Страшные сказки народов мира - Пётр Гуляев

окно. Вот и вся история.

– Получается, лица палача вы так и не видели? – спросил Жак.

– Нет, не видели. Можно было притаиться за окном и подождать, пока он вернётся, но Жерар так испугался, что бежал быстрее обычного. Не бросать же его одного в тумане. Вот и мы убежали.

– Ничего я не испугался, – насупился Жерар, – просто я умнее вас.

– Так вот почему ты столько ешь – чтобы умным быть, – вставил Пьер. Друзья захохотали. Даже сам добродушный Жерар, не привыкший обижаться на подколки своих друзей.

Спустя полчаса блужданий по топям ребята вышли к покосившейся ограде бывших рыбацких складов. Сквозь туман пробивался тусклый свет фонаря у дверей длинного кирпичного здания. Часовых на месте не было. Этьен подмигнул Жаку и первым перемахнул через ограду.

Справа от складского здания стоял приземистый деревянный домик. В этот поздний час его окна смотрели на незваных гостей чёрными глазницами. Если палач и был дома, то уже спал. Тем лучше. Мальчишки осторожно открыли хлипкую дверь и на цыпочках проникли в дом. Зайдя внутрь, они осмотрелись в проникающем через окно свете луны. Очаг у стены остыл, а не расстеленная кровать у окна пустовала. Палача дома не было. Как и его колпака.

«Странно, – подумал Жак, – неужто он бродит среди ночи по болотам в этом колпаке?»

От раздумий его отвлёк Пьер, толкнувший друга локтем. Жестами он указал на пол. Опустив голову, Жак понял, на что тот ему указывает – прикрытый шерстяным половиком, в досках пола виднелся люк. Подземный ход! У Жака засосало под ложечкой. Было страшно и одновременно любопытно. Тут он вспомнил слова отца о риске и возможностях. Секунду поколебавшись, Жак нагнулся и дёрнул за кольцо. Люк распахнулся.

Вниз в темноту уводили земляные ступеньки. Из люка пахнуло затхлым воздухом и сыростью. Так некстати вспомнились слова Жерара про могилу. Посмотрев на друзей, Жак вопросительно выгнул брови. Этьен криво улыбнулся и сделал жест рукой, приглашая его спуститься первым. Парень мысленно помолился и спустился в подземный ход.

Внизу оказался выложенный камнем коридор. В дальнем его конце светил закреплённый на стене факел. По бокам коридора выстроились в два ряда массивные дубовые двери. Подойдя к одной из них, Жак толкнул плечом неподатливую на вид дверь. С громким скрипом та подалась вовнутрь. За ней находилась глухая земляная камера. Единственными предметами в узилище были соломенный лежак и деревянная кадушка для нечистот в углу.

– Ну чего тут? – прозвучал позади шёпот Этьена.

Вздрогнув, Жак обернулся. Его друзья тоже спустились в подземный коридор и теперь с интересом осматривались, подсвечивая себе лучинами.

– Подземная тюрьма. Наверное, для особо опасных преступников, – так же, шёпотом, проговорил Жак.

Вдруг коридор огласил громкий стон. Затем ещё один, после чего раздалось отчётливое:

– Помогите!

Ребята переглянулись. Жерар отрицательно мотал головой, в то время как Пьер переводил взгляд с Жака на Этьена, будто ожидая их решения. Этьен с деланным безразличием пожал плечами. Тогда Жак, собравшись с силами, пошёл на звук голоса.

Стон доносился из самой дальней камеры. К удивлению Жака, она оказалась не заперта. Войдя внутрь, он присмотрелся. В неверном свете факела у дальней стены, на лежаке угадывалась человеческая фигура.

– Помогите! – повторил человек.

– Кто вы, и что вы здесь делаете? – спросил Жак, сам удивившись глупости собственного вопроса. Конечно же, это преступник из «подозрительных» – кем ещё он может быть?

– Меня зовут Рене. Рене де Фуа. Барон Вильфонтенский. Помогите мне!

Говоривший подался вперёд. Вид его был жалок и страшен одновременно – дряблая кожа свисала с исхудавших плеч, небритые щёки ввалились в бледное лицо, выделяясь на его фоне сизыми пятнами. Из-под спадавших на мокрый лоб седых волос горели помешательством жёлтые глаза.

– Помоги мне, парень. И до конца своих дней не будешь знать нужды. Вытащи меня отсюда!

Жак вспомнил, где он слышал это имя. Барон де Фуа – тот самый, что перед революцией ободрал до липки пять своих деревень, чтобы выплатить королю дополнительный налог на содержание войск. Барон обрёк на голодную смерть несколько десятков крестьян. До сих пор селяне, приезжающие в Лион на ежегодную ярмарку, этого подонка вспоминают «добрым словом». Вот и он попался! Никому не уйти от революционного правосудия.

– Никто тебе не поможет, – презрительно бросил Жак узнику и отпрянул, когда тот попытался схватить его за руку. Отпрянул – и натолкнулся спиной на что-то твёрдое. Обернувшись, мальчишка обмер. Над ним высился всей громадой своего долговязого тела палач. Колпак зловеще багровел в отблесках факела.

Палач молча взял Жака за плечо железной хваткой и толкнул в глубину камеры, к узнику на лежак. Барон де Фуа притих и наблюдал за происходящим всё с тем же безумным блеском в глазах.

«Где ребята? Как палач прошел по коридору мимо них? Почему никто не подал сигнал? Что происходит?» – мысли Жака вереницей проносились в голове, не находя ответа.

Палач между тем извлёк из недр своего плаща два небольших деревянных кубка. Один кубок он протянул барону, другой – Жаку. Жак машинально взял сосуд в руку. Тут к нему вернулись самообладание и голос.

– Послушайте, я сын простого жестянщика. Оказался здесь случайно. Пожалуйста, отпустите меня.

Не обращая внимания на слова мальчишки, палач всё так же безмолвно вынул из-под плаща пузатую стеклянную бутыль с мутным содержимым. Откупорив её, он заполнил оба кубка густой зеленоватой субстанцией. Жак взглянул на кубок в своей руке. От него шёл дымок, едко пахнущий серой.

«Какой-то дурацкий кошмар. Сейчас я просто открою глаза, и всё закончится» – подумал Жак.

Но сон и не думал заканчиваться. Напротив – он становился ещё безумнее и кошмарнее. В камеру из-за спины палача один за другим вошли его друзья – Пьер, Жерар, Этьен. Все втроём они выстроились вдоль стены и с недобрыми ухмылками смотрели на Жака. Он почувствовал, как слабеют у него ноги, а волосы на голове шевелятся.

– Что здесь происходит? – сорвался Жак на визг. В страхе он отставил свой жуткий кубок на пол.

Никто не ответил ему. В руке палача блеснуло узкое короткое лезвие. Подойдя к барону, он взял его за руку и легонько надрезал своим клинком белёсую ладонь заключённого. Барон де Фуа не сопротивлялся странным действиям палача, а напротив – с торжествующей улыбкой косился на Жака. Палач выжал несколько капель баронской крови ему в кубок, затем – в кубок Жака. Барон уже не просто улыбался, а истерично хихикал.

Палач присел на корточки рядом с Жаком. Мальчик спрятал руки за спиной. Тогда палач сделал едва заметное движение головой, и трое приятелей Жака сорвались с места. Они схватили его, выкрутили ему руки и стали держать мёртвой хваткой. Теперь ему оставалось лишь наблюдать за тем, какие манипуляции совершает палач. Так же, как и с бароном