Вакансия: муж. И все очень прилично - Ольга Николаева

сама доберусь.

– Вот еще. Я должен видеть нового соперника. Вместе пойдем, и даже не надейся, что сможешь убежать.

– Я за тебя боюсь. – Какая-то недобрая ухмылка пробежала по милому личику. За маской феечки снова ведьма показалась. Одна сплошная загадка, а не девушка…

– А в чем опасность? – Почему-то подумалось, что это очень приятно, когда кто-то боится за тебя. Если только не издевается…

– Переработки, знаешь ли, приводят к выгоранию. Мне зачем такой уставший работник? Начнешь тупить, заговариваться, лажать…

И при этом посмотрела ниже пояса… Пристально так. С намеком.

– Мы сейчас приедем с тобой в канаву. Еще пара таких фразочек, и – до свидания!

Угроза сработала. Милана молчала до самой остановки на вокзале. А там выскочила из машины и понеслась куда-то, не глядя под ноги и спотыкаясь.

Мешок с едой, кстати, не забыла прихватить. Черт. Даже если бы я не планировал смотреть на нового соперника… Пришлось бы бежать следом – чтобы не захлебнуться голодной слюной.

– Кирюша! Маленький! Ты не успел здесь замерзнуть?!!

Черт! Черт, черт, черт!

Я психовал и нервничал, ревновал, не рискуя признаться в этом даже себе, а к кому? К ребенку!

Нюанс. Маленький, но очень серьезный нюанс. И еще подумать надобно, что с ним делать!

Паренек стойко держался, не вырываясь из объятий Миланы. Щеки от поцелуев не прятал. Но брови хмурил, губы поджимал. Еще бы – на него смотрело еще несколько пар глаз, таких же типа взрослых и деловых.

– Милана Сергеевна, добрый вечер. – Из неизвестности подгреб какой-то мужик. Крепкий, сбитый, с висками, тронутыми сединой.

Моя чуйка тут же встала в стойку: не понравилась мне интонация мужичка, ой, не понравилась.

Приготовился и этого хмыря отваживать и отбивать.

– Почему вы раньше не сообщили? – Феечка вскочила на ноги, пацана за спину спрятала. Грозная такая, даже мне стало не по себе. – Разве так можно делать? Мы вам детей доверили, а тут – такое!

– В котельной лагеря авария случилась. Прорвало трубу. Лагерь остался без отопления. А сегодня ночью обещают сильные морозы…

Потихоньку подгреб поближе к Милане, подмигнул пацану, который уже начал тосковать от разборок взрослых. Пора налаживать контакт и с этим соперником – по ходу, самым главным и серьезным.

– А где школьный автобус? Почему вы сюда их привезли?

– Мам, а зачем этот дядя хочет взять мою сумку? – Кирилл забил на то, что мать готовится кого-то распять и убить. Разгадал мой маневр, между прочим, безобидный, и вещи свои потянул обратно. Сильный пацан, между прочим. Так просто ничего и не отнимешь, даже если сильно постараться.

– Пусть подержит, малыш. Это хороший дядя, он просто помочь хочет. – Феечка даже не глянула в мою сторону. У нее сейчас была другая жертва на прицеле.

– Автобус повез девочек на соревнования по акробатике. Вернется завтра. Я решил, что так будет быстрее и надежнее.

Мужик себя виноватым не считал. Фея думала иначе. Нам с Кириллом был пофиг: он внимательно рассматривал меня, я пытался понять, что за кирпичи наложены в его баул.

– Милан, я предлагаю оставить разборки на завтра. Время позднее, холодно, мальчику уже скоро спать пора. До утра ничего не изменится, как считаешь?

– Мам, не ругайся. Владимир Иванович для нас старается. Это я виноват, что тебе не сказал все сразу. Он нас днем просил позвонить и сообщить, чтобы забрали…

Вот это мужик у феечки растет! Вот это характер!

– Что? Сын, ты меня обманул днем?

– Мам. Пойдем. Ты меня дома поругаешь и накажешь.

Мальчонка шмыгнул носом и упрямо уставился на мать.

– Ладно. Сегодня не время скандалить, я согласна. – Фея тоже играла с сыном в гляделки. Пока ничто не намекало ни на чью победу. – Идем. Но имейте в виду – жизнь вам сахаром не покажется!

Мужик, похожий на тренера, только махнул рукой и пошуршал навстречу очередной мамашке, прилетевшей забирать ребенка. В душе проснулось нечто, похожее на сочувствие и жалость: это же он сейчас от каждого родителя огребает, а не факт, что в чем-то виноват…

– Мам. А мам. – Кирилл забыл о тренере. Моя скромная персона его гораздо больше заботила.

– Ты хочешь попросить прощения? – У феечки все еще раздувались ноздри и молнии сверкали в глазах. Она хотела свежей крови. А жертвоприношение отменили – печаль. Теперь она искала, на ком бы еще оторваться.

– Нет. Я потом попрошу. Когда ты успокоишься.

– Хорошая стратегия, парень. Уважаю. Но есть нюансы, ты в курсе? – Очень смелый Кирилл. Меня бы предки за такие фразы распяли…

– Мам, а кто этот дядя? И почему он несет мои вещи?

– Он сейчас отвезет нас домой. Чтобы не искать такси и не прыгать по маршруткам.

– А потом я накормлю тебя шашлыком и овощами. И рыбой. И сам поем. Как тебе идея?

– А ты кто?! – Парень встал, уперев руки в боки. – Мам, он что, к нам домой пойдет?

Милана то же остановилась. В ее глазах плескалась беспомощность. Милая феечка, похоже, растерялась. Ее бы сейчас обнять, пожалеть, успокоить… Но сыночек ее смотрел так, словно сейчас меня перешибет этой своей тяжеленной сумкой. Сначала отнимет, а потом заедет мне по ногам. А потом напомнит события из подворотни…

Объятиям отбой, короче. Придется работать на чистой дипломатии.

– Я – мамин жених. Будущий муж. – Согласно условиям нашего договора, я ничего лишнего не сказал. И почему-то говорил это с гордостью. Наверное, по башке-то мне хорошо звезданули. Надо будет провериться на сотряс…

– Кто?

– Это дядя Ваня, сынок. И да, он работает моим будущим мужем.

– А вы не будете с ним облизываться, как Стефа с Тихоном?

– Не понял. Мы же не собачки, зачем нам облизываться? – Парень-то жесткий. Бьет прямо в глаз, не церемонится.

– Я им все время мешал облизываться. И вам тоже буду!

Вот как тут не прыснуть? А надо лицо держать. Человек ставит ультиматумы, нельзя быть несерьезным!

– Договорились. Будешь держать нас в ежовых рукавицах, Кирюх. Уважаю таких деловых парней.

– Угу.

Парень счел разговор законченным, двинулся дальше. Милана только успела его за руку поймать.

Уже перед самой машиной о чем-то новом вспомнил. Задумался. Опять насупил брови.

– А он будет с тобой спать? В нашей кровати?

– Нет, малыш. Дядя Ваня привык спать на картонках, в подъездах и подворотнях. Ему не нужна наша кровать.

– Он плохой, что ли? Хулиган?

– Тихон тоже когда-то спал на картонках. И ничего, сейчас-то хороший.

Мда… Семейство интересное прорисовывается… Посмотреть бы на этого Тихона, вопросы позадавать…

– А, ну ладно. Мы тогда этого тоже воспитаем. Научим нормально ночевать!