Всё или ничего (СИ) - "niki123"

- Как хочешь, - пожал плечами альфа, перестав есть. Кусок в горло не лез. - Когда мы выезжаем?

- Завтра утром? - предположил омега.

- Хорошо. Я отдам необходимые распоряжения, - сказал Чезаре и встал из-за стола.

Эдмунд проводил взглядом его удаляющуюся фигуру. Разговор вышел слишком уж напряженным, что омеге совсем не понравилось. Чезаре был явно не в восторге от открывшейся перспективы. Эдмунду только оставалось гадать, насколько семья будет довольна появлением Чезаре на пороге Даунхерста.

Ник в письме написал весьма просто:

Если это подобие человека откажется тебя отпускать, то сообщи ему, что либо мы примем его у себя, не посмотрев на все остальное, либо я приеду и увезу тебя. И мне будет глубоко все равно, согласен ли он с этим.

Обстановка будет весьма натянутой. Остается надеяться, что взаимные подколки и неприязнь не перерастут в открытый конфликт. Этого Эдмунд просто не переживет.

Он окажется меж двух огней. Невозможно будет объяснить Нику, что он дал Чезаре единственный шанс, чтоб проявить себя как человек и альфа. Что он увидел в Чезаре что-то помимо жесткости, упрямства и силы. Кузен скажет, что Эдмунд сошел с ума. Не иначе. И слова омеги… они будут восприняты остальными как проявление слабости духа и предательство. Все решат, что омега не смог противостоять напору альфы и просто сломался. Этого позора Эдмунд не вынесет.

Значит… надо будет сдерживать пыл кузена и мужа, попытаться сделать так, чтоб все прошло относительно тихо и мирно. Никаких скандалов, ссор и поединков.

Боги, как же все трудно!

*

Карета покачивалась из стороны в сторону и изредка подпрыгивала на ухабах, которые не смог смягчить снег. Мир за окном казался каким-то застывшим, едва ли не мертвым. Свинцовые тучи отнюдь не добавляли радости.

Чезаре сидел на мягком сидении и периодически поглядывал на мужа, который сидел напротив и вообще на него старался не смотреть. Омега то и дело кутался в плащ и барабанил пальцами по сиденью.

Альфа был не в восторге от перспективы вновь встретиться с родственниками Эдмунда. И дело вовсе не в том, что придется терпеть ненавидящие взгляды и злые слова. К этому мужчина был не восприимчив. Но Эдмунд… Он закроется, замкнется. Больше всего Чезаре не хотел, чтоб все вернулось в отправную точку. Он понятия не имел, что произойдет за те несколько дней, которые они проведут в Даунхерсте. И вот это мужчину раздражало.

И Эдмунд на него не смотрел.

*

До Даунхерста осталось всего ничего, когда Эдмунд начал откровенно нервничать. С одной стороны, понимание того, что через пару часов он встретится с самыми дорогими ему людьми, наполняло омегу почти болезненным счастьем. Он очень скучал по всем, старательно гнал от себя тоску те три месяца, что провел с Чезаре. И теперь… вот оно! Наконец-то можно будет наговориться, обняться и посмеяться.

Но столько всего изменилось… Эдмунд боялся, что изменения окажутся слишком заметными, очевидными. Он многое не мог объяснить даже себе, не то что другим. Больше всего он боялся, что совершил непоправимую ошибку, дав мужу этот пресловутый шанс. Что Чезаре разрушит все, что было до него. Что от этого всего пострадает семья, а виновным будет Эдмунд.

Омега смотрел, как проплывают знакомые луга за окном, и барабанил пальцами под плащом. Он и не заметил, что ткань поднимается в такт. Чезаре опустил взгляд на руки Эдмунда, омега проследил за его взглядом и сцепил руки в замок.

*

- Ну наконец-то, - сказал Ричард, обнимая Эдмунда в холле. Следующую порцию объятий омега получил от кузена. Чезаре удостоился скользящего взгляда и сухого кивка. - Как добрался?

- Все хорошо. Кто уже приехал? - спросил Эдмунд, снимая плащ.

- Мирт и Людвиг с родственниками. Кайл и Эрик подъедут к вечеру, - ответил за мужа Ник, спускаясь с лестницы.

Шел он, опираясь на перила, хотя шаги были уверенными. Фигура заметно округлилась, но омеге это шло. В общем и целом он выглядел здоровым и довольным. Кузены крепко обнялись. На Чезаре Ник даже не взглянул.

