Трудный вопрос - Александр Власов

— Мне интересно!

Марина смутилась и, чтобы скрыть это, взяла голову и поставила на горку рядом с бегемотом.

— А бумажку повесишь? — спросил Гриша.

— Конечно! — Марина оглянулась. — Трудно пилить было? И как ты до нее добрался? Высоко же!.. Я ее тогда видела, но подумала — не достать.

— Достал! — коротко ответил Гриша.

Ему не хотелось говорить об этом. Не мог же он сказать, что все сделал отец: съездил, спилил и привез сосновую голову.

— Достал! — повторил Гриша и с облегчением подумал, что не соврал: достать можно по-разному, не обязательно для этого самому залезать на сосну.

— Открыть тебе один секрет? — спросила Марина и тут же, испугавшись чего-то, воскликнула: — Нет! Потом!.. Ты подожди — я сейчас!

Она выскочила за дверь и вкатила столик на ножках с колесиками.

Гриша едал всякие пирожные, но никогда не видел, чтобы они были подобраны и расположены на блюде так оригинально — в виде большого подсолнуха. Рядом, как два голубых колокольчика, стояли чайные чашки. Ложки мелодично позвякивали на блюдечках.

— Это для меня? — удивился Гриша. — Так красиво…

— Я и для себя стараюсь красиво делать.

— Для себя можно и попроще!

— Сначала попроще, потом похуже, а затем и скверно! — Марина улыбнулась. — Так мой папа говорит… И еще добавит: сначала в одежде, потом в поведении, а затем и в мыслях.

— Сам себе человек всегда хорошим кажется! — возразил Гриша. — Если он личность.

— И конечно — сильная?

— А то какая же!.. Слабый — не личность!

— А вдруг, — с лукавинкой произнесла Марина, — вдруг этой сильной личности только кажется, что она хорошая?

— А как проверить — кажется или на самом деле?

— Это нетрудно. Надо только представить, что тебя всегда видят люди и читают твои мысли. И если тебе не захочется ничего спрятать от них, значит, на самом деле, а не только кажется.

— Это тоже папа?

— Папа!

— Ну, знаешь!.. Такой жизни, когда за тобой следят и мысли читают, не выдержит никто. Даже твой папа!

— Выдержит! — ; уверенно сказала Марина. — Мой папа удивительный!.. Он даже человека от смерти спас!.. Не веришь?

— А ты мне поверишь?.. Мой отец каждый день от смерти спасает!.. Едет по улице, а люди — видела, наверно — сами под колеса лезут… Как отец затормозит, так и считай, что спас человека!

Марина тряхнула копной рыжих волос и засмеялась. Она часто смеялась, но всякий раз по-разному, с каким-то новым, неповторяющимся оттенком f в голосе и выражении лица.

— Ты шутишь, а я — серьезно!.. На работе кто-то кислотой облился, а папа его спас.

— Кровь дал?

— Нет… Больнее… Я скажу, только ты без шуток, а то обижусь! Папа ему, — Марина понизила голос до шепота, — кожу дал — целых шесть сантиметров!.. Ты бы мог это сделать?

— Смотря для кого.

— Хотя бы… — Марина задумалась. — Хотя бы для Арбузовых.

— Моя к ним не приживется. Мы совсем разные… Вот тебе бы и целого метра не пожалел!

— Ты считаешь — мы совсем одинаковые?.. — Марина очень серьезно посмотрела Грише в глаза и, не дождавшись ответа, заговорила сама: — Ты очень хороший… Почти все тебя любят… И я, когда ты делаешь или говоришь что-нибудь, смотрю и думаю: вот и я бы так сделала… А иногда чего-то не понимаю… Не туда куда-то у тебя получается, не так, как бы я… Редко, а бывает такое.

— Ничего удивительного! — возразил Гриша. — Ты не мальчишка и к тому же не… не председатель… А если что не нравится или не понимаешь, так ты спроси.

— Хорошо! — ответила Марина. — Теперь буду спрашивать.

Гриша взял пирожное.

— Ты про это думала, когда говорила, что у тебя секрет?

— Нет! — Марина замотала рыжей головой и низко склонилась над своей чашкой. — Я загадала тогда, в кино… Если ты выполнишь, что обещал, то я до самого… до конца школы с тобой сидеть буду… Хочешь?

Щеки у Марины зарделись, и Гриша тоже вдруг почувствовал, что ему стало жарко.

— Про это могла бы и не спрашивать.

КОПИЛКА

Как Гриша и предполагал, пришло время — и школа включилась в соревнование по сбору макулатуры.

