Евреи России. Времена и события. История евреев российской империи. - Феликс Кандель

Пинскер писал:

"Вековая проблема – так называемый "еврейский вопрос" – как и в былые годы‚ сильно волнует умы в наши дни... Евреи среди народов‚ с которыми они живут‚ фактически составляют чуждый элемент‚ который не может ассимилироваться ни с одной нацией‚ вследствие чего ни одной нацией не может быть терпим... Еврей вездесущ‚ но нигде не дома... Он является мертвецом – для живых‚ чужим – для коренных жителей‚ скитальцем – среди оседлых‚ нищим – среди имущих‚ эксплуататором и миллионером – для бедняков‚ для патриотов – существом‚ лишенным отечества‚ и для всех классов – ненавистным конкурентом…

Когда нас унижают‚ грабят‚ разоряют‚ оскорбляют‚ мы не осмеливаемся защищаться‚ и – что еще хуже – находим это в порядке вещей. Нас бьют по лицу – мы охлаждаем пылающую щеку холодной водой; нам наносят кровавые раны – мы накладываем бинты; нас выбрасывают из дома‚ который мы сами для себя построили‚ – мы смиренно просим о милости, а не удается смягчить сердца наших притеснителей – мы удаляемся и ищем другого убежища... Какую жалкую фигуру мы изображаем из себя!.. Какая унизительная роль для народа‚ некогда имевшего своих Макавеев!"

Судьба Льва Пинскера типична для ассимилированных евреев "поколения надлома". Кандидат прав‚ учитель русского языка в еврейском училище‚ студент медицинского факультета Московского университета‚ доброволец в холерном бараке во время эпидемии‚ врач военного госпиталя в Крымскую войну‚ заслуживший орден‚ сторонник просвещения евреев и приобщения их к русской культуре‚ – в течение долгих лет жизни он не предполагал‚ что на исходе дней напишет такие горькие слова: "Евреи апеллируют к вечной справедливости‚ воображая‚ что добьются чего-нибудь таким путем... Вы поистине глупый и презренный народ! Вы глупы‚ потому что беспомощно стоите и ожидаете от человеческой природы того‚ чего в ней никогда не было‚ – гуманности. Вы презренны‚ потому что у вас нет самолюбия и нет национального самосознания".

Погромы произвели на Пинскера ошеломляющее впечатление. Он уже не верил в идею "слияния" и определял юдофобию как неизлечимое, наследственное заболевание народов. Этот психоз – "разновидность боязни привидений" – порождает мистический "страх перед призраком еврейства"‚ чужеродного‚ неприкаянно бродящего по свету‚ а страх‚ в свою очередь‚ порождает скрытую и явную ненависть. Пинскер утверждал: "Еврейство и ненависть к еврейству проходят рука об руку в течение столетий через историю... Надо быть слепым‚ чтобы не видеть‚ что евреи – "избранный народ" для всеобщей ненависти. Пусть народы расходятся в своих стремлениях и инстинктах – в ненависти к евреям они протягивают друг другу руки; в этом единственном пункте они все согласны..."

"Автоэмансипация" создала Пинскеру громкое имя. Так страстно на эту тему не писал еще никто. Врач из Одессы бросал в лицо своим единоверцам слова правды‚ от которых нельзя было отмахнуться или сделать вид‚ что ничего не произошло. "Беспристрастно‚ без предвзятого мнения мы должны отыскать во всемирном калейдоскопе трагикомическую фигуру нашего народа‚ который с искаженным лицом и с изувеченными членами помогает творить великую всемирную историю‚ далеко не справившись еще со своей маленькой народной историей... Лишенные отечества‚ мы забыли о нем. Не пора ли понять‚ как это для нас постыдно?"

Лев Пинскер поставил диагноз болезни и предложил методы ее лечения: гражданского и политического равноправия недостаточно‚ "чтобы возвысить евреев в уважении народов"‚ ассимиляция тоже невозможна‚ – остается лишь "самопомощь"‚ самоосвобождение (автоэмансипация‚ а не эмансипация‚ дарованная власть имущими)‚ чтобы создать единый национальный центр "на собственной территории"‚ "достаточно обширное убежище‚ способное прокормить население‚ сборный пункт‚ который был бы нашей собственностью". Сначала Пинскер считал‚ что для этого годится любая подходящая территория в Америке‚ в "азиатской Турции"‚ возможно, даже в Палестине‚ – но вскоре перешел на сторону палестинофилов.