- Отдохнешь или в гостиную? - спросил Ричард, прихватывая Эдмунда за талию.

- В гостиную, - усмехнулся омега.

Тут Эдмунд вспомнил о муже и бросил на него взгляд через плечо. Альфа стоял у стены, сложив руки на груди и с непроницаемым лицом наблюдая за воссоединением. Заметив взгляд кузена, Ник сообщил, что Чезаре проводят в его комнату. Мужчина не возражал. В нем зарождалось глухое раздражение и боль.

*

Чезаре выделили просторную комнату на втором этаже. Честно говоря, мужчина ожидал, что его поселят рядом со слугами или вообще в конюшне, но Даунхерсты удивили его своим благородством и хорошими манерами.

Альфа не покидал своего временного убежища весь день. Он слышал, как замок наполнялся людьми, как они смеются, разговаривают. Как шумят дети. Это казалось чем-то невероятным, нереальным, таким, чего не может быть у него самого.

Чезаре овладевало одиночество все сильнее и сильнее. Он ничего не мог с ним сделать. В конце концов, одиночество и тоска всегда ходили рядом. Вечные ненавистные спутники, они заставляли Чезаре чувствовать себя лишним в этой жизни.

И Эдмунд за весь день ни разу к нему не зашел. Ему все равно. Всем все равно.

Или нет? Иначе омега не стал бы давать Чезаре столько возможностей, не разрешал бы спать рядом с собой, касаться и обнимать. Значит… просто нужно время. Синеглазка не привык к нему, только и всего. И ему тяжело совмещать две жизни.

С семьей он совсем другой. Он расслабленный и спокойный, охотнее улыбается, легко ко всем прикасается. Глаза всегда блестят, будто омега вот-вот рассмеется. Чезаре отчаянно хотел, чтоб и с ним муж оставался таким. Когда он таким был, мужчина готов был сделать все, что угодно, лишь бы продлить это мгновение.

Тут в дверь постучали, и служанка, не дожидаясь ответа, сказала, что господа ужинают в большой столовой и Чезаре предлагают присоединиться. Альфа был несколько удивлен, но приглашение отклонять не стал.

Мужчина быстро переоделся и спустился вниз. В столовой было много народу, но всех присутствующих Чезаре уже знал. Эти же гости были в прошлый его приезд. Некоторые проводили его взглядами, кто-то вовсе не обратил внимания. Эдмунд разговаривал с Мельбурном, чуть кивнул Чезаре. Тот ответил ему улыбкой в уголках губ.

Через несколько минут в столовой появился маленький Адриан. Он подрос, взгляд черных глаз стал более внимательным. Встретившись глазами с Чезаре, маленький омега холодно ему кивнул. Мужчина скривил губы в усмешке. Характером ребенок был копией своего отца-омеги. Какое чудо.

Когда все сели за стол, атмосфера стала более напряженной. Чезаре сидел с краю, рядом с Мельбурном. Благодаря болтовне и шуткам последнего, все смогли немного расслабиться, а гнетущее молчание все реже и реже висело в воздухе. Чезаре не принимал в общей беседе никакого участия, но этого от него и не ждали, кажется. Но альфа ошибся.

- Эдмунд, твой муж нем? - как бы между делом поинтересовался Кайл, наливая себе вина. - Молчит весь вечер.

- Меня никто не просил говорить, - спокойно ответил Чезаре. - Кажется, это дурной тон, говорить, когда тебя не спрашивают.

- Брось, никто не ждет хороших манер от головореза, - любезным тоном отозвался Ник. - Нечего мучить себя и пытаться произвести хорошее впечатление.

- Тем более, что это все равно бесполезно, - весомо сказал Арчибальд.

- Не в моих правилах лицемерить, - ровно сказал Чезаре, откладывая столовые приборы. Что-то ему подсказывало, что сейчас будет совсем не до еды.

- А у тебя есть какие-то правила? Может, поделишься? Интересно, где в твоем кодексе стоит принудительный брак с омегой, - с плохо скрытым ядом в голосе спросил Людвиг.

- Вероятно там же, где у тебя брак с омегой лет на шесть старше тебя, - парировал Чезаре.

Людвиг хотел сказать что-то в ответ, но тут Эдмунд молча встал из-за стола и спокойно вышел, прикрыв за собой дверь. Он не мог наблюдать зарождение скандала, а остановить это был не в силах. Присутствующие проводили его взглядом.