Море наизнанку (СИ) - Свириденкова Ольга Владимировна

Впрочем, и таких брали замуж. Марина давно заметила, что замуж берут всяких. Психологи несут ерунду, говоря, что есть категории женщин, на которых мужчины не женятся. И проблема вовсе не в том, что невозможно найти жениха, а в том, что хочется выйти замуж по любви и за своего человека, родную, близкую душу повстречать.

Марина тоже хотела выйти замуж по любви. Но долго не складывалось. То влюбится, а парень окажется ненадежным или женатым, то в нее кто-то влюбится, а она, при всем желании, не может ответить взаимностью. Так прошла учеба в институте, началась взрослая жизнь – нелегкая, надо сказать, потому что у Марины не было в Москве своего жилья, а бедные родители не могли толком поддержать. Но возвращаться в «родные турлы» ей категорически не хотелось, поэтому приходилось, сцепив зубы, бороться за место под солнцем.

И наконец, после череды любовных неудач она встретила Анатолия – того самого «достойного жениха», о котором мечтала давно. Познакомилась Марина с ним, работая корреспондентом в газете… Да-да, Марина не всегда была нерасторопной тетерей! Как говорится, были когда-то и мы рысаками…

Пришла она в одну организацию, а там сидит молодой красавец-чиновник, весь такой элегантно-любезно-подтянутый. Знакомство состоялось мгновенно: Марина была разговорчива и умела создать непринужденную атмосферу общения. А еще она отлично владела психологическим приемом под названием «дай ему почувствовать себя значительным». Есть такой приемчик, описывается в книгах для женщин, желающих научиться завлекать мужчин.

Впрочем, никаких приемов Марина сознательно не использовала, а вела себя, как всегда – естественно и раскованно. На другой день Анатолий дозвонился в газету и предложил встретиться.

Три месяца спустя Марина чувствовала себя безумно влюбленной и счастливой: Толик сделал ей предложение. Начинался апрель, и Марина радовалась, что свадьба у нее будет летом, как она всегда и хотела.

И свадьба была: не слишком шикарная, но и не скромная. И было свадебное путешествие по Италии – первая поездка Марины за границу! И, конечно, были романтика, зажигательный секс и прочие необходимые атрибуты начала супружеской жизни.

Через полгода Маринина газета закрылась. Муж убедил ее не искать другую газету, а выбрать работу поспокойней. Марина хотела устроиться в какой-нибудь музей. Она была историком по образованию и всегда мечтала работать в музее, только раньше это было невозможно: зарплата музейного сотрудника не позволяла оплачивать съемное жилье и при этом по-человечески жить. Но оказалось, что и теперь пойти на такую работу нельзя: Толик решил взять кредит и поменять свою маленькую «однушку» на хорошую «двушку». Он устроил жену в тихую бюрократическую контору. Рутинная, скучная работа, но зато зарплата такая, как Марине раньше не снилось. Марина проработала там до тех пор, пока… не поняла, что ее бесплодие не поддается лечению.

Почему она не могла забеременеть, бог знает. Обследование показало, что и он, и она могут иметь детей. Но беременности не наступало. Марина подлечивала то одно, то другое, и, наконец, долечилась до нервного срыва – он случился после одной мерзкой, болезненной процедуры. После этого Марина перестала ходить по больницам, устроилась работать в журнальчик «для дамской аудитории» и зажила привольной жизнью бездетной обеспеченной женщины. Муж, к слову сказать, не переживал из-за отсутствия ребенка. Нет, ну и ладненько, будем жить для себя, в свое удовольствие. Когда же Марина заикнулась, не взять ли малыша в детском доме, тут уже нервный срыв случился у Толика. Больше детской темы в разговорах супругов не поднималось.

На третьем году жизни с мужем Марина узнала, что он изменяет ей. И от кого бы вы думали? От самого Толика! Перепил на свадьбе приятеля и, как законченный болван, признался жене в измене. А отпереться уже было нельзя, потому что Марина и сама обо всем догадывалась. Она б, может, и не догадалась, да всегда найдутся добрые люди, готовые открыть глаза. Марина не очень им верила, но тут Толик сам раскололся.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Протрезвев же, он клял себя последними словами и, по меткому выражению Наташки, «рвал на заднице волосы».

