Убить посыльного - Тейми Хоуг

В переулке тьма кромешная. Опять пошел дождь. Лампочка над дверью не горела — она выключалась каждый раз, когда начинался дождь. Веда вынула из сумки ключи от машины.

И тут свет ударил ей в лицо, мгновенно ослепив ее.

— Я детектив Дейвис, мэм, — сказал мужчина.

Что-то здесь не так, подумала Веда. Если он стоял здесь все это время, почему не зашел? Почему звонил ей по телефону?

— Мне необходимо получить от вас адрес, мэм.

Странное чувство охватило ее. Ей хотелось побыстрее уехать.

— Какой адрес? — спросила она, медленно продвигаясь к своему фургону.

— Вашего курьера, Деймона.

— Сколько раз вам повторять? У меня нет адреса этого парня. Нет и номера его телефона. Я не знаю, где он живет.

Дейвис подошел к ней ближе.

— Как же такое может быть, что вы не знаете ни адреса, ни телефона своего сотрудника? Этот номер у вас не пройдет!

— Не могу же я вам сказать то, чего сама не знаю.

Она подошла к машине, и тут уже ей некуда было от него бежать. Она стояла, сжимая в руках ключи.

— Значит, не хочешь по-хорошему? — спросил он.

— Я вообще не хочу иметь с вами никакого дела.

— Мне наплевать на то, что ты хочешь, — прорычал он и бросился на нее.

Тяжелый фонарь ударил ее по плечу, нога у нее подвернулась, и она упала, сбросив с себя нападавшего. Потом попыталась подняться, но опять упала.

Дейвис прижал ее спиной к машине. Она почувствовала на горле что-то острое.

— Говори сейчас же, — прохрипел он.

— Я правда не знаю, — сказала Веда. Собственный голос показался ей чужим — таким он был дрожащим и испуганным. Она плакала. Она подумала о своих детях.

— Где он? Ответишь мне — и поедешь домой, к деткам.

Она вся дрожала. Она сейчас умрет, оберегая тайну, которой не знает. Веда дала ему единственный ответ:

— Я видела его в Китайском квартале.

— Значит, в Китайском квартале.

Она собиралась еще что-то ему сказать, но слова почему-то не выговаривались, получались только странные хлюпающие звуки. Дейвис посветил ей в лицо фонарем. Она подняла руку, чтобы пощупать шею, и поняла, что жизнь ее подходит к концу. Рука сразу окрасилась кровью.

Ей хотелось закричать от ужаса, но она не могла этого сделать. Она захлебывалась собственной кровью. А потом упала на мокрый асфальт.

Глава седьмая

Дайана Николсон пила мелкими глоточками весьма посредственное шампанское. Ей было скучно. Отель «Полуостров Беверли-Хиллз» — самое подходящее место для проведения политического мероприятия. Этот банкет был частью кампании по выборам окружного прокурора. Но мало что в мире политики могло произвести впечатление на Дайану. Весь этот мишурный блеск давно для нее потускнел.

Ее муж двенадцать лет жизни отдал политике, это была вторая любовь Джозефа. Его первой любовью была работа, которая сделала его богатым. Дайана шла в этом списке где-то после гольфа и яхты. В последние два года супружеской жизни они встречались в основном на светских мероприятиях.

Он женился на ней из-за того, что она прекрасно подходила ему как спутница в его светской жизни. Она была хороша собой, прекрасно, со вкусом одевалась и умела поддержать любую беседу. Но ее служебное рвение его не устраивало, а она наотрез отказывалась бросить работу. И чем более натянутыми становились их отношения, тем сильнее Дайана цеплялась за свою работу, боясь упустить единственное, в чем она была полностью уверена. Потому что в любви мужа она уже начала сомневаться.

И теперь она иногда ходила на банкеты, потому что ей нравилось наблюдать за людьми и подслушивать чужие разговоры, к тому же, когда она появлялась на людях в сопровождении своих знакомых, это отпугивало сводников. А помелькав на публике, можно сходить в ресторан. Сегодня ее спутником был Джефф Готье, сорокашестилетний красавец, прокурор Лос-Анджелеса, закоренелый холостяк.

Она оглядела собравшихся. Знакомые лица! Прокурор округа Стейнман с женой, мэр города с женой, помощник окружного прокурора Джираделло со своей свитой. Дайана и Готье приветствовали других гостей. Взгляды сталкивались, как корабли в ночи, — каждый высматривал следующую важную персону, к которой следует подойти.

И вот такая именно персона и вошла в зал.

