Всё или ничего (СИ) - "niki123"

- Отлично, тогда мы пойдем в столовую, - провозгласил альфа и, не спуская мужа с рук, направился к выходу. - Пригнись, моя радость, - произнес Чезаре, открывая дверь.

- Ты собираешься идти прямо так?! - вскрикнул омега. Он попытался соскользнуть, но не тут-то было.

- Именно так. А будешь барахтаться, я тебя либо уроню, либо закину на плечо, - отозвался Чезаре.

- Ты с ума сошел, - утвердительно сказал Эдмунд.

Альфа громко расхохотался. Поднимаясь по лестнице Эми вздрогнула. Затем замерла, уставившись на супругов.

- Эми, в столовой завтрак уже убрали? - поинтересовался Чезаре у обалдевшего подростка. Та смотрела на него, не мигая. - Отомри. Убрали или нет?

- Д-давно уже, мой господин, - пролепетала девушка.

- Ну и ладно. Значит, мы отправимся прямиком на кухню, - сказал Чезаре.

Ему было до ужаса, до неприличия хорошо. И жизнь вдруг показалась такой привлекательной, какой не казалась уже лет двадцать.

- На кухню?! Тебе нельзя туда в таком виде! - воскликнул Эдмунд. Тут Чезаре спрыгнул с последних двух ступенек, омега вскрикнул и схватился за голову мужа. - Чезаре!

- Что? Я умираю от голода. Ты тоже. Ничего, зайдем, спросим, чего у них пожевать есть. Там сейчас Мерсье наверняка. Представляешь, как он будет рад нас видеть?

- Да что ты творишь, ненормальный?! - Эдмунд несильно ударил мужа по плечу. В слудующую секунду омегу просто завалили на это самое плечо и отвесили увесистый такой шлепок по ягодицам. - Чезаре!

- Эдмунд, умоляю, дай мне повод, чтоб шлепнуть тебя еще раз, - весело попросил альфа.

Тут они достигли кухни, Эдмунд уже приготовился к позору на всю жизнь, но Чезаре все-таки сжалился и поставил его на пол. Затем буквально втолкнул на кухню и вошел следом. На них уставились слуги, как на духов.

- Мы умираем с голоду, господа, - громко сказал альфа. - Есть что-нибудь съестное?

- Есть, мой господин, - невозмутимо ответил Мерсье, будто полуголые хозяева на кухне - это обычное дело. Просто каждый день случается. - Не желаете ли холодного пирога с мясом?

- Эдмунд, мы желаем пирога с мясом? - спросил Чезаре, наклонившись к мужу. Тот только кивнул. - Желаем.

Через пару минут им принесли нарезанный пирог, сыр и напиток из сушеных яблок. Чезаре с благодарностью принял поднос, и супруги вышли.

- Пойдем-ка наверх, - сказал альфа.

- Я… я… - Эдмунд не знал, что сказать. Он был просто шокирован поведением мужа.

- Синеглазка, я бы взял тебя на руки снова, да они заняты, - усмехнулся Чезаре. Замешательство омеги страшно его забавляло.

Боль ушла, о ней не хотелось вспоминать, и душу озарило какое-то странное, почти болезненное чувство радости. Хотелось сделать что-то эдакое, сумасшедшее.

Например, бросить в Бездну этот поднос, схватить Эдмунда и утащить наверх, на широкую кровать. Щекотать, мучить, заставлять хохотать до слез и кричать до хрипа. И получить радостную чистую улыбку в ответ.

Но альфа сдержался, и супруги стали медленно подниматься наверх. Эдмунд хотел пойти в свою комнату, но Чезаре развернул его в сторону своей спальни.

- Тут холодно, - заметил Эдмунд, садясь на кровать. На мужчину он по-прежнему старался не смотреть, так как тот, по-видимому, и не планировал одеваться. - Оденься, мне холодно на тебя смотреть.

Чезаре усмехнулся, но все-таки надел рубашку, а другую, шерстяную, протянул Эдмунду. Омега торопливо застегнулся на все пуговицы, а рукава закатывать не стал, чтоб руки не мерзли.

- Заберись под одеяло, - посоветовал мужчина.

Эдмунд помедлил мгновение, а затем скинул обувь и быстро юркнул под одеяло. Чезаре через несколько минут растопил камин и сел рядом с мужем. Они принялись за завтрак.

Эдмунд изредка поглядывал на мужа. Что с ним случилось? Жуткий вечер не шел из головы, но теперь, похоже, все было в порядке. Что могло случиться, чтоб довести мужчину до такого состояния? Какой ужас надо испытать, чтоб только воспоминания о нем сводили с ума?

