Трудный вопрос - Александр Власов

В портфеле лежала новая тетрадка с алфавитным списком учеников. Маша вчера вечером составила его, чтобы отметить, кто и на какую подпишется газету. Когда список был готов, она вспомнила, что еще ни разу не назначала дежурного — сама готовила к урокам доску, проветривала и убирала класс. Маша охотно делала это и могла бы и дальше выполнять несложные обязанности дежурного. Но что подумают остальные? Вдруг им покажется, что она им не доверяет?

Первым в списке значился Андрей Авдеев, и как раз его первого встретила Маша в школе.

— Андрюша, здравствуй! Деньги принес на газеты?

— На! — Андрей вынул из кармана рубль. — Мне — «Пионерку». В ней больше про спорт, чем в «Ленинских искрах».

— Хорошо! Только не убегай! — Маша удержала его за рукав. — Ты сегодня дежурный.

— Че-го? — нахмурился Андрей. — Почему я?.. Все, что ли, отдежурили? Второй заход?

— Нет, не второй…

— Тогда не моя очередь!

— Ты же первый по списку!

Андрей усмехнулся.

— Знаю! Во втором заходе я и буду первым. Поняла?.. А по первому кругу я давно должен был дежурить — в начале года!.. Физкульт-приветик!

Второй в алфавитном списке стояла сама Маша, за ней — братья Арбузовы, а на пятом месте — Настя Астахова. Маша разыскала ее в шумном школьном коридоре. Разговор с ней мало отличался от беседы с Андреем. Настя тоже принесла деньги на газету, а когда услышала про дежурство, ее красивые брови капризно изогнулись. Поправив пионерский галстук из красного атласа, она скептически оглядела старосту и, хотя в этом не было никакой нужды, принялась разглаживать простенький кумачовый галстук Маши.

— Скажи, пожалуйста, — с холодной вежливостью спросила она, — разве вчера кто-нибудь из близнецов дежурил?

— Нет, но…

— Тогда ты спутала, милая! Моя очередь — за Арбузовыми!.. И купи себе хороший галстук. Этот мнется очень быстро.

Маша озадаченно постояла в коридоре, подошла к окну и посмотрела на свое отражение в стекле. Ничего плохого в галстуке она не заметила. Конечно, атласный нарядней кумачового, но зато — дороже. Цену деньгам Маша знала лучше всех в классе, потому что сама вела домашнее хозяйство. Пока болела мама, приходилось экономить.

Вздохнув, Маша пошла в класс. Братья Арбузовы уже сидели за партой. До начала урока оставалось несколько минут, поэтому она в первую очередь заговорила о дежурстве.

— Назначай! — согласился Мика.

— Только по алфавиту! — пошутил Ника.

— А если ошибешься, — подхватил Мика…

— … освободишь нас от дежурства! — закончил Ника. — Согласна?

Братья добродушно улыбались.

— Согласна! — ответила Маша. — Но я не поняла, как это вас по алфавиту?

— Нас все-таки двое, — сказал Мика.

— Кто-то будет первым, — добавил Ника.

Маша подумала, потом радостно закивала головой.

— Понятно! Миша и Коля… Коля — первый! Ему дежурить сегодня, а Мише — завтра.

Братья встали.

— Выбирай!

— Укажи пальцем!

Маша долго смотрела на них и наконец наугад указала на Мику.

— Ты — Коля!

Близнецы засмеялись. Ника протянул Маше руку.

— Поздравляю!

— Проиграла! — подтвердил Мика. — Смотри!

Он подтянул кверху левый рукав и показал маленькие часики. Это был подарок. Отец купил их, когда сыновьям вместе исполнилось двадцать лет, а вторые обещал подарить, когда им будет вдвоем тридцать.

— По нечетным дням их носит Мика, — пояснил Ника.

— А по четным, — Ника, — продолжал Мика. — Сегодня — седьмое…

— Значит, ты проиграла! — закончил Мика.

— Да ну вас! — Маша замахала руками. — Совсем меня запутали! Сколько на твоих?

— Без одной звонок.

— Ой! — Маша оглянулась на доску и успокоилась. — Чистая! Ладно, я за вас подежурю!.. А деньги принесли на подписку?

— Нас отец подписал, — сказал Мика.

— Давно, — подтвердил Ника. — Когда для себя выписывал.

— Нужно на каждого по газете! — напомнила Маша.

— На каждого и есть, — ответил Мика.

— Мне — «Искра», а Мике — «Пионерка», — уточнил Ника.

Раздался звонок.

— Хорошо, я так и запишу, — сказала Маша и заторопилась к парте.