Сразу же после уроков он провел оперативное совещание совета. Всех озадачило его требование — придумать что-нибудь такое, чтобы бумажный поток сам хлынул в их отряд. Предложения были, но все они не отличались остроумием и оригинальностью. Ходить по магазинам и выпрашивать бумажную тару или бродить по этажам жилых домов и собирать старые газеты — все это делалось и раньше.

— Так мы быстро сползем с первого места! — сказал Гриша.

— А кто нам его присуждал? — спросил кто-то из звеньевых.

Гриша осуждающе взглянул на него.

— Про подписку забыл?.. Кого в пример ставили? Нас!.. Ударим по макулатуре, а потом еще нажмем на металлолом — вот и лучший отряд по всем показателям!.. Только придумать надо, как побольше собрать бумаги!

И ребята честно думали, но свежих мыслей не было. Пришлось Грише доказать, что он недаром возглавляет отряд. Его предложения сначала показались спорными. Он сказал, что начинать нужно с самих себя: пусть вечером каждый собирает в своей квартире все газеты, а утром приносит их в школу. Кое-кто засмеялся. Много ли потянут газеты, которые получает одна семья?

Гриша подошел к доске и спросил:

— Сколько весит одна газета?

Ответы были самые разные: грамм, два грамма. Кто-то даже крикнул:

— Ничего не весит!

— Сорок граммов! — заявил Гриша. — Две газеты наверняка есть в любой квартире. В день — восемьдесят граммов.

Он взял мел и молча помножил 80 на число учеников в классе, затем — на тридцать, и все увидели, что в месяц у них накопится 60 килограммов отличной макулатуры. Цифра звучала солидно, и совет принял решение: поручить звеньевым взять под контроль это дело.

— А где будем хранить газеты? — спросила Марина.

— Это я беру на себя! — ответил Гриша. — И еще предлагаю поставить в домах ящики для прочитанных газет.

И снова членам совета Гришина идея показалась неосуществимой.

Во-первых, где взять такие ящики, а во-вторых, кто будет бросать туда газеты? Ведь почти в каждой квартире есть пионеры из других отрядов. Они, конечно, все разузнают и после этого ни одна газета не попадет в ящик, а если и попадет, то будет вынута. Не поставишь же круглосуточный караул около ящиков!

У Гриши на любой вопрос был ответ.

— Школьники не во всех квартирах, — сказал он. — Есть целые дома без единого пионера!.. Плохо вы знаете свой район! Общежитие метростроевцев помните?.. Кто видел там хоть одного мальчишку или девчонку?.. А в семнадцатом доме кто живет?.. Старые большевики! У них газет навалом, а детей нет — уже выросли, взрослые стали! Там наш ящик каждый день доверху полный будет!

Марина слушала Гришу и радовалась за него. Решительный, напористый, умный — настоящий вожак, которому можно верить и за которым хочется идти. Для него не было непреодолимых трудностей. Нужны ящики? Будут! Сами смастерим на уроках труда! Что скажет учитель? Похвалит, если объяснить, для чего нужны эти ящики! Как их закрывать, чтобы другие не воспользовались накопленной макулатурой?

— Закроем! — уверенно сказал Гриша, хотя еще не знал, как это сделать. — Придумаем!

Неожиданное препятствие возникло там, где Гриша совсем не ждал встретить его. Распустив членов совета по домам, он зашел к школьному завхозу и попросил предоставить отряду какое-нибудь место для хранения макулатуры — на чердаке или в подвале.

— В подвале даже лучше! — добавил Гриша.

С этой последней фразы и начались неприятности. Завхоз ненавидел людей, которых называл хитрогонами. Когда Гриша сказал, что в подвале хранить газеты лучше, чем на чердаке, он немедленно попал в разряд хитрогонов. Завхоз смерил его недобрым взглядом.

— Ловчишь?.. Отсыреют — тяжелее Станут?

По тому, как Гриша сбился с бодрого тона, завхоз понял, что разгадал его хитрость. Если бы это был не школьник, а взрослый человек, завхоз не поскупился бы на грубые слова, а Грише он просто отказал в помощи и выпроводил его из комнаты. Но ему не удалось так легко отделаться от настойчивого парня. Гриша хорошо знал, в чем его сила.

Макулатура — дело общественное, и тут уж можно бороться с любыми капризами завхоза.

Сердитый пошел Гриша к пионерской комнате, чтобы поговорить с Виктором Петровичем, но встретился в коридоре с Глебом Николаевичем.

— Вы почему еще в школе? — поинтересовался классный руководитель. — Кружок какой-нибудь?

— Совет был, — ответил Гриша и решил использовать эту встречу.

Он чувствовал холодок со стороны Виктора Петровича и обрадовался, что может обойтись без его помощи.

— Дел очень много, — доверительно сказал он Глебу Николаевичу, — а помогать никто не хочет!

— Может быть, я смогу быть полезным?