Огненная дорога - Энн Бенсон

Алехандро сорвал меховое покрывало, отшвырнул его в угол, дернул за шнур колокольчика и подошел к двери. Слуга появился, но близко к двери не подошел, хотя она была приоткрыта совсем немного.

— Принеси свежее белье для постели, ночную рубашку и несколько кувшинов чистой воды. И другое покрывало — но не меховое, а шерстяное. Нам понадобится также горшок для кипячения и еда на три дня для всех нас. Оставь все за дверью.

Дожидаясь, пока принесут все затребованное, Алехандро отвел де Шальяка в сторону.

— Оставаясь здесь, вы подвергаете себя серьезной опасности. Мы с Кэт переболели этой болезнью, и мне никогда не приходилось видеть, чтобы кто-то страдал ею повторно. Уверен, мы в безопасности, чего, боюсь, нельзя сказать о вас.

— Тем не менее я останусь. Я дал клятву.

— Уймитесь вы со своей клятвой! Иначе кончится тем, что вы научитесь лечить эту болезнь, но не успеете применить свои знания.

— Нет, я останусь, — непреклонно заявил де Шальяк.

— Хотя бы отойдите подальше, чтобы влажное дыхание мальчика не касалось вас. Тогда, может, и не заразитесь.

— Но я хочу видеть все своими глазами… Думаю, это станет самым сокровенным знанием за всю мою жизнь!

Алехандро некоторое время пристально разглядывал его.

— Это всего лишь результат жизненного опыта и мудрости старой женщины.

— Ну, так вы говорите, коллега, но я так не думаю. Тут должно быть нечто большее, гораздо большее.

— Де Шальяк, это только то, что я сказал. Не стоит недооценивать могущество женщины, полной решимости сделать то, что должно быть сделано.

Тридцать четыре

Джейни хотелось как можно быстрее покончить с этим делом, но когда она подъехала к Мемориальному госпиталю Джеймсона, одного быстрого взгляда оказалось достаточно, чтобы понять — припарковать машину негде. Парковка была блокирована машинами, по виду военными, никак не больничными. Копы в зеленых костюмах пропускали к зданию только машины «скорой помощи». Пришлось Джейни оставить свой «вольво» за несколько кварталов от больницы, в печально известном еще по временам до Вспышек месте, чуть позади школы, где училась Бетси, ее дочь. Убедившись, что автомобиль надежно заперт, она пешком прошла расстояние, оставшееся до здания из стекла и стали.

Время утекало зря. Она понимала, что нужно быстро выполнить намеченное дело и уехать, но не могла заставить себя энергичнее шевелить ногами — воспоминания, словно болотная трясина, засасывали их. На краю парковки она вообще остановилась, повернулась и бросила взгляд на почти пустое пространство мостовой, где раньше стояли автобусы и микроавтобусы. Легкий сухой ветер шевелил листья подорожника — признак запущенности, — сумевшие пробиться сквозь трещины. Когда-то она стояла на этом самом месте, глядя, как со стороны школы бесконечной вереницей медленно едут катафалки, подпрыгивая на колдобинах точно так же, как автомобиль, полный смеющихся детей, которых она не раз развозила по домам к любящим родителям — их естественному месту обитания.

Холодная дрожь непроизвольно пробежала вдоль позвоночника. Джейни прогнала мучительные воспоминания и направилась к больнице. Подойдя, она увидела на обочине врытые столбы, а на автомобиле с безбортовой платформой — огромные барабаны с намотанными на них цепями. В первый раз понадобилось всего день или два, чтобы полностью оградить больницу металлическим барьером. «Два оборота солнца», — как сказал бы Алехандро, окажись он здесь. Совсем скоро Мемориальный госпиталь Джеймсона превратится в такую же неприступную крепость, как какой-нибудь средневековый замок, мимо которых древний лекарь не раз проходил во время своего путешествия по Европе. Однако эта крепость будет таить в своих недрах гораздо более смертельную угрозу. Больному ребенку тут не место; мысль о том, чтобы доставить спасительный дар Алехандро Абрахаму Прайвесу, придала Джейни мужества преодолеть лабиринт коридоров и лестниц.

Однако стоило ей приблизиться к вновь установленному посту охраны и его сияющему хромом и пластиком сканеру, как вся ее бравада сошла на нет. Охранники были в пугающих зеленых костюмах, и, увидев целое их скопище, Джейни не смогла отогнать воспоминания об аэропорте Хитроу, где они толпились вдоль верхней галереи, словно снайперы, готовые застрелить любого, кто поведет себя не так, как следовало.

Она подошла, и один из них кивнул на идентификационный сенсор. Джейни провела рукой, ладонью вверх, под лазерным считывающим устройством. Охранник вручил ей маску, она взяла ее и надела. Они не обменялись ни единым словом.

Потом ей, тоже знаками, дали понять, что нужно пройти через сам сканер. Именно там ее и схватят — если для этого будут основания, — и доставят… куда? Точно никто пока не знал, где в этом районе находятся центры для задержанных. Однако пройдет всего несколько дней, и какой-нибудь обезумевший от страха родственник политического или финансового воротилы вытянет эту информацию у измотанного чиновника, готовящегося покинуть пост, чтобы укрыться в якобы безопасном пригороде, и потому не озабоченного последствиями своей болтовни.

К тому времени, когда это произойдет, она спрячется в убежище среди холмов, и никто не сможет причинить ей вреда. В конце концов все узнают, куда отвозят задержанных.

Хотя какая разница, будут они об этом знать или нет?

Сигнал тревоги не прозвучал, и Джейни взмахом руки дали понять, чтобы она проходила. Она побежала по коридору, в пустоте которого ее шаги отдавались гулким эхом, и потом вверх по лестнице, игнорируя лифт с его многократно используемым воздухом. Двери всех палат были закрыты, но ни на одной пока не висела зеленая тесьма — устрашающий признак карантина. Тем не менее возникло почти сверхъестественное чувство, что здание полностью опустело. Добравшись до палаты Абрахама, Джейни вошла и тут же закрыла за собой дверь.

Хотя какая разница, закрыта она или нет?

Миссис Прайвес, как и ожидала Джейни, сидела рядом с постелью, сжимая руку сына; это выглядело так, будто она стремится помочь ему сохранить остатки мужества. Увидев Джейни, она готова была расплакаться от радости.

— Ох, слава богу, вы здесь! Такое чувство, будто все просто встали и ушли.

Джейни подошла к постели и положила руку на плечо обезумевшей от горя женщины, хотя понимала, что это мало чем ей поможет.

— Там творится настоящее безумие. — Она кивнула на дверь. — Доктор Сэм…

— Это-то мне известно.

Голос миссис Прайвес звучал так беспомощно, что Джейни не могла не спросить:

— Кто-нибудь приходил сюда, чтобы рассказать вам?