Желтая жена - Садека Джонсон

сил стараясь сохранять спокойствие, я продолжила рассказывать Эссексу о содержимом пакета: – Красный лук. Каждые пару часов натирай им подошвы башмаков и копыта лошади. И всякий раз, когда заметишь ель или сосну, натирай хвоей руки, лицо и одежду. Это поможет сбить собак со следа.

В уголке глаза Эссекса показалась слеза. Я осушила ее поцелуем.

– В начале следующего года я буду в Массачусетсе, в школе для девочек. Найди меня там. – Я коснулась губами подвески на ожерелье, которое сделал для меня Эссекс, – половинки деревянного сердечка, нашего талисмана, – и улыбнулась, вложив в улыбку все тепло моей души. – А теперь иди. Обещаю, скоро мы будем вместе.

– Мое сердце отдано тебе. Навсегда. – Эссекс тоже поцеловал талисман, висевший у него на шее.

– А мое – тебе.

В последний раз Эссекс поцеловал меня и вышел. Я осталась на кухне, не желая смотреть, как он садится верхом и выезжает на дорогу, и вместо этого принялась собирать чистые полотенца, затем долила в таз горячей воды – все что угодно, лишь бы не думать о разбитом вдребезги сердце.

– Сожги его вещи, как можно скорее, – шепнула тетушка Хоуп.

Я зажала рот ладонью, чтобы сдержать подступившие к горлу рыдания.

Кухарка похлопала меня по спине.

– Ну-ну, иди к миссус и постарайся быть сильной ради любимого. Помни: ты отвлекаешь внимание хозяйки от Эссекса.

Я вскинула подбородок, расправила плечи и твердо решила, что обязательно справлюсь. Затем, прихватив таз и полотенца, двинулась к большому дому. Дойдя до середины двора, я остановилась и прислушалась, надеясь уловить стук лошадиных копыт. Но Эссекс был уже слишком далеко.

Лавви снова высунулась из окна хозяйской спальни.

– Эй, детка, поторопись! – крикнула экономка.

Я взобралась по лестнице, держа перед собой таз с горячей водой. Подходя к комнате, я постаралась придать лицу невозмутимое выражение и скрыть бушующие внутри чувства.

– Почему так долго? – сердито проворчала хозяйка. – Куда ты постоянно убегаешь?

– Полотенца, мэм. – Я поставила таз на пол и показала ворох чистых полотенец.

– И для этого понадобилось столько времени?

Я медлила с ответом.

– Моя мама тоже пострадала. У нее на ноге огромная рана. Думаю, ей нужен доктор.

Миссис Дельфина стиснула зубы.

– Лавви, скажи Хоуп, чтобы принесла Рут тарелку супа и дала пару лишних одеял.

– Мэм, рана нагноилась. Мама в очень плохом состоянии. Пожалуйста, ей нужен доктор! – Голос у меня сорвался.

– Твоя мама отлично разбирается в лечебных травах и сумеет позаботиться о себе не хуже любого доктора.

– Я никогда не видела такого обширного заражения. Боюсь, травами не обойтись. Это совсем другое… Рана глубокая. И ужасно пахнет. Похоже на гангрену.

– Всё, довольно! – Хозяйка хлопнула в ладоши, заставляя меня замолчать. – Ты не выйдешь за порог этого дома, пока я не позволю. У меня нет ни малейшего желания умереть тут в одиночестве. – Она застонала и вцепилась в простыню, чувствуя приближение очередной схватки. – Сперва вытащи из меня этого ребенка, а там посмотрим, как помочь Рут.

Я опустилась на колени возле раздвинутых ног хозяйки, надеясь, что мама сумеет продержаться еще какое-то время.

Глава 7

Роды

Прошло двое суток, прежде чем показалась головка ребенка, и мне потребовался еще целый час, чтобы извлечь новорожденного. Миссис Дельфина родила смуглого мальчика. Судя по пигментации в районе ушных раковин, со временем кожа ребенка обещала стать еще темнее. Я перерезала пуповину и передала младенца Лавви, чтобы она вымыла и перепеленала его. Хозяйка лежала в полузабытьи от напряжения и усталости и протяжно стонала. Мальчик начал тихонько плакать, а Лавви укачивала его, пока я помогала роженице избавиться от последа.

– Прикажете позвать кормилицу с плантации? – спросила Лавви, поднося ребенка к постели миссис Дельфины.

– Нет, никого, кроме вас двоих, тут быть не должно, – пробормотала хозяйка. Вопли младенца становились все громче. Увидев цвет кожи новорожденного, миссис Дельфина отвернулась. Она лежала на боку, уставившись в пространство, и как будто не слышала требовательного крика младенца. Мальчик все плакал и плакал, пока я перестилала кровать и приводила спальню в порядок. Но в конце концов миссис Дельфина все же перевернулась на спину, приняла ребенка и дала ему грудь.

Я положила хозяйке между ног тампон из свернутых жгутом полотенец, чтобы остановить кровотечение. Когда младенец насытился, мать передала его мне, – казалось, прикосновение к ребенку причиняет ей боль. Я смотрела на мальчика: у него были большие миндалевидные глаза – точь-в-точь как у его отца, – пухлые щеки и пушистая прядь волос на затылке. От одного взгляда на малыша меня охватило невероятное чувство нежности. Я знала, что сделаю все возможное, чтобы позаботиться о сыне Эссекса. Завернув мальчика в одеяльце, я напевала над ним колыбельную, пока Лавви кормила роженицу, ложку за ложкой вливая ей в рот теплый суп. Поев, миссис Дельфина устало откинулась на подушку и мгновенно уснула. Лавви вывела меня из спальни. Когда мы оказались в коридоре, экономка шепнула:

– Иди посмотри, как там Рут.

Она забрала у меня ребенка и унесла в спальню мастера Джейкоба, плотно прикрыв за собой дверь. Я вышла из дома. Воздух снаружи был недвижим. За прошедшие двое суток я спала не больше часа. Эссекс также отсутствовал два дня, но его пока не хватились. Однако на душе у меня было тревожно. Я отправилась в швейную и, поднимаясь по лестнице, услышала голос тетушки Хоуп. Кухарка тихонько пела:

В Галааде есть бальзам,

чтобы рана затянулась,

В Галааде есть бальзам,

чтобы исцелить грехи

и спасти больную душу[7].

Запах гниющей плоти ударил в нос, едва я вошла в комнату. Тетушка Хоуп сидела возле маминой кровати, на полу стоял таз с холодной водой, кухарка смачивала в нем полотенце и вытирала пот со лба больной.

– Как она? – спросила я, хотя ввалившиеся мамины щеки, потускневшая кожа и распухшая нога говорили сами за себя.

– Не очень хорошо. Помилуй нас, Господи, – вздохнула тетушка Хопу и взяла меня за руку.

Некоторое время мы обе в молчании смотрели на маму. Затем кухарка спросила, как дела у миссус.

– Родила мальчика.

– И?

Я кивнула, подтверждая наши худшие опасения.

Тетушка Хоуп вытерла руки о край фартука.

– Что же, похоже, главные проблемы у нас впереди. Схожу-ка я, пожалуй, в большой дом.

– Да, сходи. Может, тебе удастся уговорить миссис Дельфину послать за врачом. Скажи, как сильно страдает мама.

Тетушка кивнула и начала спускаться по лестнице. Я осталась сидеть возле постели.

Время от времени я незаметно соскальзывала в дрему,