Корабли Мериора - Дженни Вурц

Густо покраснев до складок кожи на костлявой шее, Пескиль торопливо убрал торчащие из воды ступни ног и выпрямился. Влажные ягодицы шумно ударили по днищу лохани, и она тут же загудела. Взбаламученная вода хлынула через край. Командир наемников был сейчас чем-то похож на… желток разбитого яйца.

Подобно тигрице, завидевшей добычу, странная гостья быстро обвела глазами жилистый, покрытый шрамами торс Пескиля. Она уже атаковала свою жертву силой красоты, заглушающей и усыпляющей разум. Теперь ее алые губы удивленно изогнулись. Пескиль инстинктивно опустил в воду и руки. Предводитель наемников попадал в переделки намного серьезнее этой, однако сейчас чувствовал себя волком, загнанным в угол сворой охотничьих собак.

— Приветствую вас, господин Пескиль, — произнесла Талита, давняя возлюбленная, а ныне официальная невеста принца Лизаэра Илессидского. — Весьма сомневаюсь, чтобы вы пустились зимой на другой конец Этеры из любви к путешествиям и руководствуясь желанием испытать эрданское гостеприимство. Да и охотиться за скальпами варваров сейчас не время. Я почти уверена, что вы привезли сведения о Повелителе Теней, и очень важные.

За окном серело подернутое облаками небо. Послышался крик караульного, потом дали сигнал к смене караула. Где-то поблизости рассерженная мамаша отчитывала свое чадо, явившееся домой с мокрыми ногами.

Талита обогнула образовавшуюся на полу лужу, облюбовала для себя громоздкий мягкий стул и подтащила его к шкафу, где лежало чистое белье Пескиля. Там она и уселась. Дочери мэра не переставали застенчиво хихикать. Потом старшая откуда-то извлекла цепочку с множеством ключей, нашла нужный и заперла дверь. Младшая, краснея от смущения, направилась к камину и сняла подогревавшиеся там полотенца.

— Я умею мыться сам и не просил, чтобы мне помогали, — выдавил из себя Пескиль, не узнав собственного голоса, похожего на скрип заржавленной кольчуги.

Узкие, с длинными пальцами, ладони Талиты замерли на коленях. Невеста Лизаэра посмотрела на Пескиля и улыбнулась. Ее медоточивая улыбка была основательно приправлена ядом.

— Представляете, от чего мы вас спасли? Мы заперли двоих слуг в одежной кладовой, а то бы они непременно явились сюда, чтобы тереть вам спину. Будем надеяться, что кто-нибудь услышит их крики и откроет дверь. Мне не нужны лишние разговоры. Болтливые слуги раззвонили бы по всему дому, что мы недурно проводим время в обществе простолюдина. Надеюсь, вы не захотите огорчать господина мэра и не станете рассказывать ему о нашей невинной проделке?

У Пескиля заходили желваки. Командир наемников не отличался болезненным честолюбием, но своим званием гордился и относился к нему ревностно. Оно было оплачено собственной кровью и подкреплено многолетним опытом, а не получено по чьей-то протекции. Госпожа Талита везде оставалась итарранкой, не брезговавшей подобными шутками. Вряд ли дочери мэра находились с нею в сговоре: девицы были слишком молоды и глуповаты для плетения интриг. Однако их быстрые взгляды ясно показывали, что новая игра им по вкусу.

В городах западной части Этеры знатные женщины не пользовались такими вольностями, как в Итарре. Пескиль знал об этом. Нет, он не был ярым поборником женского благочестия, но, находясь в чужих домах, умел соблюдать приличия и не собирался участвовать в дерзкой выходке, которая могла бы оскорбить мэра. Им с Лизаэром нужны союзники, а не враги. Пескилю было неловко видеть, с каким восторгом младшая дочь мэра разглядывает густую растительность на его груди. Командиру хотелось забраться в лохань по самый подбородок, но увы, это было невозможно. К тому же еще одна часть его тела болезненно напряглась, непроизвольно откликаясь на присутствие нескольких женщин.

Как-никак Пескиль был мужчиной, и кровь в нем еще не остыла.

Он скривил губы в усмешке, обдумывая абсурдную мысль: а что, если сейчас выскочить из лохани и выгнать незваную троицу? Талита, наверное, зайдется от смеха, да и дочки мэра обрадуются неожиданному зрелищу и вряд ли попадают со стыда в обморок… Бесполезно. Его перехитрили.

Пескиль прочистил горло, затем продолжил соскребать грязь с тела. Его мокрые волосы тряслись, будто расплетенная тесьма на галуне.

— Хотите узнать, зачем я здесь? — спросил он Талиту.- А я сначала хочу домыться. Верните мне мыло.

Вода, расплесканная Пескилем, вынесла мыльницу почти к самым ногам Талиты. Невеста Лизаэра нагнулась (по комнате поплыла новая волна ее духов), подобрала кусочек мыла и сердито швырнула в командира.

— Спокойнее! — крикнул ей Пескиль.

Ему не понадобилось вылезать из лохани, он обладал змеиной ловкостью и поймал мыло, едва приподнявшись.

— Должно быть, вы скучаете в Эрдане, — язвительно заметил он Талите.

— Вода не слишком горяча? — спросила она, пряча за ресницами свои бесстыжие глаза. — Если слуги плохо справляются со своими обязанностями, не стесняйтесь, говорите, что вам не нравится.

Пескиль чувствовал, что густо покраснел. По его рябому лицу струился пот. Командир не любил пустой светской болтовни, щедро усыпанной двусмысленностями, и не собирался вступать в навязываемую Талитой игру. Молчание — более действенное оружие. У Пескиля бешено колотилось сердце, однако он достаточно владел собой, чтобы не вступать в словесную перепалку.

Пусть эти особы хихикают и переглядываются. Им придется дожидаться, пока он не соскребет со своего израненного тела последний островок грязи. А потом они узнают, что он — грубый солдат, который не собирается покрывать их лживые проделки. Если после этого Пескиля вместе с отрядом выгонят из Эрданы, дочуркам мэра тоже достанется за их глупость. К тому же чем раньше он сумеет передать Лизаэру важные сведения, тем лучше.

Чувствовалось, что обеим темноволосым девицам стало не по себе от его упрямства. Талиту, наоборот, оно лишь раззадорило.

— Я не статуэтка, чтобы стоять на полочке и терпеливо ждать, — заявила она.

Женщина встала, распахнула шкаф и достала оттуда чистую полотняную рубашку Пескиля, которая почти не помялась от долгих странствий в седельной сумке.

— Вы везете Лизаэру сведения об Аритоне Фаленском. Значит, скоро будет война. Я не намерена отсиживаться здесь, когда мой жених поднимет армию и пойдет сражаться с Повелителем Теней.

Талита находилась почти рядом с окном. Рванув задвижку, она распахнула тяжелые створки и выбросила рубашку прямо на заснеженную крышу.

Почти сразу же холодный воздух был прорезан тревожным свистом караульного на парапете.

— Бесстыжая хищница!

Пескиль схватился за края лохани, вновь расплескивая воду по полу. От холодного ветра его кожа сделалась пупырчатой.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});