Но сейчас… Эдмунд никогда мужа таким не видел. Спокойный, какой-то умиротворенный и… радостный. Глаза блестели, будто альфа вот-вот готов был улыбнуться. И таким он омеге нравился, кажется. По крайней мере, не возникало желания защищаться и искать в каждом слове подвох.

Чезаре с аппетитом поглощал пищу. Он был зверски голоден, просто ужасно. В конце концов, мужчина так и не поел вчера.

- Хочешь погулять? - спросил Чезаре, проглатывая последний кусок пирога.

- Нет. Там слишком холодно, - поморщился Эдмунд.

- Мы потом тебя согреем, - блеснул глазами альфа.

Эдмунд негромко рассмеялся. Чезаре удивленно на него взглянул.

- Ты в своем репертуаре, - пояснил омега.

- Это плохо?

- Я уже почти привык, - усмехнулся Эдмунд.

Он и вправду уже почти к этому привык. Просто альфа не мог не пошутить на этот счет, а Эдмунду надоело сжиматься всякий раз. Сначала в этих намеках омега видел почти прямое утверждение, неизбежность. А сейчас… Чезаре вел себя как мальчишка. И альфа перестал казаться таким опасным и пугающе чужим.

Чезаре блеснул глазами и откинулся на спину, улыбка притаилась в уголках губ. Эдмунд осторожно поставил поднос на пол и едва не упал при этом. Но мужчина вовремя ухватил мужа за талию, а затем и вовсе повалил на себя. Обнял со спины и потерся шершавой щекой о шею. Эдмунд вздрогнул.

- Чезаре, - предупреждающе начал омега, - мои слова - не пустой звук. Я был серьезен.

- Я понял, - тихо сказал мужчина, но не отстранился. Последовал невесомый поцелуй за ушком. - Дай шанс, синеглазка. Только один шанс. Это все, о чем я тебя прошу.

Эдмунд замер от этих слов. Слова застряли в горле. Чезаре не шевелился, боясь спугнуть мгновение.

Видят Боги, у него и в мыслях не было ничего подобного. Но так уж вышло. И теперь… Все или ничего. Либо да, либо нет.

Да или нет? Мысли путались, Эдмунд не мог связно думать. Это было просто невозможно. Всего один шанс. Один только шанс. Боги, это так мало и так много одновременно.

Омега мягко отстранился, затем встал с кровати. Он не мог смотреть на мужа. Боялся встретить его взгляд. Потому молча вышел.

*

Чезаре весь день ходил по дому мрачнее тучи, старался не попадаться людям на глаза и по возможности самому их не видеть. В душе росло и крепло неприятное беспокойство, хотелось прекратить это как можно скорее, но мужчина не мог.

Он чувствовал себя загнанным в угол, лишенным опоры. Он никогда не раскрывался перед другим человеком, не обнажал души ни на йоту. Но сказал так много Эдмунду, и теперь чувствовал себя до боли уязвимым. Это лишало покоя окончательно.

Эдмунд просидел в своей комнате почти до вечера. Мысли все возвращались к тихим словам мужа, сказанным куда-то в шею. Омега впервые услышал в его голосе мольбу. Смиренную и тихую. От этого замирало сердце.

Слова не были ложью. Чезаре переставал казаться чудовищем. Эдмунд раньше запрещал себе думать о том, что альфа может быть совсем другим. Ему казалось это невозможным. Маска? Она слетала все чаще. И под ней проступал человек.

Странный, иногда дикий, не разгаданный никем. Но человек. Не чудовище, не монстр.

Но если… страшно думать! Страшно и дико. Что если… Эдмунд почувствует какую-то симпатию… что-то большее… Как объяснить это можно будет себе и семье? Все станет другим.

Но… Чезаре показывал себя с неожиданных сторон. Он пытался быть другим. Но для чего? Зачем? Слишком много усилий только ради красивого тела омеги. Что-то большее?

Да или нет?

Мысли идут по кругу вот уже который раз, сводят с ума, но не оставляют. Но Эдмунд и не пытается их прогнать. Он чувствовал: вот он, переломный момент. А потому не мог решиться. Любой ответ поставит точку на том, что было. Но что будет?

*

Чезаре хотел подняться по лестнице наверх, когда заметил Миру, притаившуюся за перилами. Она вся сжалась в комочек, явно боясь, что мужчина ее заметит.

Альфа сделал вид, будто ничего не видит. Спокойно прошел мимо, затем скрылся под лестницей. Через пару минут Чезаре услышал робкие легкие шаги. Мира спускалась вниз. Мужчина выскочил из своего убежища и схватил вскрикнувшую девочку. Та закрыла лицо руками. Чезаре услышал тихий всхлип.