Загадать желание - Ольга Кай

Хотелось надеяться, что Хозяин реки правильно понял мою просьбу и не собирался затопить заодно и Вереш.

– За мной! – долетел до меня голос Леона. – Женя, поворачивай!

Мы свернули на улицу и, остановившись между рядов низеньких заборов, смотрели, как высокими волнами прибывает на луг вода, заливая низину, разбивая берег узкого ручейка, вившегося среди травы… У кого-то на лугу паслись козы. Животных подхватило, закружило в каламутной воде, и сквозь громкий плеск доносилось жалобное меканье. Люди повыбегали из домов и смотрели – кто молча, кто причитая – как зеленый луг от околицы и почти до самого леса превращается в болото. Вода подобралась к самой кольцевой дороге, лизнула обочину и не пошла дальше, оставив город нетронутым.

– Да, да, да! У нас получилось, получилось!

Спрыгнув на землю, мы с Алинкой радостно прыгали и обнимались, ничуть не стесняясь того, что могут подумать многочисленные зрители про двух сумасшедших колдуний. А потом подруга обняла Леона – и он ее не отпустил. Влюбленные целовались, тесно прильнув друг к другу, а я, отойдя в сторонку, смотрела туда, где над почерневшей верхушкой ближайшего холма поднимался в ясное небо сизый дым, и думала о том, что до вечера осталось совсем немного.

А еще о том, что луг-то мы затопили, но в воде живут то ли сумасшедшие русалки, то ли какая-то новая нечисть, пришедшая на место детей реки, и кому-то еще придется решать, что со всем этим делать.

* * *

Время до вечера было занято хлопотами – пока мужчины готовили хворост для костров, смолу да зажигательные стрелы с обмотанными паклей наконечниками, мы просматривали вместе с Андреем списки, разыскивали тех колдунов, которые смогут задержать Пустошь, пока Огненный будет восстанавливать силы. А после – скорые сборы… Алина обняла меня, Карина пожелала удачи, и вот мы с Леоном скачем верхом по шумным городским улицам. По его словам до озера было около часа верхом, одну меня отпускать не хотели, да я бы и не нашла сама то самое озеро, на берегу которого, в тополиной роще, меня ждал Арис. Хотелось верить, что ждал. Огненный по-прежнему не отзывался. «Главное, чтобы с ним ничего не случилось», – думала я, поглядывая в сторону холмов. Зарева не видно было, но стоило выехать за город – и ветер снова принес горький запах гари.

Мы с Леоном проехали по неширокой тропе до самого озера. Солнце медленно опускалось, вода казалась темной.

– Вон там тополя, – указал рукой Леон. – От берега лучше отойди, мало ли…

Сын воеводы хотел ждать меня всю ночь, но я понимала, что ему лучше находиться в Вереше. Да и мне спокойней, что Алина с Кариной под присмотром. Поэтому договорились, что кто-нибудь меня встретит утром у опушки.

– Чтобы сама не возвращалась, – пояснил Леон.

И уехал.

Серебристые тополя шумели листвой. Я положила ладонь на прохладную кору, чувствуя, как успокаивается нервная дрожь, ровнее бьется сердце. Улыбнулась дереву, как знакомому – у меня под окном точно такое же росло… в той, другой жизни. Лошадка пощипывала траву, и я уже подыскивала ветку, за которую удобней зацепить поводья.

– Отпусти ее. Не убежит.

Видно, Всемилу нравилось появляться вот так неожиданно, но сегодня я не испугалась, а обрадовалась невероятно: несмотря ни на что, он здесь и, похоже, в порядке, раз ему хватило сил превратиться.

– Как Пустошь? – спросила.

– Движется. Но три ночи у тебя, думаю, есть.

– Это хорошо, – я погладила светлую гриву своей лошадки и выпустила поводья. Обернулась. – А Володя? Он успеет?

– Возможно.

– Ты не хочешь отвечать или правда не знаешь?

Он пожал плечами. Солнце еще не село, но под деревьями царил полумрак.

Скоро, скоро…

– Он ведь придет?

– Уж как позовешь, – Огненный усмехнулся, но взгляд его тут же стал строгим: – Только не делай глупостей, колдунья.

– Каких?

– Да каких угодно… Он ведь тоже может тебя позвать.

Об этом я даже не думала.

– И что тогда?

– Тогда? – Всемил подошел ко мне, лицо его казалось темным, и лишь поблескивали золотом искры в светлых глазах. – Имени твоего он забрать не сможет, поэтому ты станешь деревом, которое сгорит на третью ночь. Согласно уговору.

Я через силу улыбнулась:

– Веселенькая перспектива.

– Вот именно, – серьезно подтвердил Огненный. Протянул руку, коснулся узора на моем запястье. – Солнце вот-вот сядет.