На первой и второй перемене Маша обошла всех одноклассников. О дежурстве она больше не говорила, но успела закончить подписку и была очень довольна. Никто не отказался, только двое забыли деньги дома и обещали сбегать за ними во время большой перемены, а пять человек, как и братья Арбузовы, подписались на газеты не в школе.

Перед большой переменой был урок математики. Как всегда, Глеб Николаевич стремительно вошел в класс и объявил, что будет первая контрольная работа. Ребята встретили это известие недовольным шумком.

— Я знал, что вы обрадуетесь! — улыбнулся учитель и начал раздавать билеты.

Для учеников это была новинка. Глеб Николаевич подготовил персональные задания. Отпечатанные на машинке билеты невольно внушали уважение. На одной стороне значилась фамилия ученика, на другой — давались условия трех задач. Каждый, получив билет на свою фамилию, чувствовал себя взрослее, ответственнее.

Класс затих, лишь слышались легкие шаги учителя, медленно ходившего вдоль рядов. Заметив у кого-нибудь ошибку, он останавливался и негромко говорил:

— Подумай!

Минут через двадцать Глеб Николаевич остановился около Чернова. Перевернув билет вниз заданием, Борис с любопытством разглядывал свою фамилию.

— Это вы здорово придумали! — сказал он, взглянув на учителя.

— Вы имеете в виду задачи?

— Что задачи! — Борис небрежно вздернул очки на лоб. — Я про фамилию!

Глеб Николаевич заглянул в его тетрадь — все три задачи уже были решены. Он молча вытащил из кармана несколько новых билетов. Один из них, тоже именной — выписанный на Чернова, положил перед Борисом и пошел дальше.

Еще двум ученикам, решившим задачи, Глеб Николаевич выдал по дополнительному билету, а когда снова проходил мимо Бориса, услышал его бурчанье.

— Здорово придумали!

Глеб Николаевич приостановился.

— Вы имеете в виду фамилию?

— Нет! Задачи! — ответил Борис. — До звонка не успеть!

— Я думаю — успеете, — приободрил его учитель.

И Борис успел. Ровно за минуту до звонка Глеб Николаевич в третий раз остановился около него, вывел в тетрадке жирную пятерку и сказал:

— Дежурный! Соберите, пожалуйста, контрольные работы!

Маша решила только две задачи, но послушно закрыла тетрадь и пошла по рядам. Борис не сдал свою тетрадку.

Когда учитель, взяв у Маши контрольные работы, попрощался с ребятами, Гриша подозвал к себе отрядных художников.

— Диаграмма готова?.. Вывешивайте!

Художники потрудились основательно. Броская шапка на большом листе гласила: «Успеваемость учеников 6-го «А» класса». Ниже четкими чертежными буквами были выписаны все фамилии. Под каждой — длинный столбец, разбитый на ступеньки, пока еще не закрашенные. Вверху столбцы ограничивала красная полоса, внизу — черная. С конца красной полосы, как со стартовой площадки, взлетала ракета с надписью «Космонавты». От черной полосы опускалась стрела, коротко помеченная «Кроты».

— Кому поручим вести диаграмму? — спросил Гриша у столпившихся около листа ребят.

— На честность надо! — сказал Андрей. — Пусть каждый сам.

— Верно! — поддержал его Борис, проталкиваясь к стене с красным карандашом и тетрадкой.

Андрей захохотал.

— Смотрите, как он торопится!

— Тороплюсь! — подтвердил Борис. — Хочется поскорей щелчки тебе выдать.

— Прошлые отметки не считаются! — заявил Гриша. — Начнем с сегодняшнего дня.

Борис раскрыл тетрадку с контрольной работой.

— У меня сегодняшняя пятерка.

Никто, кроме Маши, не знал, что Глеб Николаевич выставил Борису отметку. Маша подтвердила:

— Я сама видела! Боря даже два билета решил!

— Ну и что? — воскликнул Андрей. — А какие у других отметки, мы не знаем. Пусть подождет!

Борис спрятал красный карандаш в карман.

— Я подожду. — Он заложил один палец за другой и громко щелкнул по тетрадке. — Я пока потренируюсь…

Больше за весь день никаких отметок не было, и диаграмма осталась чистой.

После уроков Маша отдала список и деньги Грише.

— Уже? — удивился он. — Все?

— Да, все, кроме тебя.

— За меня не беспокойся!

Гриша внимательно просмотрел список, положил его в портфель. Туда же хотел сунуть и деньги, но Маша попросила сосчитать их.

— Кому не доверяешь? — недовольно спросил Гриша. — Мне или себе?

— Себе, — сказала Маша. — Я как приду из магазина, и все мне кажется, что денег не хватает. Долго считаю…

Гриша неохотно перебрал бумажные рубли, перебросил по монетке горсть мелочи, вопросительно взглянул на Машу.

— Мало… Пяти рублей, кажется, не хватает.