Журнал «Вокруг Света» №11 за 1974 год - Вокруг Света

Вадим Горелов

На семи ветрах

Сингапур — страна молодая. Родилась она как суверенная независимая республика чуть больше девяти лет назад. Нация в ней только складывается — из смешения рас, народностей, этнических групп, из людей, долгие годы приезжавших сюда в поисках удачи, рассматривавших Сингапур как временное пристанище. Сейчас в республике четыре официальных языка — английский, китайский, малайский, тамильский.

Да, Сингапур — страна молодая. Более половины населения страны моложе 20 лет, каждый четвертый житель — школьник, три четверти населения родилось на сингапурской земле.

И молодое поколение все чаще называет себя сингапурцами.

Берег и море

Море приближалось медленно, словно нехотя. В бледно-сиреневых сумерках слышался шелковый шелест волны, и все, что было на берегу, постепенно снова покрывалось морем. Легкий бриз вместе с сумерками дарил нам надежду на прохладу.

Море ушло строго по расписанию приливов и отливов. Обнажились скользкие камни, затянутые бурыми гниющими водорослями, кокосовые орехи, изрядно побродившие по волнам и снова выброшенные на берег, перламутровые раковины и бесконечные крошечные норки, в которых копошились маленькие рачки. И далеко в опавшее море ушли люди с корзинами — сборщики этих маленьких рачков, моллюсков, устриц. Эти несколько часов море принадлежало им и маленькой старушке в синем тюрбане, которая медленно шла вдоль причальной стенки и ловко самодельным крючком вытаскивала из стенки рачков.

Теперь море возвращалось.

Рядом сидел рыбак. Его звали Тан, и был он из Туаза, местности, славившейся когда-то своими рыбацкими деревушками. Рыбак рассказывал нам о том, как исчезает их промысел вместе с домиками на сваях — келонгами. Из двухсот келонгов, стоявших еще недавно в окрестных водах, осталось каких-нибудь три десятка.

Море постепенно уступает берегу. И Туаз, что расположен на юго-западном побережье Сингапура, рядом с новым промышленным районом, не исключение, а правило. Селения, в самом названии которых чувствуется запах моря, прощаются с рыбацким промыслом. Земли в Сингапуре мало, приходится занимать у моря.

— Многие мои друзья, — говорит Тан, — ушли из Туаза, сменили профессию, а я остался.

— А как улов?

— Мало стало рыбы у берегов. Вон там, — показал Тан в сторону, где в сумерках едва виднелись силуэты бульдозеров, — стояли наши келонги.

А с другой стороны, — улыбается Тан, — осушение берегов приблизило к нам глубоководную рыбу. С причалов, уходящих в море дальше, чем некогда стояли келонги, теперь ловят и акул и скатов. Разве возможен был такой улов до осушения? Нынче забросит рыбак дрифтерную сеть прямо с мола, и глядишь — скат. И трепангов ловят прямо с берега... Но, что ни говори, меньше стало рыбы, отступает море. Приходится приспосабливаться, модернизировать промысел, идти подальше от берега.

...Берег и море. Они крепко связаны между собой в Сингапуре, словно рыболовной сетью.

Из маленькой деревушки родился Сингапур. Море благословило его, и теперь оно уходит. Собственно говоря, Сингапур и начинался-то с осушения. Самые старые, примыкающие к порту кварталы родились на месте топких болот и мангровых зарослей. Море и сейчас для многих жителей — основное средство существования. По размеру потребления даров моря на душу населения Сингапур лидирует в Азии. Но, конечно, не в этом назначение Сингапура. Ведь рыболовство вместе с сельским хозяйством едва ли составляют три процента национального продукта. А вот море в широком смысле дает половину всего достояния республики. Так в чем же назначение Сингапура?

Древние персы называли эту землю Подветренной. На заре нашей эры мореплаватели из Персидского залива и Красного моря достигли Островов пряностей в индонезийском архипелаге, открыв «секрет муссонов». «Взнуздав» юго-западный муссон, они плыли на восток через Индийский океан и Малаккский пролив между Малайей и Суматрой, а возвращались домой уже с северо-восточным муссоном, плывя все тем же «пряным» путем — как его называли тогда. Приблизительно в то же время началась миграция населения из Индии через Индийский океан и Бенгальский залив в Бирму, Малайю и еще дальше — в Индонезию. И многие из ранних мореплавателей и торговцев бросали якорь в тихой бухте, где можно было отдохнуть и пополнить запасы пресной воды. Они называли маленькую малайскую деревушку Тумасик, что на яванском диалекте значит «город у моря».

