Загадать желание - Ольга Кай

Малыш некоторое время молчал, раздумывая, потом спросил тихонько:

– Отпустишь Буся?

– Отпущу. Если ты отведешь меня к озеру.

Малыш катился клубочком впереди – я не видела его, но слышала негромкое попискивание и шла на звук. Сперва далеко-далеко впереди появилось размытое пятнышко света, оно все росло и росло. И, наконец, за черными стволами мне стала видна мерцающая серебром гладь лесного озера. Угольком над ней поднимался маленький островок, соединенный с берегом узенькой полоской суши. Деревья стояли над водою темной стеной, на которую опирался высокий купол неба, усеянный сияющими самоцветами звезд.

Вот только никого не было ни на берегах, ни в воде. Лишь Бусь, вытянувшись во весь свой рост и расправив мохнатые уши, ждал.

– Спасибо, Бусь, – я присела напротив бузиненка. – Ты мне очень помог. С этой минуты ты свободен, и твоя служба окончена.

Некоторое время малыш смотрел на меня черными глазками-бусинками, наклонив набок голову, а потом вдруг свернулся клубочком и в мгновение ока исчез в траве. Словно не было. Я выпрямилась и неторопливо, оглядываясь по сторонам, вышла на островок.

– Выйди ко мне, Хозяин леса!

Ответом была тишина, и лишь сонно квакнула лягушка под кочкой.

Неужели не слышит? Или не хочет отозваться?

Руки задрожали от волнения, и я сжала кулаки.

– Хозяин леса, прошу тебя, покажись!

Снова тихо. Только в темноте на берегу что-то шевельнулось, и мне почудился тусклый золотистый отблеск.

– Арис! – крикнула я, всматриваясь в темноту. – Арис! Валентин!

Послышался скрипучий смех. Из зарослей к воде вышла маленькая, страшненькая старушка с длинным крючковатым носом. Лица видно не было, из-под спутанных волос злорадно поблескивали желтые глаза. Все так же посмеиваясь, она присела на траву, рядом с ней устроился похожий на куст Болотник.

– Ты зовешь того, кого больше нет, – негромкий голос прошелестел ветром, прокатился эхом над водой.

Я обернулась. Темная фигура Хозяина Заповедного леса едва виднелась на берегу, скрытая тенью могучего дуба. Рядом с ним во мгле проступали силуэты мавок и лесовиков.

Пришли. Все-таки пришли…

– Я хочу его вернуть!

Молчание.

– Я знаю, что это возможно.

– Его нет больше, – повторил Хозяин леса. – Ты зря пришла сюда, дочь чужого мира.

И отступил в темноту.

– Нет! – я отчаянно рванулась вперед, едва не свалившись в воду. – Нет, подождите! Подождите!..

Мрачный силуэт еще угадывался в тени, пришлось говорить быстро, надеясь, что Хозяин леса дослушает и не уйдет раньше.

– Я слышала о том, как один человек пытался вернуть свою невесту-утопленницу. Я тоже хочу попытаться.

– Зачем тебе? – насмешливо спросил умостившийся на кочке водяной. – Верно, ты знаешь и то, как славно закончилась эта история. Но только не для того дурака Ивашки, а для моих сестриц-русалок.

Кругом захихикали.

– Из этой колдуньи тоже выйдет неплохая русалка, – проскрипел Болотник.

– Или кикимора, – поддержал его кто-то.

– Кикимора! Вот умора!

Собравшиеся у озера веселились, а я щурилась, стараясь не выдать злорадного удовлетворения: теперь не откажут. Ради забавы – не откажут.

– Ты знаешь, чем придется платить? – вновь заговорил Хозяин леса, и все замолчали, прислушиваясь к его голосу.

– Знаю.

– Знаешь, что случится, если тот, кого ты звала, не захочет вернуться?

Я покосилась на кикимору:

– Догадываюсь.

Вокруг снова засмеялись.

– И готова отдать в залог свое имя?

– Готова, – я перевела дыхание, справляясь с нахлынувшей вдруг злостью. – Но я хочу быть уверена, что вы не позовете меня раньше времени.

На мгновение и болотники, и мавки, и водяные оторопело замолчали, а потом, опомнившись, хором принялись возмущаться, предлагая утопить дерзкую колдунью в озере или превратить в дерево. А я смотрела на них и все пыталась понять – неужели на пороге гибели мира им и правда есть дело до мелочных обид и глупых забав?

Крики поутихли, но все еще слышно было недовольное бормотание.

– Ты не доверяешь нам? – голос Хозяина леса прозвучал на удивление беззлобно.

– Вам? – я огляделась, ловя возмущенные взгляды, и призналась: – Не очень.

– А мне? – послышалось за спиной.

Всемил стоял в двух шагах от меня на узкой полоске суши, соединяющей островок с берегом.

