Бессердечный принц. Раскол - Яна Мелевич

удерживали разорванные клочья купола.

Призраков было много.

Да так, что каждый свободный участок заполоняло по две или три духа. Их изуродованные и окровавленные руки тянулись к живым в поисках долгожданного тепла, а рты открывались в предвкушении лакомства.

Попасть к ним в лапы означало медленную и мучительную смерть, потому что здесь не безобидные, шаловливые призраки с кладбищ. И не блуждающие духи, застрявшие между мирами в поисках покоя. Бывшие революционеры, убийцы, насильники, воры, политические преступники, томящиеся в стенах Петропавловской крепости сотни лет, вырвались на свободу и напитались силой от некроманта.

Поэтому я не ждала от них милосердия к раненным или сочувствия к охранникам. Озлобленные и замученные до смерти, они жаждали отмщения. Искали любые лазейки и пробирались через купол, чтобы выпить досуха всех на площадке и за ее пределами.

— Ваше Сиятельство, уходите немедленно! — крикнул мне Иван Романович и едва успел увернуться от пальцев призрака женщины с перерезанной глоткой.

Не подоспевший вовремя молоденький перевертыш, то заведующий тюрьмами стал бы ее добычей.

— Рябов, твою налево!

— Ваше Благородие, простите бога ради, но шельма чуть не присосалась к вам!

— Вольно, стражник. Раненным помоги и вали отсюдова.

— Ваше Благородие…

— Вали, я сказал! Неча геройничать! Молод да зелен, чтобы так глупо подыхать! Где хренова подмога?! Почему сюда не поднимается остальная охрана?!

Я больше не прислушивалась к их спору, потому что заметила другого призрака.

Из тумана появились непропорционально длинные руки без двух пальцев, указательного и большого, а потом выбрался сам. Мужчина в изрешеченной пулями робе заключенного содрогнулся всем телом, затем прогнулся в спине и хрустнул сломанной шеей. Потянувшись, он едва не коснулся щиколотки стоящего рядом мага.

— Осторожно! — крикнула я.

Парень оглянулся, после чего посмотрел вниз. Выхватив небольшой мешочек из кармана, он бросил его в призрака.

Яркая вспышка заставила разъяренного духа взвыть от боли, когда заговоренная соль, начиненная порошком из взрыв-травы, загорелась. Удушливый аромат моментально подхватил ветер и понес по всей территории площадки. Призраки заметались, туман взвился ввысь, подгоняемый одним из воздушных магов.

— Ваша Светлость, вам нужно немедленно покинуть опасную зо…

Я не дала подоспевшему стражнику закончить и подняла руку. Коснувшись одного из осколков, который завис в воздухе передо мной, почувствовала, как на подушечках заиграла рябь. Пальцы погрузились в вязкую поверхность на несколько сантиметров.

Зазеркалье откликнулось тысячами невнятных шепотков.

— Продержитесь еще немного, — тихо попросила я изумленного парня и смело шагнула вперед.

Погружение в проход, созданный Максом, оказалось не из приятных. Вокруг сплошная толща черной воды, внутри которой поблескивали грани разбитых зеркал и изредка сверкали фиолетовые молнии. Кто бы ни наложил заклятие на Егора и не погрузил его в транс, он явно действовал очень умело.

Мы толком ничего не почувствовали. Никто из нас не почувствовал.

Маг, способный забраться в голову двум другим магам, невероятная, но в то же время пугающая картина. Если Макс держался в сознании, то Егор почти полностью растворился в черной вязкой глубине.

Я попыталась вдохнуть, но ничего не вышло. Рванула вперед, однако наткнулась на препятствие и уперлась в стеклянную поверхность. Безуспешные попытки пробить его кулаками только растрачивали силы, пока легкие заполнялись водой.

Чужая реальность вела себя агрессивно, потому что видела во мне такого же врага, и отчаянно защищалась от любого вмешательства.

Я не до конца понимала, как и когда Макс затащил в зеркальный мир и Егора, и Влада, и солдат с охранниками. При этом сдерживал вырвавшуюся на волю магию некроманта вместе с призраками и не давал захватить свой разум.

Но я понимала, что его силы на исходе. Магический источник перегревался, хаос иссушал Макса. Убивал. Пожирал изнутри, потому что у нее не осталось резервной энергии и черное море так разлилось здесь.

В попытке выбраться я хаотично схватилась за одну из оборванных нитей хаоса и ощутила уже знакомую тоску. Закрыв глаза и стараясь не шевелиться, я троекратно усилила напор с помощью дара. Горечь осела на языке и носовых пазухах, приобретая вкус и запах полыни. Меня вырвало из водяного кокона, затем подбросило наверх под звон расколотого надвое зеркала.

— Твою мать… — прохрипела я, пока жадно глотала воздух и втягивала его в горящие легкие. Одежда и волосы оставались сухими, но треклятый полушубок я все-таки сбросила, после чего спешно оглянулась.

Ничего. Пусто.

Вокруг только туман, изредка разрезаемый все теми же фиолетовыми молниями, и летающие осколки зеркал. Мерзкая полынь почти полностью растворилась в запахе пепла, который медленно кружил повсюду.

Вина.

Ее было так много, что я едва не согнулась пополам под невыносимой тяжестью. Раздражающий стрекот миллиона невидимых жуков долбил по перепонкам, а я металась по кругу в попытке отыскать их источник.

Неизвестного мага здесь точно нет. Он бы не попал в зазеркалье Макса, но вложил в их с Егором головы нужные образы. Разбередил старые раны, поднял из глубин подсознания самые страшные и печальные воспоминания, создавал для них маленький ад, где они оба варились.

Внутри зеркал царапались и стенали тени, появившиеся в результате чужого ментального вмешательства.

— Убей… — шептали они под мерзкий стрекот. — Убей себя… Убей! Убей!

Я подошла ближе к одному из осколков и отпрянула, когда в нем отразилось жуткое видение.

Темноволосая женщина без глаз, носа, рта и ушей. Ее лицо — кусок кожи, под которой перекатывались не то насекомые, не то еще какая-то дрянь. Именно она создавала стрекот и заправляла парадом безумия.

Искусанные заусеницы и сломанные ногти попали в поле зрения, когда она подошла вплотную к зеркалу с другой стороны. Завороженная пугающим звуком, я смотрела, как безликая незнакомка приближалась. Прошла минута или две полной тишины перед тем, как она внезапно вырвалась наружу и схватила меня за горло.

«Это ты виноват!», — истошно проорал мелодичный голосок.

Мощный всплеск эмоций, выпущенный мной от шока и помноженный на хаос, втолкнул ее обратно в зеркало. Под воздействием адреналина я отскочила в сторону и с кашлем потерла пострадавшее место.

— Тупые влюбленные, которые не умеют себя контролировать, — хрипло прозвучало рядом, и я в панике оглянулась.

Макс, прислонившись к зеркальной поверхности, сидел на полу и курил.

Под носом и на острых скулах у него запеклась кровь там, где она текла. Черные волосы слиплись от пота, а дыхание казалось резким и рваным, как у человека со сломанными ребрами или тяжелой формой пневмонии. Его пальцы тряслись, поэтому он трижды безуспешно щелкал зажигалкой,