Моя страна - прежде всего! (СИ) - "Илья83"

Всю ночь он не спал, а под утро окончательно принял решение, которое до этого зрело в его голове. Если "красные" лишили его всего что было для него дорого в жизни, значит, он будет мстить им до конца своей жизни! Пусть даже она будет для него короткой, плевать! Главной целью он поставил амбициозную, но почти невозможную задачу: убить самого главного коммуниста — Сталина. А если получится, то и кучу других "красных комиссаров" из его окружения. Да, цель, что ни говори, отличная, вот только добраться до неё будет очень нелегко. Особенно тому кто хочет выжить после такого дела. Вот только сам Алексей с того утра перестал дорожить своей жизнью, всецело сосредоточившись на мести. Пусть даже она займёт не один год. Пути отхода ему не нужны, только бы приблизиться к усатому чёрту поближе. А для этого надо перебираться в Москву. Но сначала дать выплеснуться ненависти, иначе он просто не выдержит напряжения и желания убивать.

Положив в карман документы и немного денег, накопленных за время работы в МТС, Алексей закрыл дверь и выкинул ключ в кусты. Больше он ему не понадобится. Верный нож лежал в кармане. Путь его лежал к отделению милиции, тому самому в которое для допроса привозили Машу. К горлу прилип комок от воспоминаний о женщине, которая была для него одновременно матерью и любовницей. Мысленно загнав эти мысли подальше, он принялся ждать, лелея свою ненависть. Кто сказал что ненависть опустошает? Чушь! Ему она, наоборот, давала силы жить и действовать. Очень полезное чувство для того кому уже нечего терять.

Наконец, на улице стемнело и сотрудники начали расходиться по домам. А вот и его цель! Начальник отделения, майор милиции Севастьянов Пётр Николаевич. Старый большевик, он гордился тем что стал коммунистом уже в 1917 году, в Петрограде. Сам по себе неплохой человек, женатый, дочь-подросток… Люди его уважали, так как он был неподкупным. Вот только ещё ретивым и прямолинейным. Сказала партия что человек виновен, значит, без разговоров под арест. Даже если человек этот женщина или ребёнок. Как он однажды сказал одному коллеге в подпитии:

— Я тебе, Коля, так скажу… Кто виновен или нет, пусть там, наверху решают! Раз мне сказали что он враг, шпион или контрреволюционер, значит так оно и есть, понял? Я привык исполнять приказы, а не задавать вопросы!

"Что ж, Пётр Николаевич, вот и пришло тебе возмездие за то что не сомневался и не задавал вопросов! Или ты думал что раз спрятался за начальство то и ответственности с тебя нет? Ошибаешься, красная мразь, очень сильно ошибаешься, дисциплинированный ты наш!" — усмехнувшись, подумал Алексей и вынул нож из кармана, спрятавшись в тени.

Посвистывая, майор приблизился к переулку в котором прятался Алексей. Напрягшись, тот буквально вылетел из укрытия и резко ударил Севастьянова ребром ладони по горлу. К счастью, попал, хотя была опасность промахнуться и вмазать по подбородку. Начальник отделения захрипел от боли и повалился на землю, обеими руками схватившись за горло. Воспользовавшись этим, Алексей с удовлетворением оглушил майора камнем по голове, соразмерив силу чтобы не убить. Поднатужившись, он оттащил безвольное тело в маленький сарайчик на углу переулка, который присмотрел ещё днём, и связал руки верёвкой, найденной дома. Подождал пока тот придёт в себя и начнёт говорить.

— Ну, здравствуйте, Пётр Николаевич… Как ваше здоровье? Ничего не болит? — издевательски спросил Алексей, присаживаясь рядом с ним и доставая нож. Тот сфокусировал на нём мутные глаза и ответил, еле ворочая языком:

— Ты кто?.. Кх-кх… Где я?

— Вы в надёжном месте, Пётр Николаевич. Кто я? Хм… Помните, вчера днём к вам привели молодую женщину, Машу? — спросил он, чувствуя как ненависть клокочет в нём. Руки дрожали от желания нашинковать эту милицейскую сволочь на куски. Майор слегка нахмурился, видимо, пытаясь понять о ком речь.

— Да, припоминаю… Погоди-ка… Я ведь тебя помню! Ты же щенок этой контры? Как я сразу не узнал! — с удивлением протянул "красный" милиционер. Тут он заметил что связан и дёрнулся. — Ты зачем меня связал, сучонок? Под суд захотел, выблядок? Да я тебя..

