Алчность - Никки Ром

он прижал меня к стеклу пассажирской двери.

— Ты не можешь покинуть меня Майя. Ни сейчас, ни когда-либо. Ты моя, а я трахаюсь из-за этой ерунды и лжи.

Он отпустил хватку, и я потянулась к своей шее, наблюдая, как он поправляет куртку и снова включает передачу.

— Не трахайся со мной сегодня вечером, волчонок.

Это были последние несколько слов, которые он сказал мне, пока мы не приехали в клуб.

Антон подъехал и вышел, передав ключи менеджеру клуба, обошел меня, открыл мою дверь и потянулся к моей руке. Я повернулась, скрестив ноги, вышла из машины и попала под натиск людей с камерами, направленными в нашу сторону. Одной из самых привлекательных сторон Maserati были глаза, которые он притягивал. Последнее, что я собиралась сделать, — это показать миру, что под этой юбкой у меня ничего нет. Это было только для глаз Антона.

— Пойдем, — сказал он сквозь наигранную фальшивую улыбку. Толпа расступилась, и мы вошли в клуб. Прошли годы с тех пор, как я входила в эту дверь, но звуки, запахи и свет казались мне такими же знакомыми, как и Антон. Моей первой работой была работа в этом клубе, и только когда мне исполнилось двадцать с копейками, я начала раздеваться в клубе его отца. Он никогда не был фанатом, но в то время он тоже ничего не мог с этим поделать.

Положив руку мне на спину, он притянул меня к себе, охраняя от пьяных посетителей танцпола. Днем и иногда ночами мы пользовались отдельным входом, когда он хотел пробраться туда незамеченным, но сегодня вечером владелец клуба хотел, чтобы мир знал, что он здесь. Мы дошли до задней стойки и поднялись на балкон, с которого открывался вид на все помещение.

Танцоры на больших колонках кружили бедрами в такт музыке, а мужчины внизу не могли отвести от них глаз. Мне не хватало того прилива адреналина, который сопровождал выступления. Я не была на сцене с момента закрытия клуба, и долгое время танцы были огромной частью моей жизни.

Антон остановился и прижался своим телом к моему перилу. Его правая рука поднялась, и он повернул мою голову к клетке, в которой я танцевала. В ней находилась молодая девушка не старше двадцати лет, и она прекрасно проводила время.

— Я скучал по наблюдению за тобой. Это место изменилось с тех пор, как ты ушла, — сказал он, прижимаясь бедрами к моей заднице. — Однажды, когда я смогу быть уверенным, что ты не набросишься на меня, я верну тебя сюда, выгоню всех и буду смотреть, как ты танцуешь только для меня.

Мое тело растворилось в его. В моей голове промелькнул образ того, как я смотрю на него сверху вниз, танцуя обнаженной в клетке, когда он провел руками по моему телу.

— А теперь пойдем, у меня есть дела сегодня вечером.

Антон взял меня за руку, и мы перешли в отдельную комнату сзади. Когда мы вошли внутрь, его приветствовали десять парней, троих из которых мы знали с детства. Данте Корсетти, Нико Маркези и Арес Сабино не встали, а кивнули в нашу сторону. Я не упустила из виду, что в комнате не было другой женщины, кроме тех, кто работал в клубе. Некоторые подавали напитки, у другой был поднос с белым порошком, и двое сидели на коленях у Нико и Ареса. Я наблюдала, как рука Ареса исчезла в верхней части платья женщины, и она посасывала его шею. На его лице было выражение раздражения, а не удовольствия.

— Рад вас всех видеть, — сказал Антон, когда мы сели напротив них.

— Можешь прекратить это дерьмо, Антон, я знаю, ты не рад, что мы здесь.

— Я предполагаю, что это для чего-то важного.

Данте наклонил голову к Аресу.

— Все уходят. Иди подрочи в угол, — со смехом крикнул Арес, когда комната опустела.

— Мы могли бы встретиться в моем офисе.

— Мне здесь нравится, — ответил Данте.

— Романо принесли больше проблем, чем пользы. С этим нужно что-то делать, но я не могу сдвинуться с места, пока ты не сведешь счеты с Томми.

Антон протянул руку, и я села к нему на колени.

— То, что он сделал с Майей, непростительно.

— Я согласен. Но это тормозит другие… дела, которые необходимо уладить.

— Аукционы?

— Это и многое другое. Господин Романо дал моему отцу обещание, которое не было выполнено. Я намерен взыскать этот долг, и в ближайшее время.

— Тебе удалось его выследить? — спросил Антон у Ареса, когда его рука сжала мое бедро крепче, чем раньше.

— Нет. Куча тупиков. Но он всплывет.

— Итак, что ты хочешь, чтобы я сделал?

— На мой взгляд, у тебя есть два варианта. Согласись работать на семью Корсетти и продолжай преследовать Томми с нашей помощью, или уходи, пока я не закончу то, что мне нужно сделать. Затем ты сможешь вернуться и разобраться с Томми. Если он еще жив, то да.

— Ты хочешь, чтобы я спрятался?

— Считай это уходом в подполье. Если хочешь, затаитесь, но тебе с Майей нужно покинуть город.

Я хотела сказать что-нибудь, что угодно, чтобы помочь ситуации, но то, что они даже говорили при мне, было исключением из всех правил. Я закусила губу и задержала дыхание, когда Антон откинулся на спинку стула, убирая от меня руки. Все трое мужчин уставились на него. Единственным шумом в комнате были приглушенные звуки клубной музыки и легкий скрежет кинжала Нико, когда он переворачивал его между средним и указательным пальцами. Он носил огромные серебряные кольца с черепами, которые издавали шум, когда по ним скользил кинжал.

— Тебе нужен клуб?

— Нет. У нас есть свои. Ты продолжишь вести свой наряд с… другим… бизнесом. Учитывая, что мы уже покупаем у тебя все наши документы, это не изменится. Мы разработаем защиту платежа, и ты сядешь за мой стол.

Я мало что знала, но Данте предлагал Антону очень многое, учитывая нашу ситуацию. Ну и моя ситуация, в которую я втянула Антона. Вина съедала меня заживо. Я всегда зналу, что он думает по поводу работы на Корсетти, и теперь из-за моих ошибок ему пришлось приложить руку. Я повернулась, чтобы посмотреть на него, но не смогла понять, в какую сторону он наклонился.

Данте встал, а Нико и Арес последовали за ним.

— У тебя есть время до завтра, чтобы принять решение. Я пытался подождать, пока мы все уладим, но это занимает слишком много времени, и мне пришлось перейти на более высокий уровень, который мне нужно