 11-ю соответственно. Через пять минут Степан Осипович убедившись, что "Микаса", несмотря на несколько очевидных удачных попаданий (японский флагман был поражен к этому моменту 3-мя двенадцатидюймовыми, из них 2 с "Ретвизана", и 10-ю шестидюймовыми снарядами) продолжает медленно, но верно выходить вперед, приказал поднять ход до 16 узлов. Вскоре стало очевидным, что "Ретвизан" и "Победа" начинают потихоньку отставать, причем расстояние между "Ретвизаном" и идущим в кильватер ему "Пересветом" все более сокращается, но Макаров пока не предпринимал никаких решительных действий, полагаясь на своих артиллеристов.

В последующие пятнадцать минут комендоры обеих сторон прикладывали все свои силы к тому, чтобы переломить ход боя в свою пользу. "Цесаревич" и "Ретвизан" вели размеренный огонь по "Микасе", в свою очередь "Микаса" и "Асахи" отвечали тем же "Цесаревичу". Оба русских броненосца-крейсера сосредоточились на концевом в японской колонне трехтрубнике – "Шикишиме", а он в свою очередь с начала боя вел огонь только по "Пересвету". И в итоге он то и преуспел. В 12.51. его начиненный пикриновой кислотой снаряд главного калибра поразил флагман князя Ухтомского в носовую часть правого борта, метрах в семи позади клюза и в полуметре над ватерлинией. Площадь подводной части пробоины составила более двух квадратных метров, что в сочетании с высоким ходом корабля и двумя пробитыми осколками палубами, могло обернуться бедой.

Ситуация усугублялась тем, что почти там же, метрах в десяти в сторону кормы, уже имелась здоровенная дыра от такого же снаряда, по счастью бронебойного, поэтому площадь ее была значительно меньше, да и сама она располагалась выше ватерлинии метра на полтора. Но повреждения внутренних конструкций и многочисленные осколочные пробития борта, ставшие следствием взрыва этого снаряда внутри корабля серьезно осложняли борьбу за живучесть. А уж если нос его еще немного притопится… Одним словом, итогом всего лишь двух попаданий снарядов главного калибра в носовую оконечность броненосца-крейсера, абсолютно неадекватно защищенную для продолжительного эскадренного боя, стало то, что "Пересвет" оказался на краю катастрофы…

По счастью аварийная партия и трюмные механики оказались в этот момент недалеко и практически сразу же приступили к борьбе с водой, хотя пока об успешности этой схватки говорить было преждевременно. Водоотливные средства были запущены на полную мощность, но удержать угрожающе погружающийся нос корабля от затопления могла только временная заделка пробоины: опустись форштевень броненосца в воду еще хоть на метр, и эта огромная дыра окажется своей большей частью ниже ее поверхности…

Командир броненосца-крейсера Бойсман понимая, что положение очень серьезно, немедленно запросил разрешения Макарова на снижение хода и выход из строя. Степан Осипович, которму доложили, что "Пересвет" поражен в носовую часть крупными снарядами, мгновенно оценил всю опасность положения и поднял приказ: "Скорость 14, к повороту все вдруг, фронтом, следовать флагману", после чего приказал рулевому закладывать циркуляцию с длинным радиусом в сторону противника. В итоге этого маневра русских, если бы Того не изменил курса, концевой броненосец его трио оказывался в весьма затруднительной ситуации. Конечно, японский адмирал и сам мог попытаться охватить "Цесаревича", но тогда в итоге его броненосцы оказались бы позади русских на пути к Бидзыво. А этого Того никак не хотел допустить. Поэтому повернул так же все вдруг от противника.

