Есть что скрывать - Элизабет Джордж

что происходит. Но я знаю только половину. Или две трети. Мама дала тебе драгоценности и тот серебряный поднос для визитных карточек, чтобы ты заложила их в ломбарде. Ты их заложила, но деньги предназначались не ей.

Пит вытерла ладони о джинсы. Потом убрала свои темные волосы с лица и завела их за уши.

– Это терапия, – наконец произнесла она.

– Терапия? – Сначала он подумал о физиотерапии для Лилибет, но ведь Пит уезжала из дома без дочки. Потом ему в голову пришла мысль о физиотерапии для самой Пит, которая не хотела признаваться, что получила травму, поднимая дочь. Вполне логично, если учесть, что она постоянно поднимала Лилибет, не дожидаясь помощи от него или Робертсона.

– Да, – сказала Пит. – Я пыталась записаться на дневное время, но не смогла. У нее был свободен только вечер, и мне пришлось согласиться – именно там я была, когда говорила, что еду к Грир. Я выбрала то же время и те же дни, когда встречалась с Грир. Сказала ей – Грир, – что какое-то время не смогу с ней встречаться, по крайней мере по вечерам и пока ты так занят. Но она не знала, где я бываю. Не думай.

Постепенно они приближаются к истине, подумал Марк. И решил усилить давление.

– Полиция знает, что ты была в Стритэме. Ты есть на записи камеры видеонаблюдения дома, где жила Тео. Она вышла, чтобы поговорить с тобой. Рано или поздно тебе придется сказать правду. И я буду благодарен, Пит, если ты начнешь с меня.

Она молчала, опустив голову и устремив взгляд на носки своих белых кроссовок.

– Да, я тебе говорила, что меня не будет волновать то, что ты делаешь из-за меня. Но выяснилось, что это не так.

– Должно быть, ты имеешь в виду, что, если я найду кого-то для секса, ты не будешь переживать.

Пит кивнула. Но по-прежнему не поднимала головы.

– Поначалу я и не переживала. С чего бы? Это было бы неправильно и нечестно. И как я могла сердиться или обвинять тебя, если сама сказала, чтобы ты сам о себе позаботился. Я просто не думала никогда, что… А потом появилась она, и я поняла, что на этот раз все иначе и что так и будет, если я чего-то не сделаю.

– С Тео? – Горло сжимали спазмы, и ему трудно было проталкивать через него слова. В гостиной снова заиграла музыка. Похоже, у аудиокниги были очень короткие главы. Внезапно он испугался, что Пит уйдет, снова оставив его в неведении. Скажет, что ей нужно заняться Лилибет. Но она не пошевелилась.

– С собой, а не с Тео. Этот врач, Марк… Она… Она берет людей с проблемами… личными. Таких, как я. Ее нашла твоя мама.

– Моя мама?

– Она знала. Знает. Должно быть, ты когда-то проговорился, и я тебя не виню. Потому что это побудило твою маму, – она подняла голову и улыбнулась слабой печальной улыбкой, – к действию. Она дала мне имя и номер телефона и сказала, чтобы я не волновалась насчет денег, потому что она заплатит. Если я смогу вернуть деньги – хорошо, если не смогу – тоже ничего страшного. Так что я позвонила, чтобы записаться на прием, но она – терапевт – работает только с теми, у кого нет физических проблем. Я имею в виду, что причина не физическая. Таких пациенток она не берет. Поэтому сначала нужно пройти гинекологический осмотр, и, если все в порядке, тебя берут. Но это не относится к Национальной службе здравоохранения. Твоя мама это знала. Впрочем, это естественно.

Марк сложил вместе все, что сказала Пит с начала их разговора. Тот факт, что его мать знала, что мать хотела помочь, объяснял многое.

– Пит, ты консультировалась с врачом насчет секса?

Она снова опустила голову. Но одновременно кивнула. Потом принялась теребить шов на джинсах, вытягивая нитку и дергая за нее. Она выглядела хрупкой, печальной и усталой, как человек, несущий ношу в одиночестве и не желающий обратиться за помощью. Его захлестнули чувства, которых он никак не ждал от этого разговора. Словно его душа раскрылась и он всем сердцем потянулся к ней. Марк не мог понять, что это. Любовь? Эмпатия? Печаль? Чувство утраты? Понимал только, что она блуждала в темноте одна, а его охватило не только желание, но и сотня невысказанных чувств, существование которых он так долго отрицал.

– Пит, ты не должна была…

– Я знаю. – Она снова посмотрела на него. – Но я больше не хотела оставаться такой, как теперь. Не хотела все время бояться. Это пожирало меня изнутри, пока от той женщины, которую ты любил, почти ничего не осталось. Я как будто медленно исчезала, и я так устала…

Марк шагнул к ней. Коснулся ее волос.

– Я тебя любил и продолжаю любить, Пит.

Она не отстранилась, и тогда он обнял ее и притянул к себе. Пит положила голову ему на грудь.

– Я пытаюсь вернуться к тебе, – сказала она.

– Девочка моя… Боже правый, Пит, сколько в тебе мужества… – Он прижался губами к ее макушке. – Давай искать путь друг к другу, Пит. Давай попробуем найти его вместе.

Вестминстер Центр Лондона

Всю дорогу от Бетнал-Грин до Нового Скотленд-Ярда они обсуждали расследование: за и против, успехи и неудачи, доказательства и отсутствие оных, подозреваемых, мотивы и вопрос возможностей. И все это время Барбара ждала. Она хотела понять, собирается ли Линли затронуть тему, которую им необходимо обсудить. Или ей придется это сделать самой. Остановив машину на парковке, он сказал:

– Подожди минутку, Барбара.

Ей очень хотелось курить, но она осталась в машине. Скосив глаза, увидела, что Томас внимательно смотрит на нее, барабаня пальцами по рулю своей «Хили Элиотт». Похоже, он думал, и она решила ему не мешать.

– Я хочу объяснить цветы, – наконец произнес он.

– Нет, вы хотите оправдаться, – возразила она.

– Я хочу объяснить причину.

– А есть разница?

– Конечно, есть. Мне не в чем оправдываться. Оправдание звучало бы так: «Я хотел, чтобы их отправили моей матери ко дню рождения, но по ошибке их принесли сюда».

– С моим именем на открытке… Да, я прекрасно представляю, как это произошло.

– День рождения матери я использовал в качестве примера, Барбара. Думаю, ты это понимаешь.

– Это на самом деле был ее день рождения?

– Нет. Разумеется, нет. Но дело не в этом.

– Тогда в чем, если не в матери?

– В Доротее.

Барбара нахмурилась. Судя по выражению лица, Линли следовал какой-то неопровержимой логике, которую собирался изложить ей.

– Мы с тобой говорили об этом. Ты упомянула, что Чарли временно играет роль твоего кавалера, так что Доротея…

– Моего «кавалера». Если я не ошибаюсь, мы живем не во времена Джейн Остин, инспектор.

– Ухажера. Любовника. Бойфренда. Почему слово «бойфренд» звучит так странно? Человека, призванного изменить твою жизнь.