Вот этого ему совершенно не следовало делать. Марина не выносила сцен, сочетавших в себе комичное и пошло-банальное. Муж непоправимо упал в ее глазах…

Наверное, все еще можно было поправить. Но для этого Толик должен был измениться. А он уже не мог. Все, достиг человек пиковой точки своего становления, теперь всю оставшуюся жизнь будет вести себя по шаблону.

И ходить на сторону Толик, разумеется, не перестал. Марина его понимала. Как мужику не подгуливать, когда супружеский секс превратился в унылое говно, выражаясь языком интернета. Могла ли Марина изменить ситуацию? Могла. Но не хотела. Потому что для этого ей бы пришлось насиловать не только свое тело, но и свою душу.

Нет, конечно, сексом они с Толиком периодически занимались. Только Марина не получала от этого никакой радости. Но и отторжения тоже не испытывала: Марина привыкла к мужу и по-своему, по-семейному любила его. И жили они, в принципе, неплохо. Вот только злополучный секс немного портил гармонию, но куда ж от него деваться? Совсем не давать мужу нельзя, ибо это уже будет не семья, а черт знает что.

Развод? Об этом Марина не думала. То есть думала иногда, но так, отвлеченно. Зачем разводиться? Какие бонусы она с этого получит, кроме переезда в коммуналку после размена квартиры? И Толик был вовсе не плохим мужем: не буянил, не бил, не унижал, деньги зарабатывал. Кто ж уходит от таких мужей, будучи в здравом уме? Может, где-то там, в цивилизованных европах, пораженных вирусом феминизма, и разводятся, охладев к законной половине, а у нас так не принято…

День, когда Марине исполнилось тридцать, прошел. Потом прошел месяц, полгода… Все оставалось по-прежнему. И только недовольство собственной жизнью почему-то неуклонно росло. Муж это заметил. И неожиданно стал внимательней и заботливей. Даже дома стал чаще бывать. Расстался ли он с любовницей? Шут его знает. По поведению напрашивался вывод, что да, но Толик был стреляным воробьем, давно поднаторел в конспирации. Впрочем, Марине было без разницы.

И вот это «без разницы» тревожило больше всего. Как жене может быть безразлично, изменяет ей муж или нет?! Тем более если он ей дорог и близок, если она все-таки любит его?!

Всю жизнь Марина наблюдала, как женщины бьются за мужиков, отбивают их от любовниц, бдительно следят, чтобы никакая «тварь» не вскружила благоверному голову, не залезла в его постель. И не только в провинции так, а везде. Вон, одна из Марининых коллег закрутила роман с женатым. А его жена выследила их, подстерегла разлучницу в безлюдном местечке да навесила таких трендюлей, что мало не показалось.

Нормальные женщины охраняют свой семейный очаг. А семейный очаг Марины получается… проходной двор?

Правда, есть и полусвободные браки, где оба супруга гуляют по молчаливому или даже гласному соглашению. И таких браков, по наблюдениям Марины, было достаточно много. В самом деле, не разводиться же только из-за того, что с законной половиной нет романтики и горячего секса! А жить без романтики тоже не очень-то радостно. Так что люди молодцы, придумали выход. «И волки сыты, и овцы целы» – типа того.

Марине с Толиком, как говорится, сам бог велел жить таким браком. Раз они не хотят разводиться, но в то же время не могут дать друг другу всей полноты эмоций. И главное, Толик-то уже давно живет этим самым полусвободным браком, это только она, Марина, лишает себя удовольствий.

На свою беду, она была слишком разборчивой. И из-за этого упустила кучу вариантов. Конечно, появлялись возможности подгулять – нет ничего проще, чем найти любовника, по сравнению с поиском жениха это вообще не проблема.

Нужно было срочно перенимать принцип Наташки: проще смотреть на вещи и не быть слишком придирчивой к кандидатам в любовники.

Глава 9

Приняв перед завтраком душ, Марина закуталась в полотенце и вышла на лоджию. Солнце палило, аромат субтропиков казался насыщенней, чем во все предыдущие дни. Цикады оглушительно трещали. «Интересно, они когда-нибудь замолкают? – с улыбкой подумала Марина. – Такое впечатление, что нет…»