Барон по призванию. Путь дворянина - Владислав Игоревич Миронов

бесшумно юркнул на второй этаж. Там располагалась небольшая комнатка с кроватью, шкафом, окном с закрытыми ставнями, выходящим на улицу, стол, заваленный бумагами, печатями, сломанными перьями, стул.

Свеча горела. Ее маленькое пламя еще не успело съесть слишком много воска. На столе лежал развернутый и прижатый чернильницей пергамент. Ренфилд не удержался и заглянул в текст. Грамоты он не знал, поэтому текст был для него самым сложным замком. Шаги на нижнем этаже заставили его быстро, но все так же бесшумно отскочить от стола. Дверь открылась, и в комнату вошел Альперрт. Он почесал бок, взял со стола письмо и начал быстро, вполголоса читать его содержание. В этот момент Ренфилд превратился в слух, стараясь не пропустить ни звука.

– Так-так-так… «Дорогой друг, я рад, что могу на тебя рассчитывать…» Бла-бла-бла, любезности. «…Я хочу предоставить тебе одну из моих самых могущественных диковин, обязательно сделай про-о-о-обу….». Так-с… «Можешь поднять цену, как посчитаешь нужным… Я сам не смогу ее реализовать, сделай, что должно». Пу-пу-пууум… «Она действует раз в семь дней, не продешеви, а главное, помни о долге…»

Альперрт отложил письмо и, все еще не замечая Ренфилда в тени угла, достал ключ, висящий у него на шее. Этим ключом он отпер сундук, стоящий рядом со столом, и извлек из него торбу. Грязную и невзрачную, на такую вор точно не позарился бы. Из торбы ювелир вынул небольшую зеленую шкатулку, поставил ее на стол, поднял крышку и недоверчиво огляделся. Ренфилд затаил дыхание и слился с темнотой, но похоже, что это движение ювелира был лишь привычкой. В руке Альперрта что-то блеснуло, и Ренфилд сверкнул глазами в ответ: «Алая слеза».

Медальон тотчас опустился в шкатулку. Альперрт закрыл крышку и принялся крутить маленький рычажок, торчащий спереди. Заиграла музыка, успокаивающая и мелодичная, словно она была написана для двух влюбленных лебедей, живущих на розовом берегу. Мелодия, однако, оказалась довольно короткой. Альперрт нервозно положил левую руку на крышку ларца и, томясь в ожидании, вздохнул. Внутри что-то сверкнуло, будто молния, и когда ювелир открыл крышку снова, его лицо выразило удивление, а из глотки вылетел неприятный гортанный звук, выражающий удовольствие. Торговец украшениями извлек из шкатулки сразу две «Алых слезы». Все понятно. Диковина. Диковина, удваивающая что угодно.

Альперрт еще некоторое время охал и ахал, подняв медальоны над головой и пританцовывая, как жрица любви. Ювелир попробовал снова опустить «Алую слезу» в шкатулку, но на этот раз ничего не произошло. Еще раз взглянув в письмо, он недовольно фыркнул и тут же забыл о неудаче, вернувшись к рассматриванию «Алых слез». Потом, не в силах нарадоваться, вышел из комнаты, оставив дверь нараспашку, а маленький ключик в сундуке.

Ренфилд, осторожно ступая, заглянул в дверной проем, чтобы убедиться, что путь свободен, юркнул к столу, схватил шкатулку и неслышным ветром спустился на первый этаж. Он застал Альперрта кладущим одну из «Алых слез» за стекло. Вторую тот положил на витрину рядом. Быстроногий не стал упускать шанс. Он молниеносно подполз к ювелиру и попытался быстрым движением взять амулет, но вдруг доска под ногой предательски скрипнула. Герр Альперрт обернулся и встретился взглядами с Ренфилдом! Ювелир открыл рот, но прежде чем успел издать хоть какой-то звук, Ренфилд инстинктивно бросился на него и ударил шкатулкой по голове. Торговец стукнулся о витрину с «Алой слезой», которую так и не успел закрыть, и повалился на пол, как мешок с навозом.