Норман Краун был небольшого роста, худощавым, с седыми волосами и аккуратно подстриженной бородкой. С ним были его сын Филип и два охранника, похожие на тайных агентов. Толпа расступилась перед ними, как будто это члены королевской семьи. Старший Краун сразу же направился к окружному прокурору.

Его сын (от второго, неудачного брака) заговорил с Энтони Джираделло, который тут же расплылся в улыбке. Они были ровесниками и оба окончили юридический факультет Стэнфордского университета, но Филип носил фамилию Краун, что давало ему всяческие привилегии, и теперь занимал высокую должность в компании «Краун энтерпрайзис». Джираделло был сыном фермера, и ему пришлось приложить немало усилий, чтобы занять пост в офисе окружного прокурора.

— Одна большая счастливая семья, — сказала Дайана Джеффу. — Потрясающе! Вот-вот начнется слушание дела об убийстве его дочери, а Норман Краун чуть ли не в открытую кладет денежки в копилку окружного прокурора, причем на глазах у представителей всех средств массовой информации Лос-Анджелеса.

Джефф пожал плечами:

— Ну и что? Никакого противоречия не вижу. Чтобы взять за горло подозреваемого, Джираделло не нужны взятки. Ему просто не терпится вынести обвинительный приговор Робу Коулу. Хотя бы для того, чтобы люди забыли тот оправдательный приговор по делу об убийстве студентки. Твой приятель Паркер так ему все подпортил!

— Паркер просто стал козлом отпущения. Джираделло плохо подготовился к процессу. Это был для него первый урок на тему: «Деньги решают все», — сказала Дайана. — А не кажется ли тебе, что завтра каждый американец увидит в утренних программах эту картинку и скажет: «Так Норман Краун покупает обвинительный приговор»?

— Ну… Если честно, меня это не волнует, — сказал Джефф. — И я не понимаю, почему это должно волновать тебя. Ты ведь и сама хочешь, чтобы Роба Коула обвинили?

— Да не в этом дело. Я просто не хочу, чтобы появились какие-то основания для апелляции.

Дайана обернулась, чтобы получше видеть членов клана Краунов, к которым присоединилась теперь дочь Триши от ее первого брака.

Кэролайне Краун исполнился двадцать один год, она была такая же невысокая и полненькая, как ее мать, правда, в отличие от матери, девушка все-таки поработала над своей внешностью. На ней было строгое платье и туфли от лучших дизайнеров, ее пепельные волнистые волосы модно пострижены. Вскоре после убийства Триши в желтой прессе появились намеки на тайную связь между нею и отчимом, но эти слухи тут же были подавлены в зародыше и никогда больше не возникали.

— Еще пообщаемся немного и уходим, — тихо сказал Джефф, улыбаясь и поднимая бокал.

— Закажу морского окуня… — мечтательно произнесла Дайана.

Она краем глаза увидела, как раскрылась дверь. Брэдли Кайл с напарником вошли в зал как какие-то школьники, вызванные на ковер к директору. Они шли туда же, куда вел ее Джефф, — к окружному прокурору и его помощнику, которые стояли рядом с Норманом и Филипом Краунами.

Дайана сразу насторожилась, когда Джираделло извинился перед Филипом Крауном и пошел навстречу полицейским. Разговор был немногословным. Джираделло как-то сразу помрачнел. Брэдли Кайл поднял руки ладонями вверх, как будто хотел сказать: ну что тут поделаешь? Она расслышала всего несколько слов: «сделай», «не могу», «знаю». Кто-то должен что-то сделать, но не может?

Кайл с напарником работали над делом Коула как вторая команда. Когда начнется судебный процесс, они помогут еще раз все перепроверить, чтобы ничто не могло помешать вынесению обвинительного приговора.

Подобный крупный процесс — как шахматная игра, с такой же сложной стратегией. Джираделло приводит свою армию в полную боевую готовность. Значит, некто должен был что-то сделать, но не смог.

Потом она услышала еще одно ничего не значащее слово, потом имя, которое ей ни о чем не говорило… и имя, которое она очень хорошо знала.

Когда Паркер вернулся в участок, Руис на месте не оказалось: она давно уже ушла. Хорошо бы и ему поехать домой, принять горячую ванну, поставить хороший джаз, выпить бокал вина и заказать с доставкой на дом суп с пельменями и мясо по-монгольски. Почитать. Ну и поспать тоже неплохо бы…

Но Паркер знал, что ему это не удастся. Слишком многое предстоит выяснить, причем как можно скорее. В этом странном нападении на квартиру Эбби Лоуэлл — да и в том, как она себя вела, — было много непонятного. Конечно, она прекрасно знала, что было нужно преступникам. Она и сама наверняка за тем же самым охотилась.