Слова сияния - Брендон Сандерсон

Каладин посмотрел в свою кружку с темно-желтой жидкостью. В конце концов он выпил залпом оставшийся эль и встал. Ему нужно узнать, кто те люди. Этого требовал его долг.

Моаш извинился за них, сказав, что заметил старого друга, которому хочет представить Каладина. Камень, выглядевший ни капельки не пьяным, засмеялся и махнул им рукой. Он пил... шестую кружку? Седьмую? Лоупен опьянел уже после третьей. Сигзил едва закончил свою вторую и, похоже, не был склонен продолжать.

«Вот вам и соревнование», — подумал Каладин, пропустив Моаша вперед.

Зал был по-прежнему заполнен, хотя и близко не так сильно, как раньше. В задней части таверны скрывался коридор с отдельными комнатами для трапезы, которыми пользовались богатые торговцы, не желающие сталкиваться с грубостью общего зала. Снаружи одной из них маячил смуглый мужчина. Возможно, в нем имелась толика азианской крови или он был просто очень загорелым алети. На его поясе висели очень длинные ножи, но когда Моаш толкнул дверь, он ничего не сказал.

— Каладин... — послышался голос Сил.

Где она? Исчезла, судя по всему, даже для его глаз. Разве она делала что-то подобное раньше?

— Будь осторожен.

Он вошел в комнату вместе с Моашем. Внутри трое мужчин и одна женщина распивали за столом вино. Еще один охранник с мечом на поясе стоял сзади, завернувшись в плащ и опустив голову, как если бы он едва обращал внимание на происходящее.

Двое из сидевших людей, в том числе женщина, были светлоглазыми. Каладину следовало ожидать чего-то подобного, учитывая тот факт, что в дело вовлечен Клинок Осколков, но они все равно привели его в замешательство.

Светлоглазый человек немедленно встал. Он, возможно, был немного старше Адолина, и у него оказались черные как смоль, тщательно уложенные волосы алети. Мужчина носил открытый сюртук и дорогую на вид рубашку под ним, вышитую белыми лозами, ползущими между пуговицами и охватывающими воротник.

— Так вот каков знаменитый Каладин! — воскликнул он, шагнув вперед и протянув руку для рукопожатия. — Шторма, как приятно с тобой познакомиться. Поставить в неловкое положение Садеаса и одновременно спасти самого Терновника? Отличное представление, парень. Отличное представление.

— А вы кто? — спросил Каладин.

— Патриот, — ответил мужчина. — Зови меня Грейвс.

— И вы Носитель Осколков?

— Сразу к делу, не так ли? — произнес Грейвс, жестом указав Каладину на место за столом.

Моаш сразу же сел, кивнув другому человеку — тот оказался темноглазым, с короткими волосами и запавшими глазами.

«Наемник», — предположил Каладин, отметив тяжелую кожаную одежду и топор за стулом.

Грейвс продолжал указывать за стол, но Каладин медлил, рассматривая молодую женщину. Она чопорно сидела и потягивала вино из кубка, удерживая его обеими руками, одна из которых была спрятана в закрытом рукаве. Привлекательная, с поджатыми красными губами. Ее волосы удерживались несколькими металлическими украшениями.

— Я вас знаю, — сказал Каладин. — Вы одна из служащих Далинара.

Она посмотрела на него с осторожностью, хотя и пыталась выглядеть расслабленной.

— Данлан состоит в свите кронпринца, — пояснил Грейвс. — Пожалуйста, Каладин. Садись. Выпей немного вина.

Каладин сел, но выпить себе не налил.

— Вы пытаетесь убить короля.

— Какой прямолинейный, а? — обратился Грейвс к Моашу.

— А также результативный, — ответил Моаш. — Вот почему он нам нравится.

Грейвс повернулся к Каладину.

— Мы патриоты, как я уже сказал. Патриоты Алеткара. Того Алеткара, которым он может стать.

— Патриоты, которые хотят убить правителя королевства?

Грейвс наклонился вперед, облокотившись о стол. Последние искры юмора покинули его, что было неплохо. В любом случае он слишком усердствовал.

— Отлично, давай разберемся. Элокар — чрезвычайно плохой король. Не сомневаюсь, ты заметил.

— Не мое дело осуждать короля.

— Прошу тебя. Ты хочешь сказать, что не видишь, что он творит? Избалованный, раздражительный, параноидальный. Сеет раздор вместо того, чтобы объединять, капризничает, как ребенок, вместо того, чтобы править. Он развеивает королевство по ветру.

— Ты хоть представляешь, какую политику он вел, пока Далинар не взял его под контроль? — спросила Данлан. — Я провела последние три года в Холинаре, помогая местным служащим разбираться в беспорядке, в который он превратил королевские кодексы. Было время, когда он подписывал буквально все законы, если его могли умело убедить.