И исчез. В одно мгновение: только что стоял рядом, а стоило моргнуть – и нет его. Бросив напоследок взгляд на мирно пасшуюся лошадку, я повернулась спиной к озеру и пошла потихоньку, углубляясь в рощу. А когда знак огня на руке обожгло болью, поняла: село солнце.

Впереди виднелась небольшая прогалина. Я вышла под небо и, собравшись с духом, крикнула в темноту:

– Арис!

Только шелест листвы, да какая-то птица вспорхнула с ветки.

– Арис!

Почему я ждала, что он появится сразу? Может, надо позвать трижды?

– Арис!

Тополя стояли вокруг черной стеной. Ночь, лес, и никого – только глупая девчонка на поляне. Темень вокруг была наполнена жизнью – что-то похрустывало, шуршало, фыркало, но стоило ли бояться лесных обитателей той, которая уже пережила нападение обезумевших русалок, летала в лапах Огненного Змея и не испугалась явиться с требованиями к самому Хозяину Заповедного леса?

А ведь и у этого леса есть свой хозяин, и если позвать его и попросить о помощи, уговор ведь…

Черт!

Я хлопнула себя ладонью по лбу. Получилось звонко.

Черт возьми, леший! Как же я сразу?.. По спине поползли холодные мурашки. Я перевела дыхание и, сжав кулаки, стараясь, чтобы не дрожал голос, сказала негромко:

– Прошу тебя, Хозяин леса, выйди ко мне!

Шорох в ветвях стал громче. Или показалось? Вот хрупнули сучья под чьими-то шагами… Нет, Арис ходит бесшумно. Ощущение взгляда в спину. Обернуться? Или не стоит? Нет, вот сейчас!..

Никого. Только тьма, густая, словно чернила. Какая-то не уснувшая пичужка пролетает мимо, прячется на нижней ветви растущего у поляны дерева. Эта ветка немного похожа на протянутую руку с раскрытой ладонью. Она опускается, и я вижу темный силуэт в тени тополей.

– Арис? – шепчу.

Тишина.

– Хозяин леса?

И голос – одновременно такой знакомый и неуловимо чужой:

– Звала?

– Арис! – броситься бы навстречу, да ноги словно к земле приросли. – Арис, это ты?

– Я не знаю этого имени, – доносится ответ.

– Валентин?

– И этого не знаю.

– Как же тогда к тебе обращаться?

И ты ли это?..

Тень молчит, значит, я сама должна ответить.

– Здравствуй, Хозяин леса.

– И тебе здравствуй, – отвечают из темноты. – Не спится?

Растерянно пожимаю плечами.

– Да вроде того.

Пауза. Потом:

– Зачем звала?

Мне хочется спрашивать снова и снова: Арис, это ты? А вот подойти отчего-то страшно.

– Покажись мне, Хозяин леса.

– А не испугаешься? – смеется.

– Уж постараюсь.

И жду. Так долго, напряженно, что рябит в глазах, и я не сразу замечаю движение. Тень выступает вперед – огромная, словно дерево шагнуло. Глубокие борозды коры, ветвистые руки покрыты листвой, чтобы увидеть лицо, надо запрокинуть голову…

Я не удержала равновесия и села в траву.

– Ну вот, – с упреком сказали рядом.

Никакого чудища не было. Передо мной стоял человек – среднего роста, в простой одежде, темноволосый, с густой бородой. В полутьме не рассмотреть лица, но взгляд чуть прищуренных глаз сложно не узнать.

Улыбаюсь сквозь подступившие слезы.

– Арис…

– Я не знаю этого имени, – отвечает он.

Мы сидим друг напротив друга на стволах поваленных давней бурей деревьев. В том, что ко мне вышел Арис, я уже не сомневаюсь. Здесь, при свете луны, хорошо видно лицо, хоть и скрытое наполовину черной бородой, и широкие ладони, лежащие на коленях.

– Арис – это ты, – повторяю.

– Здесь нет того, кого ты зовешь, – в его голосе звучит сочувствие, – я не знаю этого имени.

Небо над нами такое ясное, что куда ни глянь – нигде не увидишь черноты, только звезды, звезды…

– Арис – это ты. И я пришла за тобой.

Пожимает плечами – кажется, мои слова его забавляют. Но ведь… это действительно Арис! Разве можно перепутать? Только одежда другая, и борода, а еще глаза: когда он смотрит в сторону, мне чудится в них желтоватый блеск, как у филина.

– Я пришла за тобой.

– Зачем?

– Чтобы вернуть тебя к жизни. К людям.

– Зачем?

– Потому что… – вздыхаю, – ты хотел остаться человеком.

Он наклоняет голову набок.

– Многие из нас были когда-то людьми. Давно.

– Нет. Не давно. Три дня назад.

– Давно, – улыбается он.