История Смоленской земли до начала XV столетия - Петр Голубовский

Глава II

Промышленность и торговля

Бесконечные дремучие леса216, непроходимые болота, непрерывная сеть рек, речек и озер окружали кривича с первых моментов его жизни и до глубокой старости. Вечная, непрестанная борьба с природой, необходимость добывать все для удовлетворения первых потребностей путем упорного труда делали смольнянина выносливым, энергичным и терпеливым. Если мы видим в настоящее время белоруса вялым, каким-то забитым, то тут сказывается во всей силе влияние многолетних исторических обстоятельств. Вместо малоподвижных трусливых загнанных белорусов в давние времена перед нами являются «смолняне дерзи и боеви»217. Впрочем, не одинаковая судьба постигала смольнян на всем протяжении их древней территории. Жители восточной и северо-восточной части земли Смоленской сохранили коренные отличительные черты древнего смольнянина. Можаичи, торопчане, ржевичи – не утеряли старой энергии и врожденной воинственности. Конечно, как мы уже говорили раньше, тут могут сказываться влияния чисто этнографического характера; но ведь и полочане, известные в древности своею подвижностью, энергией и воинским духом, обратились в обиженных судьбой белорусов. Несомненно, тяжкая многовековая историческая судьба наложила свою печать на могучее некогда кривицкое племя.

Природа, воспитывая характер смольнянина, не была вместе с тем к нему мачехой: она давала ему множество средств для развития культурной жизни значительным богатством естественных произведений.

В лесах Смоленской земли мы находим деревья различных пород. Тут были ель, береза, сосна, дуб218. Береза, как надо думать, пользовалась у кривичей каким-то особым значением: мы видим целый ряд курганов, где покойники обернуты в бересту; интересно, что этот обычай удерживается даже и в христианское время219. Вообще, лесными богатствами в то время не дорожили и утилизировали их без всякой бережливости. В огромном количестве гналась смола, которая шла как для внутреннего употребления, так и для вывоза за границу. Как видно, ее заготовлялись огромные запасы, иногда остававшиеся не проданными220. Огромные вековые деревья рубились и сплавлялись по Днепру и Двине; иногда на месте приготовлялись доски, колья, служившие также предметом вывоза. Кривичи были известны также как строители лодок-однодеревок. Последние были, конечно, необходимы им лично, но мы знаем, что еще в X столетии кривичи, по словам императора Константина Багрянородного, зимой рубили в своих лесах деревья, вчерне приготовляли из них лодки-однодеревки и весной сплавляли их на юг, к Киеву221. Несомненно, местного изготовления были вообще все суда, как ладьи, челны, учаны. Домашний материал в своих лесах находили жители Смоленской земли для кол и саней, на которых, между прочим, перевозились и товары222. Едва ли можно сомневаться и в том, что в Смоленской земле было развито бондарное ремесло и что бочки, которыми мерялось жито и хмель, и кади, служившие для меду, были местного изделия223.

