...И скрылся с места преступления... - Джон Кризи

Дэвис выдул из своего свистка еще одну трель.

Улица опустела. Больше ничего он предпринять не мог. Дэвис повернулся и бросился к Аткинсону и искореженному куску железа, в который превратился его велосипед. Он заметил на тротуаре шлем Аткинсона у стоявший строго вертикально, будто Аткинсон, прежде чем упасть, аккуратно положил его туда.

А сам сержант...

Дэвис был в армии и привык к виду крови и увечьям, но такого он еще не видел. Глянув на размозженный череп Аткинсона, он понял, что проверять пульс смысла не имеет.

Вот ублюдок!

Задние огни автомобиля-убийцы еще были видны на дороге, ведущей вокруг поля, навстречу ему двигалась другая машина. Негодяя можно было бы догнать, нота, вторая машина, была на расстоянии в четверть мили, и Дэвис понял, что ничего поделать не сможет. Эта мысль привела его в ярость. Почему никто не вышел из дома, они же слышали его свисток? Почему они прячутся за закрытыми дверями? Почему?

Из ближних домов выбежали два человека, со стороны угла быстро шел третий. Скрипнули тормоза, ярко вспыхнули передние фары и погасли – на голубой табличке на крыше машины мерцали буквы: "Полиция". Начались расспросы, но когда люди увидели голову сержанта, они замолчали. Дэвис бросил на дорогу полный отчаяния взгляд, но тот автомобиль уже исчез.

Из патрульной машины выскочил полицейский.

– Он ушибся?

– Он мертв, – со злостью произнес Дэвис, – его сбил "остин-изо", после чего автомобиль сменил номерные знаки. Машина темно-синяя или черная, последние две буквы нового номера – "СО", возможно, два "О", но это не цифры.

Водитель полицейской машины уже вел переговоры по рации. Подошли еще люди, вскоре появился врач: прежде чем полиция увезет тело Аткинсона, доктор должен засвидетельствовать смерть.

Дэвис слышал, как прибежавшие на его свист люди вполголоса обмениваются замечаниями. Полицейский из патрульной машины склонился над Аткинсоном, словно надеялся воскресить его.

– Что же могло произойти? – задумчиво спросил полицейский.

– Вероятно, сержант поймал его на чем-нибудь...

– На вашем месте, джентльмены, – сказал Дэвис, почувствовав, что у него в мозгу звякнул какой-то колокольчик, – я бы проверил замки. Должно быть, тот человек пытался залезть к кому-то из вас в дом и сержант поймал его с поличным.

Люди зашевелились.

И тут кто-то произнес тоном почти шутливым, отчего у Дэвиса кровь закипела в жилах:

– Только не говорите ничего проповеднику Питу, а то он прямо сейчас соберет митинг!

– Избави Бог нас от этого, – сардонически отозвался другой голос.

Дэвис почти ничего не знал о проповеднике Пите, кроме того, что этот фанатичный священник живет где-то в округе. Он стал любимой темой шуток в участке, хотя злобных выпадов никто себе не позволял. Но Дэвиса меньше всего интересовал проповедник и его филиппики по поводу дорожно-транспортных происшествий. Это был не несчастный случай, это было хладнокровное убийство.

О Боже! А миссис Аткинсон и их дочь Бетти?

– Черт побери эту свинью! – прошипел сквозь зубы Дэвис. – Черт побери эту...

Было половина первого ночи.

* * *

В половине третьего Роджер услышал телефонный звонок, он доносился словно издалека, но годы работы сделали свое дело: он мгновенно проснулся. Это было еще не настоящее пробуждение, потому что телефон продолжал звонить словно из другой комнаты, хотя на самом деле стоял под ухом. Глаза закрыты, но сознание уже включилось. Роджер протянул руку, поднял трубку и успел обрадоваться, что Джанет нет дома, иначе она тоже проснулась бы. Было совсем темно.

– Уэст слушает.

– Это старший инспектор Уэст?

– Да слушаю же!

– Одну минуту, сэр, – сказал мужской голос, – с вами хочет поговорить суперинтендант Дэлби.

Дэлби был на этой неделе ночным дежурным по Скотленд-Ярду, и он не тот человек, который без достаточных оснований станет среди ночи беспокоить вернувшегося со службы офицера. Роджер передвинул подушку, включил ночник, зевнул и лег на телефонную трубку ухом. Ждать пришлось недолго.

– Это ты, Красавчик?

– Он самый.

– Очень устал?

– Всегда на боевом посту. В чем дело?

– Какая-то машина сбила местного сержанта в Тоттинге, – мрачно сказал Дэлби. – Смертельный исход. "Остин-изо". Констебль видел, как на ходу менялись номерные знаки. Я знаю, что ты интересуешься "остинами-изо", – здесь те же самые цвета, два разных номера, причем один из них проходит по делу о наезде, когда водитель тоже скрылся. Верно?

