Беспощадная истина - Майк Тайсон

К четвертому раунду я утратил всякую подвижность и превратился в неподвижную мишень. Он обрушил на меня град ударов, а я совершенно не мог двигаться из-за своего колена и недостаточного кондиционирования. В конце концов, после удара правой я оказался на полу. Я сидел напротив канатов и наблюдал, как рефери отсчитывает мне секунды. Этот поединок сломил мой дух.

Я вернулся в Финикс в дом Шелли, и мне сделали операцию на колене. Некоторое время я пользовался инвалидной коляской, затем – костылями. Безусловно, это был очередной повод принимать наркотики. Следующие несколько месяцев я провел в глубокой депрессии, просто болтаясь по двору и гоняя своих птиц.

Мое затворничество окончилось в октябре, когда я отправился в Нью-Йорк, чтобы посмотреть в спорткомплексе Мэдисон сквер гарден поединок между Тринидадом[294] и Майоргой[295]. Я был там со своим другом Зипом и новым телохранителем из Бронкса. Когда мы шли к своим местам в зале, все сошли с ума. Меня не видели уже долгое время, поэтому зрители совершенно слетели с катушек. Мне аплодировали стоя. Я люблю Зипа как брата, но он не понимал, что люди просто выражали мне признательность. Зип же пришел в сильное возбуждение.

– Мы вернулись, Майк, мы вернулись! – обрадовался он. – Тебя скоро пригласят в рекламные ролики! Тебя будут снимать в фильмах! Мы заключим сделку о книге, которая будет нарасхват! Ты смог все пережить, брат! Мы вернулись!!

Забудьте про то, что я был законченным наркоманом, – мы вернулись!

После поединка мы отправились на вечеринку в клуб в центре города. Я сидел и выпивал вместе с Зипом, когда он показал мне на танцплощадку.

– Можешь проверить своего охранника, – заявил он.

Я оглянулся и увидел, как мой новый телохранитель с бутылкой шампанского в руке танцевал с белой девушкой, обняв ее. Мы еще некоторое время побыли там, а затем я, Зип и телохранитель с девушкой вернулись в гостиницу.

Мы с Зипом расслаблялись в номере, покуривая травку, когда вдруг раздался стук в дверь.

Я ответил. Там стоял какой-то парень.

– Майк, ваш охранник в лифте с голым задом.

– Что?!!

Мы с Зипом бросились к лифту и увидели, что охранник лежал в лифте со спущенными брюками. Мы натянули ему брюки и затащили его в номер, затем вернулись в свой.

Через несколько минут пришли копы. Они сказали мне, что видели весь инцидент по камерам наблюдения. Девушка, которая пошла с моим телохранителем, обвинила его в изнасиловании, но на записи было видно, как она подсыпала ему в выпивку «Микки Финн» и затем стащила с него брюки. Она подставила его, чтобы ограбить. Поэтому не должно было быть никаких обвинений или же огласки.

Я закрыл дверь, и мы еще немного покурили травки. Через несколько минут в дверь снова постучали. Я посмотрел в глазок и увидел еще четырех копов.

– Эй, эй! Хватит! Оставьте меня в покое! Я уже разговаривал с вашими парнями! Я ничего не делал, я только что разговаривал с копами! Пожалуйста, оставьте меня в покое!

Той же ночью я договорился, что Зипа на лимузине отвезут домой, а сам поехал с ним ради интереса. Он был все еще расстроен из-за телохранителя.

– Приятель, мы уже почти вернулись, – повторял он. – Почти вернулись. Про нас уже снимали фильмы, мы комментировали бои. Мы уже почти вернулись, Майк, а этот тупой гребаный охранник все прое… л!

Еще через месяц я снова попал в передрягу. Я был в Финиксе, остановился в отеле со своим постоянным парнем по безопасности Риком. Меня забрали некоторые из моих друзей в Аризоне, а Рик остался в отеле. Мы пошли в бар «Пуссикэт лаундж» в Скотсдейле, изрядно поддали и нанюхались «кокса». Когда мы вышли из клуба, мы были уже, бл…дь, никакие. Переходя улицу, мы увидели машину, которая быстро к нам приближалась.

– Сейчас я перепрыгну через машину! – сказал я одному из своих приятелей и остановился посреди улицы. Но водитель тоже остановился. Я вскочил на капот, встал на колени, опершись на руки, и принялся орать и выбивать из машины дерьмо. Из машины вышел парень, собираясь накричать на меня. Но когда он увидел, что это был я, он запрыгнул обратно в машину. Мои друзья стащили меня и успокоили водителя. Однако на следующий день тот снова осмотрел свою «Тойоту» и заметил, что весь капот был во вмятинах, поэтому он вызвал полицию. Против меня выдвинули обвинение в преступлении небольшой тяжести – преступном причинении ущерба, но подключился Дэрроу, и парню заплатили.

Приближался Новый год, денег у меня по-прежнему не было. Шелли снова была беременна, и в марте у нас родилась дочь, которую мы назвали Эксодус. Я позвал другого Шелли и сказал ему, что мне срочно необходима некоторая сумма денег. И он организовал мне поединок с весьма посредственным малоизвестным боксером Кевином МакБрайдом. Бой запланировали в Вашингтоне, округ Колумбия, на 11 июня. Мой соперник был, конечно, слабаком, но он был крупноразмерным слабаком, ростом 6 футов 6 дюймов и весом 271 фунт[296].

После одной из тренировок со спаррингом ко мне домой в Финикс приехал журналист из газеты USA Today, и я высказал все, что у меня накопилось:

– Я никогда не буду счастлив. И я думаю, что умру в одиночестве. Мне бы хотелось, чтобы было так. Всю свою жизнь я был одинок, я всегда оставался один на один со своими тайнами и своей болью. На самом деле, я заблудился в своих поисках, но я пытаюсь найти себя. Я действительно являю собой весьма печальный, жалкий пример. Вся моя жизнь прошла впустую, я проиграл. Я хочу просто сбежать от действительности. Я, на самом деле, запутался в себе самом и в своей жизни. Мне бы хотелось стать миссионером. Полагаю, я мог бы делать это, сохраняя чувство собственного достоинства, скрывая то, что меня выгнали из страны. Мне бы хотелось поскорее преодолеть этот этап своей жизни. Мне бы хотелось превратить свою жизнь в миссионерскую деятельность. Я не собираюсь становиться фанатичным проповедником христианства. Но вот за это я бы отдал свою жизнь. Я люблю Иисуса, и я верю в Иисуса, хотя я и мусульманин. Послушайте, я понимал имама, я понимал раввина, я понимал католического священника, я понимал его преподобие – я понимал всех их. Но я не хочу быть фарисеем. Я хотел бы помогать всем и вместе с этим иметь любовниц.

В нашей стране из меня ничего хорошего не выйдет. Меня в ней так обесчестили и заклеймили позором, что я уже ни при каких обстоятельствах не смогу здесь подняться. После своего последнего боя я был очень расстроен. Я тусовался с кучей проституток и всякого сброда. Я чувствовал себя подонком, поэтому общался с подонками. Я все время был под кайфом. Но в конце концов необходимо понять, что следует отказаться от наркотиков и решать проблемы, связанные с реальной жизнью.