Иллюзия обмана - Илона Романова

— Я тоже! — поддержал брата Девьедм.

— Тогда вы были под защитой Светящихся Вод. И премудрые лежбики охраняли ваш покой. А сейчас вы вышли за водяную стену, отделявшую Мерцающие Проходы от остальных миров. Коридор и лестница, которые вывели вас на лужайку, где вы заснули, пока не принадлежат никому. Пройди вы чуть левее — навсегда бы попали в наш, то есть Дальний Мир. А этого не стоит делать раньше положенного срока. Здесь хорошо только тем, кто попадает сюда в свой час или гибнет в бою… Залезь чуть выше — неминуемо забрели бы в продолжение Тёмных Коридоров, откуда веками приходило зло. По счастью, вы оказались на лужайке, которая граничит с Тильецадом, — продолжал свой безмолвный рассказ Превь.

— Боюсь, это ненамного лучше… — задумчиво изрекла Никуца. — Мы можем не только видеть и слышать друг друга, но и прикоснуться… Это означает лишь одно, наши дети и их друг перешагнули Великую Границу. Возможно, даже оказались в одной из многочисленных Лозовых ловушек!

Превь озабоченно посмотрел на неё. Некоторое время подумал. Потом спросил у ребят:

— Как пахнет трава, что служит вам постелью?

— Сладко и сонно, — ответил за всех Тайронгост.

— Тревогой и покоем одновременно, — добавил Сьолос.

— Оньрек! — подтвердила собственные опасения Никуца. — Он далеко не всегда выглядит бледно и неказисто. В местах боёв, где победу одержала несправедливость, это растение может принимать какой угодно, чаще всего — самый безобидный вид. Его дело завлечь жертву в свои сети. А дальше бывает по-разному: одни гибнут безвозвратно, другие становятся вечными рабами Лоза. Единственное, что отличает чахлик от живой травы — запах. Тяжкий запах гибели. Мальчики, вы действительно в смертельной ловушке!

— Оставаться вам здесь нельзя больше ни минуты. Вы должны проснуться и создать Луч Правды! — властно сказал Превь.

— Но мы… не умеем, — пролепетал Тайронгост. — Да и права не имеем…

— Имеете… И должны! — на удивление жёстко потребовала Никуца. — От этого будет зависеть не только ваша судьба…

— Да как?

— Просто возьмитесь за руки. И пойте! Песня придёт сама. Так всегда бывает, — дюкса мгновение помедлила. — Вы справитесь, сынок! Я точно знаю… справитесь…

Голоса старших дюков становились тише. Образы расплывались. Перед путешественниками раскрылись спасительные двери.

— И не забудьте… — донёсся до них совсем издалека голос Превя. — Выходить нужно через портретную галерею…

V

Вставать не хотелось, да и зачем, когда под мягким тёплым одеялом было так спокойно и уютно? Вроде… кто-то безуспешно пытался их разбудить… Кажется, нужно было отсюда уходить. Тот, кто будил их, говорил о смертельной опасности. Да-да… только бы вспомнить сон… Он очень важен. Но окончательно проснуться всё не удавалось… И тут перед внутренним взором Тайронгоста возникло встревоженное лицо матери. Юный дюк всё вспомнил. И мгновенно открыл глаза. Попытался встать и не смог. По глухим звукам борьбы было похоже, что вся команда оказалась в том же положении. Слева пытались вырваться на свободу Колв и Девьедм. Справа — Сьолос. То, что поначалу казалось одеялом, на самом деле было длинными тягучими плетьми вчерашней травы, медленно, но верно опутывавшими путешественников с головы до ног. Аромат её уже не казался приятным и манящим — неумолимый запах безысходности и отчаяния плыл над гротом. Да и выглядела она уже не мягкой и ласковой, а жёсткой и цепкой. А может, это была вовсе и не трава, а некое подобие безмолвной речи — подчиняющей и отбирающей? Человеку из такой ловушки выйти уже не удалось бы. К тому же против пленников работали их юность и неопытность… Но прежде всего, они были дюками Хранимыми Щитом, Владевшими Речью, Носившими Имена и Стоявшими в Круге Справедливости. Это значило, что они безошибочно знали, как бороться с оньреком, пытавшимся подчинить, поработить и, в конце концов, поглотить душу, разум и волю каждого из них.

Тайронгост с большим трудом нашёл и вытащил нож и начал потихоньку выкарабкиваться из зелёных тенёт. Оньрек изо всех сил сопротивлялся, извивался и немилосердно резал руки. Несмотря на то, что трава заглушала даже безмолвную речь, дюк умудрялся переговариваться с друзьями. Колв как всегда ворчал, обзывая негодное растение самыми страшными словами, какие только мог выдумать. Девьедм привычно ехидничал по поводу того, как же это мудрые дюки могут восстанавливать вокруг себя гармонию, если по собственной дурости постоянно влипают в совершенно безвыходные ситуации? Сьолос истреблял чахлики без единого слова — отрешённо и педантично.

Кое-как вырвавшись наружу, пленники переглянулись — лица их были измождены и как бы выцвели, а одежда изодрана и перепачкана. Все четверо начисто забыли, общий сон и осознавали лишь одно — надо выбираться. За время их сна грот сильно изменился и стал похож на ротонду сплошь увитую оньреком. Цепкие побеги затянули даже потолок.

— Кажется, он опускается… — безучастным тоном промолчал Сьолос.

— Какая разница? — ответили близнецы.

— Выходить… нужно… — с усилием сказал на явном наречии Тайронгост. — Мы же видели… все…

— Что видели? — спросил Сьолос, не понимая, о чём речь.

— Вашего отца… и мою маму… — он ответил не совсем уверенно.

— Кажется… — протянул Колв, собирая воедино обрывки воспоминаний. — Зáмок… Атриум… Фонтан… Гладиолусы!

— Было! — решительно, стряхивая сонное безразличие, воскликнул Девьедм. — Отец! У него сильные руки и хорошая улыбка…

— Мама… Смотрела так печально… — на мгновение заглянув в давешний сон, пробормотал Тайронгост.

— Моя дюкса непременно будет похожа на неё! — промолчал Сьолос тем же мечтательным тоном, каким обычно говорил о самых сокровенных вещах.

— Ладно… — вожак помедлил, взвешивая каждое слово. — Если мы хотим… чтобы нам вообще когда-нибудь приснились дюксы… — хорошо бы… не погибнуть прямо здесь и сейчас… Идёмте!

— А куда? — вполне практичный вопрос Сьолоса окончательно вернул их к реальности.

— Отец уже второй раз говорит, что обратный путь лежит через какую-то галерею, — неуверенно произнёс Колв.

— Не какую-то, а портретную, — улыбнувшись точно, как Превь поправил его брат.

— Может, он имел в виду ту, через которую мы бежали, возвращаясь из нашего сна? — предположил Сьолос.

— Не думаю… — покачал головой Тайронгост. — Тогда было проще… указать дверь…

Пленники ещё раз внимательно оглядели своё узилище. Грязно-зелёный свод действительно медленно сползал на них. Но это оказалось не самым страшным: за время их сна исчез единственный проход. Хищные побеги снова потянулись к ним. Что могло быть лучше для Лоза, чем четверо молодых дюков, находящихся в его подчинении?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});