– Машину взяли? – резко спросил Роджер.

– Да, – сказал Дэлби. – На стоянке в Баттерси. Я потому и звоню. Может, ты захочешь взглянуть на нее.

– Спасибо. Молодец, что позвонил, – сказал Роджер. – Сейчас выезжаю.

* * *

На углу стоянки в Баттерси были установлены два мощных прожектора – именно здесь, в два часа ночи, и обнаружили "остин-изо". Прожекторы освещали место действия – автомобиль, полдюжины полицейских. Одни брали пробы краски и обрабатывали следы крови Аткинсона, другие соскребали грязь с шин, отсасывали специальным пылесосом пыль из салона, искали отпечатки пальцев, фотографировали. Дул пронизывающий ночной ветер, и полицейские работали быстро. Двое стояли у въезда на автостоянку, блокируя путь посторонним.

Роджер прошел на стоянку и в круге света увидел полную фигуру инспектора из Тоттинга. Они были знакомы: Тоттинг входил в компетенцию Скотленд-Ярда.

Констебль у въезда не знал Роджера, но мгновенно вытянулся, увидев его жетон.

– Инспектор Морган ждет вас, сэр.

– Благодарю.

Роджер поставил машину рядом с полудюжиной других и присоединился к коллегам. Работа не прекращалась, но из конторы автостоянки появился человек, он нес большой поднос с горячей пищей.

Роджер направился прямо к толстому Моргану.

– А, хэлло, Красавчик. Дэлби предупредил, что ты будешь с минуты на минуту, – расплылся в улыбке Морган.

У него было пышущее здоровьем лицо, двойной подбородок и ямочки на щеках – приветливость Моргана всегда была искренней, без всякой натяжки. Ворот рубашки был слишком просторным даже для его могучей шеи – Морган любил комфорт.

– Скоро заканчиваем, – сообщил он. – Нашли кое-что, в том числе полный комплект отпечатков пальцев, пальчики – загляденье, будешь доволен. Ну и ночка!

– Как вам удалось найти машину? – спросил Роджер, и они направились в сторону полицейских.

– Это сделал один из моих парней, – сказал Морган, – сработано очень быстро, сразу же, как получили сообщение по рации. Короче, он заметил машину на стоянке – а как ты знаешь, здесь обычно ставят подержанные автомобили, – и удивился: новенький "остин-изо", да еще в такое время! Решил, что, наверное, машина вечером стукнулась, и хозяин оставил ее здесь, чтобы договориться с механиками. Он подошел поближе и увидел, что одно крыло сильно помято, фара разбита, на бампере кровь. Он не стал терять времени. Есть кое-что и для тебя, – добавил Морган, когда они подошли к машине, – нагнись, а то я устал, и обрати внимание на задние номерные знаки.

Роджер присел и увидел то, что и ожидал.

Номерные знаки были прикреплены к системе вращающихся рычагов, их можно было сменить нажатием кнопки в салоне. Всего здесь было три номера: Л 573 ПР, КЛК 514 и 359 АСО.

– Теперь у тебя действительно кое-что есть, – с удовлетворением произнес Морган.

Поднявшись и отряхнув брюки, Роджер почувствовал привычное возбуждение – так было всегда, когда у него появлялась точная информация или вещественные доказательства. До сей минуты он склонен был многое отнести на счет совпадения, но сейчас стало ясно, что это больше, чем совпадение. Примерно в то время, когда произошло нападение на миссис Китт, у ее дома видели автомобиль. Машина фигурировала и в случае умышленного наезда на Чарлза Джексона; в убийстве Аткинсона также участвовал автомобиль. Если бы им удалось выйти на водителя, все три дела слились бы в одно.

Но было и еще кое-что.

Если водитель-убийца напал на миссис Китт, потом на Джексона и, наконец, на Аткинсона – значит, существует некий общий знаменатель? Почему он желал смерти именно этих людей?

И самый неприятный вопрос: есть ли еще опасность для Джексона и миссис Китт?

Роджер пришел к неутешительному выводу: до тех пор, пока убийца не будет схвачен, над ними висит дамоклов меч.

Глава 10

На сцене появляется проповедник

И с Четуортом не поговоришь...

Его большой кабинет пустовал. Роджеру всегда казалось, что обстановка – огромный черный стол и легкая мебель из гнутых пустотелых стальных трубок, – совершенно не соответствует характеру хозяина. На месте была секретарша Четуорта, чопорная дама в белой блузке и черной юбке. На месте был неповоротливый Фрэнк Кортленд, старший суперинтендант, сейчас напрямую подчиняющийся комиссару, но никакой реальной помощи от них ждать не приходилось.