Отправлялись на поиски родины Будды буддийские монахи. Опасному «шелковому» сухопутному пути через Центральную Азию они предпочитали морскую дорогу. И по пути к берегам Суматры, где пилигримы год-другой изучали санскрит и затем плыли морем в Индию, они тоже бросали якорь в Тумасике. В этом и было, наверное, первоначальное назначение Сингапура — принимать тех, кто ищет временного приюта.

Странники приходили и уходили, на то они и странники, а маленькая рыбацкая деревушка оставалась. Такая деревушка, где сотня малайцев ловила рыбу, а несколько десятков китайцев сеяли свой перец, и предстала перед английским лордом Раффлзом.

Кстати, о Раффлзе. Лорду приписывают, случается, чуть ли не все красоты Сингапура. Его чопорная статуя в черном перед помпезным викторианским зданием; к ней совсем недавно присоединили другую статую — в белом, — стоящую в том самом месте в устье реки, где, как предполагают, высадился Раффлз. И когда заходит разговор о том, почему, дескать, именно Раффлз именуется первооснователем, а не те аборигены — малайцы, китайцы или индийцы, которые и жили и бросали якорь здесь на своей трудной морской дороге, официальные круги дают порой и такое объяснение — все это делается для того, чтобы гасить шовинистические настроения в многорасовом Сингапуре. Потому что Раффлз, оказывается, фигура нейтральная. Нейтральная? Вспоминается другая статуя Раффлза в другом месте земли — в Вестминстерском аббатстве — и надпись, напоминающая о том, что он, основав Сингапур, гарантировал британскому флоту преимущество в Южных морях. Вот о чем радел благородный лорд, когда в феврале 1819 года он высадился в устье реки. Лорд искал место для постройки порта — противовеса голландским владениям в Индонезии. В то время ожесточенная схватка двух колонизаторов-конкурентов в Южных морях достигла высшей остроты.

Древняя история острова полна догадок, мифов, легенд. Сингапур на санскрите значит «львиный город». Однако львы никогда не жили на острове, и названием своим он, возможно, обязан ошибке.

Одна из легенд повествует о том, что правитель Палембанга Санг Нила Утама увидел, высадившись на остров, странное животное, «быстрое и красивое, с красным телом, черной головой и белой грудью». Животное почему-то приняли за льва. По иной версии, раджа, высадившись на остров, увидел некое животное и, когда ему сказали, что это лев, ответил «пура-пура», что значит «обман» по-малайски; по третьей — остров назван по имени легендарного короля Раджи Синга и ко львам вообще отношения не имеет.

Так или иначе, стоит теперь у пирса статуя белого монстра с головой льва и чешуйчатым русалочьим хвостом, он извергает струйку воды, а по вечерам мигает глазищами. Так и хочется вспомнить пса из сказки с глазами-блюдцами. Но тот, из подземелья, — презлющий, а этот, у моря, — добрый.

Это — туристский символ Сингапура. И именуется он Мерлайон, от английских слов «мермейд» — русалка и «лайон» — лев. Голова льва напоминает об истории названия, русалочий хвост — о принадлежности морю.

Да, малайской рыбацкой деревушке суждено было стать перекрестком торговых и промышленных путей с запада на восток, перевалочной базой, упаковочным центром, «складочным местом», как говорили во времена гончаровской «Паллады».

Посмотрите на карту. На самой южной оконечности Малаккского полуострова, в 80 милях от экватора, расположен остров Сингапур. 210 квадратных миль. 27 миль с запада на восток, 14 миль с севера на юг, если считать максимальные расстояния. Вместе с несколькими десятками островов, самый большой из которых в семь квадратных миль, площадь республики составляет 225 квадратных миль при большой воде; а вот при малой — 227.

На севере — полоска Джохорского пролива, через которую перекинута километровая дамба, связывающая остров с материком. Педанты говорят, что Сингапур с 1921 года, когда была открыта дамба, уже и не остров вовсе. За Малаккским проливом лежит индонезийский остров Суматра, а через Южно-Китайское море, совсем рядом, — Калимантан. Подавляющее большинство морских и воздушных путей между Европой и Дальним Востоком пересекаются в Сингапуре.

Прежде всего морских. Океан здесь не ревет и не стонет, омывают Сингапур воды тихих проливов, которые вместе с бесконечной цепью островов надежно защищают его от тяжелых океанских волн. Итак, сначала временное пристанище для пилигримов, потом перевалочная база — на этой закваске всходило сингапурское тесто. Первые торговые связи были установлены самые ближние — с Малаккским полуостровом, индонезийским архипелагом. В Сингапур везли из соседних стран рис, ротан, сандаловое дерево, гвоздику, корицу, мускатный орех, рог носорога, слоновые бивни, птичьи гнезда. Здесь все это тщательно упаковывали и отправляли в Европу. А в обмен шли европейские товары — табак, шелк, соль, фарфор, скобяные изделия.