– Ты можешь отдать имя мне, – Огненный пожал плечами. – Разницы никакой, но зато у тебя есть выбор.

– Правда? – я обрадовалась ему, как родному, и – что уж тут говорить – готова была поверить скорее Всемилу, чем тем, кто забрал Ариса. – А так можно?

Хозяин леса вышел из тени, на его лице мне почудилась улыбка. Он остановился у самой воды и медленно кивнул, а я вновь обернулась к Огненному:

– Тогда… что мне делать? Назвать имя?

– Я и так его знаю, Евгения.

– Имя, имя! – прошелестело над озером. – Имя, имя, имя…

Лицо Всемила посуровело, волосы взвились, словно от ветра, и стали похожи на языки пламени. Огонь пылал в складках алого кушака и в узорах вышивки на рукавах.

– Дай руку!

Я послушно вытянула левую руку, и пальцы Огненного сомкнулись на моем запястье.

Будто снова надели раскаленный железный обруч… Я вскрикнула от неожиданности, но тут же сжала зубы, думая лишь о том, чтобы не кричать, не вырываться, и чтобы поскорее… Пламя взвилось над пальцами Всемила, охватив его ладони и мою протянутую руку, теплым светом озарило лицо Огненного Змея, в котором сквозь людскую подобу проступили резкие, нечеловеческие черты, и опало. Огненный разжал пальцы, оставив на моем запястье красный след ожога.

– Дело сделано.

Вокруг словно ждали этих слов – разом заговорили, затарахтели. Заплескали шумно по воде сидящие у берегов русалки. А я прижала руку к груди, пытаясь унять резкую, пульсирующую боль.

– И все? – спросила. Всемил не ответил, и я обернулась к Хозяину леса: – Где мне найти Ариса?

– Того, кого ты ищешь, здесь больше нет.

– Как? – сердце испуганно замерло, ожидая новой подлости, но Хозяин леса поднял руку, призывая молчать.

– Слушай меня внимательно, дочь чужого мира. К востоку от города, названного людьми Верешем, есть круглый пруд, а на его берегу – тополиная роща. Хозяин Огня, принявший в залог твое имя, покажет тебе это место. Там ты можешь найти того, кого ищешь. А можешь и не найти. Времени тебе будет – три ночи.

Я кивнула.

– Теперь возвращайся к людям, заканчивай начатое, а на закате третьего дня приходи в тополиную рощу и жди.

Хозяин леса умолк и отступил в тень.

– Жди! – эхом отозвалось со всех сторон. – Жди!.. Жди…

Громко плеснув, нырнули русалки, грузно плюхнулся в озеро водяной, резво запрыгал по кочкам Болотник. Неслышно уходили дочери леса в синюю мглу. Очень скоро берега опустели. Прижав к груди обожженную руку, я всматривалась в темноту, обескураженная тем, как быстро все случилось, и только теперь сообразив, что до встречи с Арисом еще долгих три дня. Может, к лучшему – успею увидеться с Алиной и Леоном и на всякий случай попрощаться. Но кто знает, что для Ариса эти дни? Несколько мгновений? Или же лишь немногим меньше, чем вечность?

Я медленно обернулась, уставилась на носки Всемиловых сапог.

– Что теперь?

– Тебе пора, – ответил Огненный.

Ноги подогнулись, я обессиленно опустилась на колени.

– Не самое лучшее место, чтобы предаваться отчаянью, – Всемил досадливо щелкнул языком. – И не время. К тому же у тебя все получилось, разве нет?

– Сейчас…

Я все пыталась собраться, сделать одно единственное усилие, чтобы подняться, и… понимала, что не могу.

– Сейчас…

Всемил наклонился.

– Дай мне руку.

Ожидая боли, я вздрогнула, но на этот раз Огненный просто сжал мою ладонь.

– Знаешь, колдунья, я во многом ошибся, но еще в большем оказался прав, – он улыбнулся неожиданно тепло: – Идем. Тебе, и правда, пора.

Лес легко пропускал Хозяина Огня, и даже песьи морды на перилах моста смотрели подобострастно на того, кто вел меня за руку. Едва приноровившись к быстрому шагу Всемила, я почти не смотрела по сторонам, лишь под ноги, но когда увидела одиноко стоящую избушку на берегу узенькой лесной речки – едва не остановилась.

– Не стоит его тревожить, – прочитал мои мысли Огненный. – Пусть работает. У него не так-то много времени.

Лесная чаща казалась светлей, кустарник сам отодвигал ветви, пропуская, извилистые корни не норовили подставить подножку, а торопливо прятались в землю. Густое сплетение над головой постепенно редело, стало видно серое предрассветное небо. Всемил остановился. Выглянув из-за его плеча, я поняла, что мы вышли к болоту.