Яркий закат Речи Посполитой: Ян Собеский, Август Сильный, Станислав Лещинский - Людмила Ивонина

в войне 1654–1667 годов.

В таких условиях Ян Собеский сумел вернуть ряд городов и крепостей, включая Могилев и Бар, восстановивших укрепленную линию, защищающую южную границу Польши на Украине. А в августе 1675 года его 6-тысячная армия разгромила 20 тысяч турок и татар под Львовом. В 1676 году противник начал контрнаступление и перешел Днепр. Но, несмотря на удачные сражения близ стратегически важного пункта Журавно в сентябре-октябре 1676 года, 17 октября Варшава подписала со Стамбулом Журавенский трактат, уступивший османам треть Украины, но вернувший 10 тысяч пленных христиан. Была потеряна большая часть Подолии, а Правобережная Украина, за исключением Белоцерковского и Паволочского округов, перешла под власть турецкого вассала Дорошенко[52].

Журавенский мир не был утвержден сеймом, и дальнейшую судьбу польско-турецких отношений должен был решить новый договор. Для его заключения в мае 1677 года король отправил послом в Стамбул хелмского воеводу Яна Гниньского. Поражения, которые они потерпели в кампании против Москвы в том году, турки игнорировали и не были расположены к уступкам. Великий визирь Кара-Мустафа открыто высмеивал польских дипломатов. Когда ему доложили, что у их лошадей серебряные подковы, визирь съязвил: «Подковы-то серебряные, да головы свинцовые!» А крымский хан Мюрад-Гирей грубо заметил: «Гневаетесь вы или кланяетесь, нам все равно: ни дружба ваша, ни гнев ваш Порту не заботят»[53].

Окончательно согласованный в начале апреля 1678 года трактат был, по сути, ратификацией Журавенского договора и свидетельствовал об уверенности османов в своем превосходстве над Речью Посполитой. Впрочем, в литературе есть точка зрения, что окончание войн между Польшей и Османской империей может считаться успехом Собеского: «Лев Лехистана», как турки прозвали Яна III, разрушил их планы по «уничтожению» Польско-Литовского государства и погубил 30 тысяч человек[54]. И Собеский смотрел в будущее с надеждой.

Так или иначе, но последнее утверждение было правдой. Задачи дальнейшей беспощадной борьбы с Османской империей отодвигали на задний план интересы Франции, которая его поддерживала, и которой он восхищался. Между тем Людовик XIV был связан традиционными для его государства с XVI века дружественными отношениями с Турцией. Франко-османский альянс был заключен в 1528 году королем Франциском I и султаном Сулейманом Великолепным на почве взаимной заинтересованности в ослаблении Священной Римской империи под скипетром Карла V Габсбурга. Предлогом для тесных отношений между двумя государствами была «защита христианских подданных Османской империи»[55]. Этот «святотатственный союз Лилии с Полумесяцем»[56]вызвал скандал в христианской Европе, где еще витали идеи совместных «крестовых походов» против «неверных», вследствие чего редко афишировался Парижем, а затем Версалем. Французская дипломатия тайно сохраняла контакты со Стамбулом и стремилась укрепить с ним политические и торговые связи. Государственные интересы оказались выше религиозных пристрастий, и «наихристианнейший» Король-Солнце регулярно принимал в Версале турецких послов. Французы имели особые привилегии в Стамбуле, который являлся их союзником в борьбе с Габсбургами. По сути, франко-турецкий альянс оставался в силе до вторжения Наполеона Бонапарта в Египет в 1798 году.

Очень скоро Собеский понял, что теряет своего великого союзника. Параллельно войне с османами при поддержке французского короля Ян III планировал со шведами отобрать у курфюрста Фридриха Вильгельма герцогство Пруссию. Восстановление контроля над этим герцогством было в интересах Речи Посполитой, и, кроме того, он задумал сделать правителем отвоеванных пястовских земель своего сына Якоба для усиления позиций собственно короны. В 1672 году в Европе началась Нидерландская война между Францией и коалицией в составе Республики Соединенных провинций, Австрийского дома, Бранденбург-Пруссии, Испании и Дании. Франция имела огромное численное превосходство, ее армия располагала модернизированным оружием. Людовика поддержали шведский и английский монархи, но последний вскоре вышел из союза с ним. Ян III решил использовать сложившуюся ситуацию и с помощью Версаля возвратить Пруссию и, при возможности, Силезию. Французский король обещал выплатить Польше 200 тысяч талеров в случае нападения Речи Посполитой на Пруссию. А если Собеский объявит войну и Габсбургам, чтобы завладеть Силезией или частью Венгрии, то Франция будет дополнительно выплачивать Польше по 200 тысяч талеров в год. В случае примирения с Турцией и сам польский король должен был получить 200 тысяч талеров.

Секретный Яворовский договор с Францией 1675 года, а также тайное соглашение со Швецией в августе 1677 года в Гданьске не привели к изменению международного статус-кво, поскольку в войнах с Османской империей Речь Посполитая не одержала полную победу. К тому же в это время Великий курфюрст Фридри-Вильгельм заключил с Францией договор и отразил шведское вторжение. Планы же собственной военной кампании против Пруссии вызвали оппозицию ряда магнатов, среди которых был и литовский гетман Михаил Пац. Опираясь на Берлин и Вену, внутренние противники Собеского даже планировали свергнуть его с трона и избрать Карла Лотарингского[57].

Силезские перспективы поначалу были обнадеживающими. Венгерские повстанцы отвлекли на себя значительные имперские силы, и Силезия оказалась незащищенной. С целью получить поддержку поляков венгры предложили корону Якубу Собескому, что могло значительно усилить шансы Якуба на будущих выборах в Речи Посполитой. Взамен Ян III согласился на вербовку поляков в повстанческую армию. На помощь венграм отправился отряд Иеронима Любомирского, но оппоненты Собеского, располагая поддержкой со стороны Рима, провели в сейме 1678 года закон, запрещавший вербовку в ряды венгерских повстанцев, и активизировали пропаганду против Османской империи.

В итоге балтийские и силезские планы Яна Собеского потерпели фиаско. После заключения на Нимвегенском конгрессе 1678–1679 годов договора между Францией и Бранденбург-Пруссией польский король стал дистанцироваться от профранцузской фракции, что повлекло за собой охлаждение отношений между Речью Посполитой и Францией.

Разрыв с Версалем был ускорен дипломатией Людовика XIV, который рассматривал польского союзника как пешку в вековой борьбе французских королей с Габсбургами. К тому же Король-Солнце не спешил признать право на наследование престола за старшим сыном Яна и Марысеньки, которую к тому же раздражало, что ее французские родственники не получили при дворе в Версале ранга принцев. Параллельно Ян налаживал отношения с прогабсбургской фракцией и строил планы сближения с Веной. В 1682 году он назначил на должность великого гетмана коронного одного из главных оппозиционных лидеров – Станислава Яна Яблоновского, оценив еще и его талант полководца. Это не означало исчезновения сильной оппозиции Собескому, но уменьшило количество его противников, вследствие чего он мог более успешно маневрировать в своей политике[58].

Битва под Веной и крах надежд

«То, что люди называют Империей, – это не всемирная борьба и бесконечная война. Единственная радость Мира в мире. Увы, побеждают только отшельники!»[59]Эти слова самого знаменитого турецкого султана Сулеймана Великолепного (1494–1566) стали грозным предупреждением для