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Алексей с удовольствием ударил его по носу, затыкая словесный понос начальника отделения и увидел как у того хлынула кровь. Для начала очень даже неплохо.

— Слушай меня внимательно, милицейская тварь! За то что ты сделал с моей Машей, будешь умирать медленно, большевик сраный!! — Он немного помолчал, пытаясь успокоиться. — Вот скажи, зачем? Зачем ты арестовал её?! Она в жизни никого и пальцем не тронула! Чем тебе она мешала, мразь ты рабоче-крестьянская?! — буквально рычал Алексей, ощущая, что ещё немного и он просто сорвётся от ярости.

— А… вон оно что… — усмехнулся разбитым лицом майор. Трусом он не был и даже под угрозой смерти не хотел унижаться перед Алексеем. — Да потому что она убийца, вот почему! Ориентировка на неё пришла… Убила она в Ленинграде одного важного коммуниста, а значит враг! Белогвардейская подстилка, мать её! — сплюнул он кровью.

До хруста сжав зубы, Алексей со всей силы вонзил нож ему в живот. А потом ещё несколько раз… и с трудом остановился, разглядывая своего классового врага, по меткому выражению "красных". Майор умирал. Ранения в живот почти всегда смертельны, вот только часто эта смерть приходит не сразу, заставляя человека мучиться. Именно этого и хотел Алексей. Заставить тупого, нерассуждающего, прямолинейного милиционера помучиться, чтобы тот хоть немного понял его собственную боль.

Придя в себя, он аккуратно вытер нож о форму майора и присел перед ним на корточки.

— Ты так ничего и не понял, Пётр Николаевич. Знаешь, почему, я убил того краснопузого в Питере? Потому что он, пользуясь своей властью, хотел изнасиловать её! Как же, он же в горкоме работает, всё можно… Оказалось, даже положение не всегда спасает. Но тебе ведь плевать на это, верно? Приказ пришёл, под козырёк и выполнять! А кто и что там, не волнует. Вот за это я тебя и убил, скотина… За то что ты даже не попытался разобраться в её вине! За равнодушие! За мою Машу! За маму! За Тихона!.. — С каждым словом он снова и снова всаживал в живот милиционера нож, чувствуя как туман ярости всё больше охватывает его.

Как же он ненавидел таких как Севастьянов! Ради своей идеи они готовы разрушить старый мир, не заботясь о тех для кого этот мир родной и любимый! Нет и не может быть между ним, Алексеем, и такими как майор, мира! Только война до конца! И никакой пощады "красные" от него не дождутся. Если он перестал ценить свою жизнь, то уж тем более не будет этого делать с коммунистами. Не важно какие они, твердолобые, наивно верящие во всемирную революцию, или простые приспособленцы, которые рвутся во власть за привилегиями и комфортом. Все они сдохнут!

— Белая… сволочь… тебя всё равно… — прохрипел майор и замолчал с открытым ртом. Вот и всё, умер, гнида… Алексей снова вытер свой нож и спрятал в карман. Успокоившись, равнодушно посмотрел на майора и ответил, хоть тот уже и не слышал:

— Это мы ещё посмотрим..

Наскоро привёл себя в порядок и направился к станции. Труп найдут утром, к этому времени он будет уже далеко. Ненависть, клокотавшая в нём, утихла, словно прогоревший костёр, в котором едва тлели угли. Но стоит только дунуть… В какой-то книге он прочитал что месть должна быть холодной… Что ж, это кому как. Лично ему полегчало, когда Алексей смотрел на труп майора. Ярость улеглась, как умиротворённый хищник. До поры до времени.

В Москву он поехал не сразу. Надо было подкопить денег и кое-чему подучиться. Поэтому и направился на Дон. Алексей слышал что многие казаки воевали против советской власти и надеялся найти кого-нибудь из тех кто смог остаться, избежав множество чисток. Не сразу, но ему повезло. Проживая в одной из станиц, он смог свести дружбу с одним из казаков, живших на окраине. Тот был нелюдим и часто пил. Могучий казачина, по имени Антип, спьяну проболтался что раньше служил у атамана Семёнова, а ещё до этого воевал пластуном против немцев. Опыта у него было много, а ненависти к большевикам ещё больше.