Франция. Большой исторический путеводитель - Алексей Дельнов

Фуше вспоминал, что иногда Наполеон спускался в подвал Тюильрийского дворца, где хранился золотой запас империи, и любовался на эти несметные сокровища «с алчным блеском в глазах, который бывает у разбойника при виде награбленного».

Многие высшие сановники империи, многие первые ее богачи начинали призадумываться: а чего еще надо, не пора ли остановиться, куда же дальше? Но - делу время.

ИСПАНСКАЯ ТРАГЕДИЯ

Понимая, что для успеха блокады надо наглухо прикрыть все европейские берега, Наполеон после Тильзита бросал самые недоверчивые взгляды на Пиренейский полуостров. Испанские Бурбоны и португальские Браганца внешне выражали преданность, но на деле не собирались полностью порывать с Англией.

Англичане же, лишившись всех союзников, ожесточились. Когда до них дошли сведения, что Дания собирается присоединиться к континентальной блокаде, английский флот подверг Копенгаген ураганной бомбардировке, а высадившийся десант захватил все датские корабли. Наполеон был в ярости - по секретному приложению к Тильзитскому договору, эти суда должны были достаться ему. И рассудил, что дожидаться сложа руки такого же налета на Пиренейский полуостров нельзя.

Сначала было осуществлено вторжение в Португалию. Беспрепятственно пропущенная через испанскую территорию армия генерала Жюно 28 ноября 1807 г. вступила в Лиссабон. Португальцы не могли оказать сколь-нибудь серьезного сопротивления, а их принц-регент Жуан с семьей и с двором за три дня до падения столицы уплыл в Бразилию на английских кораблях.

***

В Испании на троне восседал слабый и недалекий Карл IV (чтобы убедиться, что это так, достаточно посмотреть на портреты Гойи). Фактически правил дон Годой, фаворит его жены. Управление страной находилось в полном беспорядке, торговля, сельское хозяйство, развитая когда-то промышленность приходили во все больший упадок;

Передовые слои дворянства, буржуазия, простой народ были едины в своем недовольстве. Надежды на исправление положения связывали с наследником престола Фердинандом, тем более, что люди знали, что королева и Годой относятся к нему враждебно. И многие стали помышлять о браке принца с какой-нибудь родственницей Наполеона: тогда, заручившись поддержкой могущественной Франции, можно будет провести прогрессивные реформы. Но когда Фердинанд попросил у императора руки его племянницы - получил отказ. У Наполеона были свои планы насчет Испании: он хотел совсем изгнать оттуда Бурбонов и насадить новую династию.

Под предлогом войны в соседней Португалии и угрозы английского вторжения в страну вводились все новые французские войска, к марту 1808 г. их численность достигла уже 100 тысяч человек. Воспользовавшись обострением раздоров при дворе, командовавший ими Мюрат двинулся на Мадрид.

Узнав об этом, король, королева и Годой бежали из столицы. Но их задержал возбужденный народ. Годоя избили и отправили в заключение, а короля вынудили отречься от престола в пользу Фердинанда.

Через неделю, 23 марта 1808 г. войска Мюрата вступили в Мадрид. Поначалу испанцы встретили их с радостью, полагая, что дальше события будут разворачиваться по желанному сценарию. Но Наполеон, заявив, что берет на себя роль беспристрастного судьи, вытребовал к себе в Байонну (на юге Франции) и Карла, и Фердинанда, и вообще всех принцев.

Испанцы догадались, к чему идет дело: заполучив в свои руки Бурбонов, Наполеон установит в стране французское правление, а потом вообще присоединит ее к Франции. 2 мая в Мадриде вспыхнуло народное восстание против французов. С обеих сторон пролилось много крови, после подавления была учинена жестокая расправа над патриотами (вспомните посвященные этим событиям картины того же Гойи - в мировом искусстве мало найдется поразительнее их).

Тем временем к Наполеону в Байонну доставили королевское семейство. Полюбовавшись на бурное выяснение родственных отношений, во время которого король замахнулся на сына палкой, он объявил о своем решении: они оба должны отказаться от престола и передать ему право навести в Испании порядок по своему усмотрению. И те вынуждены были согласиться.

 10 мая 1808 г. Наполеон приказал своему брату Жозефу сменить неаполитанскую корону на испанскую. А в Неаполе трон занял лихой кавалерист маршал Иоахим Мюрат. Прежних испанских короля и королеву определили на жительство в Фонтенбло, а Фердинанда и других принцев - в Баланса, поблизости от замка Талейрана.