Макаров облегченно вздохнул, ибо понял – теперь "Пересвет" должен быть спасен. Так и произошло. Четыре-пять минут на правой циркуляции, приподняв над водой дыру в борту флагмана князя Ухтомского, позволили трюмным и аварийной партии успеть установить щиты и наскоро подпереть их. Конечно о полном прекращении течи говорить пока не приходилось, нужно было вгонять клинья, раскреплять поставленные и ставить новые упоры, но угроза скорой гибели корабля пока отступила – с этим количеством поступающией воды насосы пока справлялись. Развернувшись практически на обратный курс, русский отряд следовал за "Победой" в сторону отдаленного сражения между "Фудзи" и тремя "севастополями". Огневой контакт с кораблями Того был временно прерван. Макаров приказал "Пересвету" сбавить ход и встать в кильватер "Цесаревичу". Пропуская почти застопоривший броненосец-крейсер по левому борту, Степан Осипович с офицерами штаба оценили серьезность его повреждений.

– Василий Арсеньевич! Какой ход держать можете? – прокричал в рупор Макаров Бойсману.

– При десяти, слава богу, не выдавливает, Степан Осипович! Еще крепим! Надеюсь минут через пятнадцать и двенадцать дать сможем! – раздалось в ответ с мостика "Пересвета".

– А князь где?

– Контужен, вниз свели!

– Понял! Вставайте пока за нами!

Ну, вот и все, господа, – обернувшись к своим офицерам негромко проговорил адмирал, – Изрядно им досталось… Но повезло, что близко от нас в строю стояли, я увидел что с ними творится. А если бы не "Пересвет", а кто-то в хвосте колонны? А к японцам бы миноносцы подошли?

Вопрос Макарова повис в воздухе без ответа.

– Похоже, что уйдет от нас Того на этот раз. Плохо… Очень плохо мы стреляем. Никуда не годится, – невесело констатировал Макаров, бросив короткий взгляд в сторону флагарта Мякишева, угрюмо рассматривающего истерзанный борт "Пересвета", – чудес не бывает, и японцы с их регулярной тренировкой в этом главном моменте нас пока превосходят. Делайте выводы, Андрей Константинович. Хоть и стреляли мы стволиками, но без хода, в гавани – все не то…

– Степан Осипович, смотрите-ка, кажется они разворачиваются! – раздался сверху, с крыши ходовой рубки, голос командира броненосца кавторанга Васильева.

Нахмурившийся Макаров встрепенулся и быстро поднес бинокль к глазам. В его окуляры было видно, что отойдя от прежней позиции мили на две-три "Микаса" последовательно разворачивая за собой два оставшихся броненосца ложится на параллельный Макарову курс.

В отличие от русских адмирал Того уже видел, что к месту "большой игры" приближаются ее новые участники. Но он не видел, как переворачивается "Фудзи". Было 13.20…

Наблюдая в подзорную трубу за перестроениями русских, Того вскоре понял, что маневр Макарова был вынужденным, и вызван, очевидно, повреждением какого-либо из его кораблей. Вскоре стало ясно и кого именно – "Пересвет" стопорил и в итоге занял место за "Цесаревичем". И вся русская колонна, похоже двинулась на юг со скоростью не более десяти узлов…

– Господин командующий! Подходят миноносцы капитана Такэбо.

– А где сейчас корабли Асаи?

– Миноносцы полным ходом ушли на перезарядку на Элиоты, а истребители могут быть здесь минут через сорок-пятьдесят, если прикажете, господин командуюший. Но не раньше. Поскольку они сейчас сохраняют контакт с русскими крейсерами и ведут перезарядку на ходу. И от русских крейсеров им нужно будет еще оторваться.

– Не надо. Прикажите Асаи быстрее идти на соединение с контр-адмиралом Катаокой, они должны помочь ему прикрыть транспорты. Ведь мы упустили "Баяна" с четырьмя истребителями. И они, похоже, ушли именно в ту сторону. Мы Катаоке против крейсеров помочь не успеем. Слишком далеко.

И дайте сигнал Такэбо, пусть подойдет к "Микасе". Я лично объясню, что ему предстоит сделать, – адмирал Того оторвался от подзорной трубы и коротко глянув на флаг-офицера с улыбкой добавил, – Что нам всем предстоит сделать…