Он писал в брошюре: "Пока мы не будем иметь‚ как другие нации‚ своей собственной родины‚ мы должны раз навсегда отказаться от благородной надежды сделаться равными со всеми людьми... В жизни народов‚ как и в жизни отдельных людей‚ бывают моменты особенной важности‚ которые не часто повторяются и которые имеют решительное влияние на их будущность. Мы переживаем теперь такой момент... "Теперь или никогда!" – да будет нашим лозунгом... Помогите себе сами‚ и Бог вам поможет!"

Впереди были десятилетия борьбы‚ разочарований‚ побед и поражений‚ огромные жертвы на путях приобретения "собственной родины". Надо было начинать – теперь‚ немедленно‚ и не случайно Лев Пинскер поставил эпиграфом к своей брошюре слова еврейского мудреца Гилеля: "Если не я за себя‚ то кто за меня? И если не теперь‚ то когда же?"

5

После первой волны погромов российские евреи появились в Стамбуле‚ по пути в Эрец Исраэль – "почерневшие лица‚ исхудалые‚ с печатью страшной скорби": не случайно эти погромы получили на иврите грозное название "суфот ба-негев" – "бури на юге". Требовались средства‚ чтобы перевезти беженцев на новые места‚ купить для них землю‚ поставить дома‚ снабдить инвентарем‚ научить работать на земле. Еврейские студенты в Москве предложили собрать с каждого еврея по двадцать пять копеек и выкупить Палестину у турок‚ но это были‚ конечно же‚ фантазии. Первые поселенцы уже знали‚ что для становления каждого поселка "требуется много времени‚ изрядное терпение‚ да и немало денег".

Большинство раввинов отвергали палестинофильскую идею‚ потому что свято верили: лишь избавитель-Мессия освободит Иерусалим‚ соберет евреев на Святой Земле и установит там царство мира. Но были и в их среде исключения. После погромов 1881 года раввин Шмуэль Могилевер основал в Варшаве кружок "Бней Цион" – "Сыновья Сиона" для заселения и освоения Эрец Исраэль. Следом за ним подобные кружки появились в Москве‚ Петербурге‚ Харькове‚ Белостоке‚ Кременчуге и в других городах. Сначала у них были разные названия: "Вечный жид"‚ "Сыны Завета"‚ "Сионское братство"‚ "Ревнители Сиона и Иерусалима"‚ но впоследствии они объединились в общество "Хибат Цион" – "Любовь к Сиону". Члены этих кружков получили название "Ховевей Цион"‚ что означает "Любящие Сион" или "Друзья Сиона".

Основателями кружков были обычно еврейские студенты. Еще недавно они увлекались русской историей‚ а теперь с жадностью набросились на книги по еврейской истории. Они цитировали пророков и вдохновлялись образами библейских героев, призывали к возвращению в Эрец Исраэль‚ чтобы работать и жить на этой земле‚ "каждый под своей виноградной лозой и каждый под своей смоковницей". В Петербурге записали в уставе кружка: "Нет спасения еврейскому народу без создания своего собственного правительства в Палестине". А участники московского кружка спорили о государственном строе будущего еврейского государства: "Некоторые склонялись к абсолютной монархии‚ другие к демократической республике‚ возглавляемой президентом… третьи ратовали за конституционную монархию. Мы проголосовали. Победу одержали сторонники республики. Мы‚ монархисты‚ остались в меньшинстве".

Мнений было много‚ немало споров‚ но участники всех кружков сходились на одном: заселение и освоение Эрец Исраэль‚ распространение языка иврит – национального языка народа и непременное занятие сельским хозяйством. Работать на земле‚ работать своими руками – это провозглашалось национальным долгом‚ ответом на высказывания недоброжелателей. "Нас обвиняют в том‚ что мы едим чужой хлеб‚ – говорилось в брошюре‚ опубликованной в Петербурге. – Мы не успокоимся до тех пор‚ пока не наводним рынки хлебом‚ выращенным собственными руками‚ чтобы тот‚ кто упрекает нас‚ мог наесться им досыта".

Так началось палестинофильское движение‚ и поэт Семен Фруг – "певец гонимого народа" – написал песню исхода:

И зорок глаз‚ и крепки ноги‚

И посох цел... Народ родной,

Чего ж ты встал среди дороги,

Поник седою головой?..

Вперед – под звуки старой песни!

Века грядущие зовут‚

И громы нам кричат: воскресни!

И бури гимны нам поют…

Тон задавали идеалисты‚ мечтатели‚ которые плохо представляли себе реальное положение дел на той земле‚ куда они устремлялись. В восьмидесятых годах девятнадцатого века Палестина была отдаленной и заброшенной провинцией Оттоманской империи. Через эту землю в течение веков прошло много завоевателей‚ которые грабили и разрушали всё на своем пути‚ не задумываясь о том‚ что будет после них. Это привело к невероятному запустению страны: многие земли на севере превратились в болота‚ а на юге – в пески.