***

Казалось бы, операция проведена безукоризненно. Теперь Испания станет сырьевым придатком и монопольно французским рынком сбыта, все ее богатейшие колонии на американском континенте постигнет судьба метрополии.

Но в стране началось такое, что знай Наполеон заранее, он бы десять раз подумал, прежде чем отправить армию за Пиренеи. Повсюду разгорелась народная война, без просьб о пощаде и без милосердия. Сопротивление завоевателям было неистовым. Для примера: молодая мать приглашает к обильно уставленному столу голодных французских солдат, а когда те требуют, чтобы она сначала поела сама и на кормила младенца - с улыбкой соглашается. Через короткое время в муках умирают все: и женщина, и ребенок, и французы.

Война эта длилась долго, до 1814 г. Не все было просто: Жозеф Бонапарт созвал в Мадриде кортесы (испанский парламент), пришлая власть нашла какую-то поддержку у части населения. Но это было малозначительно.

Событие, потрясшее всю Европу и вселившее надежду в покоренные народы, произошло уже в июле 1808 г. Генерал Дюпон с 20-тысячной французской армией был окружен недалеко от Байлена в Андалусии численно меньшими испанскими силами, значительную часть которых составляли плохо вооруженные партизаны - и после боя позорно капитулировал.

Наполеон прибыл наводить порядок сам. К тому времени высадившиеся в Португалии английские войска успели занять Лиссабон. Весь юг Испании был в руках повстанцев - французы довольно уверенно контролировали только север. Императору удалось несколько выправить ситуацию. С ним прибыло значительное число поляков, которые доблестно выслуживали свободу своего отечества, убивая сражающихся за независимость испанцев (те прозвали их «адскими мучителями»).

Наполеон нанес испанцам сокрушительное поражение под Бургосом. Но лично надолго оставаться в Испании он не мог, и вся тяжесть руководства борьбой легла на его маршалов.

Вошла в историю беспримерная оборона многолюдной Сарагосы. В феврале 1809 г. французы после двухмесячной осады ворвались в город, но их ждало отчаянное сопротивление и солдат, и всех жителей от мала до велика, даже монахов и монахинь - на каждой улочке, в каждом доме. Мало кто вышел живым из этой бойни. У маршала Ланна, объехавшего устланные телами улицы, вырвалось: «Какая война! Быть вынужденным убивать столько людей, пусть даже сумасшедших людей! Такая победа доставляет только грусть». В Сарагосе полегло 20 тыс. защищавших ее солдат и 32 тыс. мирных жителей. Особенно сильное впечатление произвели известия об этой обороне в Пруссии - там могли сравнивать поведение испанцев со своим.

Английская армия, действовавшая на полуострове, как правило, одерживала победы, особенно после того, как ее возглавил генерал лорд Веллингтон (будущий победитель Наполеона при Ватерлоо). Начал он с того, что отбил у французов португальский Опорто (те, захватив город в феврале 1809 г., учинили в нем чудовищную резню, в которой погибло около 10 тысяч жителей).

Испания была постоянным источником огромных французских потерь, но и сама жертвовала гораздо большим числом жизней. Поэт-гусар Денис Давыдов справедливо сказал, что Европа обязана своим освобождением двум народам, проживающим на разных ее оконечностях - испанцам и русским.

ОПЯТЬ НА ВЕНУ

После байленского конфуза французов Австрия оживилась - она стала ускоренно вооружаться, и Наполеон понимал, что в головах как ее властителей, так и прочих обитателей забродили опасные мысли. Надо было дать понять Вене, что рассчитывать ей не на что - Франция, могучая сама по себе, имеет еще и верного союзника в лице российского императора Александра.

Назрели и некоторые другие франко-русские вопросы, и в сентябре-октябре 1808 г. в германском Эрфурте состоялась встреча Наполеона и Александра - Эрфуртский конгресс. При первом свидании государи обнялись, как старые друзья. Личностные отношения они умели скрывать, а в уме никогда друг другу не отказывали. И они были пока нужны друг другу. Как заметил историк Е.В. Тарле, «для Наполеона эти поцелуи утратили бы всю свою сладость, если бы о них не узнали австрийцы, а для Александра - если бы о них не узнали турки» (шла трудная русско-турецкая война).