— Он некомпетентен, — заговорил темноглазый наемник, чьего имени Каладин не знал. — Приносит смерть хорошим людям. Позволяет, чтобы этому ублюдку Садеасу сошла с рук государственная измена.

— Поэтому вы пытаетесь его убить? — требовательно спросил Каладин.

Грейвс встретился взглядом с Каладином.

— Да.

— Если король губит свою страну, — сказал наемник, — разве не право и даже долг народа его устранить?

— Что произойдет, если его устранят? — спросил Моаш. — Задай себе этот вопрос, Каладин.

— Скорее всего, Далинар получит трон, — ответил Каладин.

У Элокара остался в Холинаре сын, но он ребенок всего лишь нескольких лет от роду. Даже если Далинар просто провозгласит себя регентом при законном наследнике, кронпринц будет править.

— Королевство только выиграет, если его возглавит Далинар, — сказал Грейвс.

— Он и так управляет практически всем, — проговорил Каладин.

— Нет, — возразила Данлан. — Далинар сдерживает себя. Он знает, что ему следует занять трон, но медлит из-за любви к мертвому брату. Остальные кронпринцы трактуют его поведение как слабость.

— Мы нуждаемся в Терновнике, — произнес Грейвс, ударив по столу. — Иначе королевство не устоит. Смерть Элокара подстегнет Далинара к действию. Мы получили бы того человека, каким он был двадцать лет назад, человека, изначально объединившего кронпринцев.

— Даже если этот человек возвратится не полностью, — добавил наемник, — уж точно не будет хуже, чем сейчас.

— Итак, да, — сказал Грейвс Каладину. — Мы убийцы. Преступники или готовые ими стать. Мы не желаем государственного переворота и не хотим убивать невинных охранников. Просто хотим устранить короля. Тихо. Желательно с помощью несчастного случая.

Данлан скорчила гримасу и глотнула вина.

— К сожалению, к настоящему моменту мы не слишком преуспели.

— И поэтому я захотел встретиться с тобой, — объяснил Грейвс.

— Вы ожидаете, что я помогу вам? — спросил Каладин.

Грейвс поднял руки.

— Подумай о том, что мы сказали. Это все, чего я прошу. Подумай о действиях короля, понаблюдай за ним. Спроси себя: «Сколько еще продержится королевство с таким человеком во главе?»

— Терновник должен занять трон, — тихо произнесла Данлан. — В конце концов это произойдет. Мы хотим ему немного помочь, для его же пользы. Избавить его от сложного решения.

— Я могу донести на вас, — сказал Каладин, встретившись взглядом с Грейвсом.

Мужчина в плаще, ранее стоявший сбоку, прислонившись к стене, и слушавший разговор, пошевелился и выпрямился.

 — Было рискованно приглашать меня сюда.

— Моаш говорит, что ты учился на хирурга, — ответил Грейвс, казавшийся абсолютно спокойным.

— Да.

— И что ты сделаешь, если рука гноится, угрожая всему телу? Ты подождешь в надежде, что все наладится, или будешь действовать?

Каладин не ответил.

— Теперь ты руководишь королевской стражей, Каладин, — продолжил Грейвс. — Чтобы нанести удар, нам понадобится благоприятная возможность, время, когда ни один из охранников не пострадает. Мы не хотели лично обагрять руки кровью короля, пытались сделать так, чтобы все выглядело как несчастный случай, но я понял, что это трусость. Я сам все сделаю. Все, что мне нужно, — благоприятная возможность, и страданиям Алеткара придет конец.

— Для короля так будет лучше, — проговорила Данлан. — На троне он умирает медленной смертью, как тонущий человек вдали от берега. Лучше покончить с ним быстро.

Каладин встал из-за стола. Нерешительно поднялся Моаш.

Грейвс смотрел на Каладина.

— Я подумаю, — сказал Каладин.

— Хорошо, — ответил Грейвс. — Ты можешь связаться с нами через Моаша. Будь тем хирургом, в котором нуждается королевство.

— Пошли, — сказал Каладин Моашу. — Остальные будут задаваться вопросом, куда мы пропали.

Он вышел из комнаты, и Моаш последовал за ним, быстро со всеми попрощавшись. Честно говоря, Каладин ожидал, что кто-то из них попытается его остановить. Разве они не беспокоились, что он их сдаст, как и угрожал?

Они позволили ему уйти. Вернуться в шумящий, наполненный разговорами общий зал.

«Шторма, — подумал он. — Хотел бы я, чтобы их доводы были не так убедительны».