– Герр Альперрт, хозяин, у вас все хорошо? – послышался голос служанки Марты из соседней комнаты. Ренфилд осел на пол, одной рукой держась за угол витрины, а другой прижимая к груди окровавленную зеленую шкатулку. Лицо Альперрта изменилось до неузнаваемости. Глазные яблоки недоуменно выкатились наружу, рот открылся, одна рука неестественно вывернулась. До этого случая Ренфилд никогда не убивал никого, кроме крыс. Ему вдруг стало страшно. Снова послышались шаги, и в комнату вбежала Марта. За деревянными квадратами витрин она не увидела тела ювелира, распластавшегося на полу, поэтому вновь скрылась в дверном проеме.

В этот момент к Ренфилду частично вернулись силы. Он встал, взял обе «Алых слезы», отпер дверь и, убедившись, что не наткнется на патруль, выбежав на улицу, скрылся в ночи. Он бежал долго, пока не остановился, будто чувствуя зов диковины, которую прижимал к груди. Она вибрировала, она вырывалась у него из рук, она не принимала Ренфилда. Ей нравилось там, в «Алмазном панцире», где было много блестящих изящных штучек, которые можно дублировать, дублировать, и дублировать…

Ренфилд выбежал к порту. Где-то вдалеке слышался одинокий звон колокола прибывающего торгового судна. Шкатулка в руках вибрировала все сильнее, капли крови падали на мостовую одна за другой. В один момент Ренфилд услышал стук – будто стук сердца, который доносился из ларца. При каждом ударе ларец дергался, словно пойманный еж. Стук усиливался, учащался, пока вдруг не стал похож на бой барабанов. Быстроногий остановился на мосту через канал, ведущий к морю. Его сердце билось в такт ударам шкатулки, болью отзывалось в висках. Уши словно пульсировали, глаза заливал пот, а ноги стали ватными. Ренфилд зажмурился, коротко вскрикнул и размашистым движением выбросил дублирующий ларец в канал Кронфеста.

Сердце почти сразу замедлилось, но все еще беспокойно колотилось. Быстроногий нашел в себе силы добраться до грязного переулка с осевшей хижиной. Он вошел в потайной ход, без факела вслепую доковылял до двери и вскоре вновь стоял перед Артуром, протягивая ему «Алую слезу». Тот взял украшение, повертел его, приглядываясь, попробовал на зуб и отдал Ренфилду мешочек с монетами.

– Ты молодец, Быстроног. Как все прошло?

– Гладко, – коротко ответил вор.

– Видел там что-нибудь… необычное? – подозрительно спросил Артур.

– Нет, – солгал Рен. – Ювелир говорил что-то о диковинах, но я не расслышал. Свистнул висюльку и бежать.

– А-а, – протянул скупщик. – Говорил о диковинах?

– Да. Но, повторюсь, я не расслышал. Артур, мне нужна информация. Подскажешь?

Было видно, что скупщик все еще погружен в свои мысли, но он все же ответил:

– Да, по старой дружбе. Что тебе нужно?

– Ты меня знаешь, Артур, я хочу диковинку. Страстно. Волшебное оружие, но я не знаю, где искать. Мне нужен скупщик, контрабандист, вор, информатор, кто угодно. Я. Хочу. Себе. Диковину.

В ночи среди каменных и деревянных стен гулял ветер. Он пересек торговую площадь и направился к одному из старых ветхих домов, спрятанных среди городских построек. Один из углов был сломан, крыша покосилась, а двери не было вовсе. Немногие могли заметить хижину, зажатую между красивыми двухэтажными жилищами. Тут было мало света, повсюду грязь и мусор. Воняло немыслимо. Если бы человек по воле случая оказался в этом переулке у входа в хижину, он не смог бы понять, как подобное безобразие может находиться в столице. Но еще труднее было предположить, что эта невзрачная хижина – всего лишь вход