Богатства растительного царства не исчерпывались только лесами. В Смоленской земле известны были, как надо думать, с очень отдаленных времен и возделывались рожь, ячмень, пшеница, овес, горох, капуста, хмель, лен, конопля, пенька224. Мы видим там занятие садоводством и огородничеством. Что касается в частности капусты, то, как кажется, ею специально засевались целые огороды, а люди, за ними наблюдавшие, носили и название – «капустники»225. Лен и пенька, по всей вероятности, и в древнейшее время, как и позже, в XVI столетии, служили предметом вывоза226. Но несравненно большее значение в материальной жизни смольнян, конечно, имело хлебопашество. Мы видели раньше, какую борьбу с природой приходилось вести человеку в Смоленской области, как природа уничтожала результаты людских усилий и обращала в болота расчищенные из-под леса пашни. Тем не менее земледелие в Смоленском княжестве процветало. Смоляне являлись чуть ли не главными поставщиками хлеба в Новгород Великий и за границу. Мы видим тут, как и следовало ожидать, подсечное хозяйство, существовавшее в древнее время повсеместно и удержавшееся в Белоруссии довольно долго. Места «пожней» приходилось отвоевывать у леса. До нас дошло описание от XVI века расчистки леса. Около праздника святых апостолов Петра и Павла и до праздника Успения Пресвятой Богородицы обыкновенно рубят деревья и поросли и оставляют все это на зиму. Весной, после Пасхи, нарубленное дерево сжигают, и получается весьма плодородная почва. Если на расчищаемом месте деревья очень стары и толсты, то их не рубят, а обрубают только с них часть ветвей и вырубают кустарники, чтобы не лишить поля тени. Такое расчищенное из-под леса поле носило название Ляда, а пашни, устроенные среди леса раньше и засевавшиеся уже не раз, назывались старины. Все зависело, конечно, от сил земледельца: сколько может захватить у леса земли, столько и его; может он ежегодно производить расчистку новых притереб, он будет иметь, конечно, превосходный урожай. Богатые расчищали лес на большие пространства при помощи наемного труда и садили людей, образовывали новые поселения227. Земля, очищенная от леса, становилась собственностью расчистившего лица, деревни, села. Поэтому и в Смоленской земле, как и в других областях, при определении земельных владений в документах употребляется выражение: «Куда топор и соха и коса ходили»228. Занятие земледелием у кривичей и радимичей, входивших также в состав населения Смоленского княжества, существовало с отдаленных времен. Так, в курганах находят хлеб и ячмень229. Прекрасные урожаи, получавшиеся с девственной почвы, давали возможность вести отпуск хлеба в широких размерах и на вывоз. Несомненно, что Новгород Великий получал в значительном количестве хлеб из земли Смоленской, и когда, в силу каких-нибудь политических обстоятельств, прерывался вывоз этого продукта из Смоленска, в Новгороде начиналась дороговизна230. Вывоз смоленского хлеба в Ригу по Двине не подлежит сомнению. Из донесения полоцкого альтермана Рижскому совету около 1400 года видно, что из Смоленска доставлялись скот, рожь, мед и продукты вообще231. Но и в Смоленской земле, как часто в то время бывало и в других областях, иногда наступал голод. Тогда приходилось обращаться к какой-нибудь замене ржи, и смольняне выучились приготовлять хлеб из лебеды. Преподобный Прохор Печерский как выходец из Смоленской земли во время голода в Киеве при Святополке Изяславиче оказал большую услугу населению приготовлением лебедного хлеба232. Неурожайные годы приносили с собою мор. Надо предполагать, что в большей или меньшей степени голодовки случались в отдельных местностях Смоленской земли не особенно редко, но такого бедствия, какое постигло ее жителей в 1230 и 1438 годах, мы не встречаем более во весь древний период их истории. В 1230 году голод начался зимой, затем появился мор. В Смоленске было устроено четыре скудельницы для погребения умирающих. Город потерял из своего населения 23 900 человек233. Кажется, в 1438 году несчастие было еще ужаснее. Был голод сильный в Смоленске, рассказывает летописец. По лесам и дорогам звери ели людей, а по улицам города псы пожирали мертвых, таская головы, руки и ноги; люди ели кошек и детей от страшного голода; по волостям и селам в великий пост питались мясом и звериной234. В такие тяжелые годины население получало помощь только извне. Так, в 1230 году хлеб был привезен из-за границы, от немцев235. Чтобы покончить с флорой Смоленской земли, нам остается сказать, что для занятия скотоводством у жителей были прекрасные луга – сеножати236.

При раскопках курганов, в большей части случаев, или в глиняных горшках, или просто среди пепла и земли, находят кости домашних животных237. Другие данные также указывают на довольно разнообразную фауну в Смоленской земле. Из числа домашних животных мы можем указать собак238, птиц239, лошадей, рогатый скот крупный и овец; из насекомых особенно важную роль играли пчелы. Собака, как сторож и друг человека, сопровождала его и в загробную жизнь, но весьма возможно также, что она следовала туда за хозяином и по другой причине. Мы видим, что собаки употреблялись для ловли бобров240, а следовательно, необходимы были смольнянину для той же цели и на том свете. Лошадей, как кажется, было в Смоленской земле довольно значительное количество: мы находим сведения о целых табунах. Лошади необходимы были на войне, для работ земледельческих, для перевозки товаров на санях. Воина сопровождала лошадь и в могилу. До нас дошли также ясные указания, что Смоленск производил лошадьми торговлю с Западной Европой через Ригу. Мы едва ли погрешим, предположив, что в свою очередь смольняне добывали коней с юга через Северскую и, может быть, Рязанскую области. Как видно, некоторые кони были очень хорошей породы и ценились до-рого241. То обстоятельство, что князья дают церквам и монастырям «сеножати», может само указывать на занятие скотоводством. Но мы имеем в дошедших до нас документах указания на существование городских стад. В могилах радимичей встречаются ремни и кожи. Что касается разведения овец, то давность его доказывается находкой в одном из курганов на территории древнего Смоленского княжества ножниц, употребляемых для стрижки овец, и скелета барана. Надо думать, что скотоводство вообще было довольно развито, потому что мы находим не только внутреннюю торговлю мясом, но и отпуск мяса и скота за границу по реке Двине. В Смоленске существует целый класс мясников. Вывозились также и овчины. Выделка шкур занимала, как кажется, много рук. И в Смоленской земле, как и в Киевской, мы встречаем кожемяк. Смоленские кожи шли в большом количестве за границу. Интересно, между прочим, что город Смоленск был настолько многолюден, что не мог довольствоваться мясом, доставляемым городскими резниками, а туда привозилось оно не только из окрестных сел и деревень, но также из Вязьмы, Дорогобужа и Мстиславля242.