Внеучебная Практика (СИ) - Гусина Дарья

— Жениться тебе пора, Райяр, — хохотнул Олевский.

— И ты туда же, Снежный Бес?! Ну уж нет! Особенно после вчерашнего! Я осознал, как хрупка жизнь, как много времени мы тратим на выполнение… ненужных ритуалов! Я хочу удовольствий, а не обязательств! Все под Богом ходим! Черт! Вспомнил, как мы пролетели вчера с тем малышом в клубе, — Богдан отвернулся к окну, разочарованно вытянувшись лицом.

— Это была девушка, — мягко поправил его Тони.

— Один имп! И чего она отказалась, эта Ксения? Я ведь предлагал неплохую цену за аренду голема! Всего три раза в неделю! И даже залог полной стоимости обещал – от отчаяния пошел уж на… расточительство! Учитывая, что мы тихое бытовой агентство и рисковать кадавром не собираемся. У нас вообще не предполагается никакого риска!

— Тогда зачем она нам? Ты и так прекрасно справляешься, судя по тем бродягам из сквота, — Тони старался не улыбаться.

— Несомненно! Но Антон, друг, ты пойми: голем – это престиж! У всех уважающих себя реконструкторов в агентствах есть кадавр, иногда и не один. Мало ли какие бывают обстоятельства.

— Я навел справки, — дождавшись, когда друг замолчит, и сделав многозначительную паузу, проговорил Олевский. — О Ксении. Я имел возможность заглянуть к ней в документы, когда нас опрашивали полицейские. Наша владелица голема, и по совместительству его создательница, – баронесса Ксения фон Райндорф, одна из лучших выпускниц старейшей в Новой Арконе магической школы-пансиона. Разумеется, это я выяснил позже, по своим каналам. Девушка очень талантлива. Ее квазигенетические творения получали многочисленные призы на конкурсах магов-юниоров. В общем, она прирожденный нежить-мастер.

Райар откинул голову назад и застонал:

— Такой шанс упустили! За что?

— Шанс еще есть. Баронесса фон Райндорф с первого сентября зачислена в Академию, более того, в одну из моих групп. Я в этом году беру одну «семерку», с уклоном в квазиинженерию и реконструкторство. Ксения возьму обязательно. Боюсь только, не один я буду претендовать на ее талант.

— Ты и боишься, что у тебя из «семерки» студиозку уведут!? Не верю! Но если она опять откажется?

— Мне показалось, — задумчиво проговорил Антон, — она просто растерялась… Этот взрыв, паника… и тут еще ты.

— Что я? — стушевался Богдан.

— Девушку засмущал, — неохотно напомнил Тони. —- Она с тебя глаз не сводила.

— Да-а-а? — у Райара заблестели глаза. — А я как-то и не туда… она очень милая, я заметил. Волосы… такие…

— Никаких таких «да-а-а» и «милых», — нахмурился Антон. — Не вздумай. Я понимаю, что жизнь хрупка и так далее, но напомню, что в позапрошлом году ты чуть не оказался втянутым в скандал с собственной студенткой.

— А вот не нужно мне каждый раз напоминать! В конце концов, это мое сердце было тогда разбито! И я сейчас совсем не в том смысле! — возмутился Богдан. — Просто… это же козырь! Если она ко мне расположена, мои чары…

— Забудь, — жестко прервал его Олевский. — С Ксенией поговорю я. Если не передумаю участвовать в твоей авантюре.

— А тот тип в клубе, двоедушник, что предупредил нас об истощенном кадавре… ты его знаешь? — поинтересовался Антон. — Вы с ним о чем-то очень мило поболтали.

— Не то чтобы, — Богдан вынул свой смартфон и начал просматривать немногие записи, сделанные накануне со слов Антона. — Слухами земля полнится. Не успел я рассказать парочке знакомых о том, что собираюсь открыть агентство, как тут же повалили предложения взять на работу сотрудников. Тот тип заявил, что он отличный алиенист(*). Как говорится, чем богаты, тем и на хлеб зарабатываем. Утверждал, что вторая суть его, дама-фантом, – тоже профайлер, коллега… мол, скоропостижно скончавшаяся. А зачем нам специалисты по убийцам, серийным маньякам? Мы тихое, мирное агентство. Колбаса, мертвые домашние питомцы… Так ты говоришь, злые они, недобрые? — Райар смотрел на экран, пожевывая стилус.

(*алиенист – в данном мире специалист по психическим расстройствам на почве одержимости)

— На ручке двери, шкафах и оконных рамах следы когтей и зубов, — кивнул Тони. — Словно двигались чучела, оживая, беспорядочно, бессмысленно и… яростно. Темпоральный сдвиг, но слабый, иначе они вынесли бы двери и пошли гулять по округе. Нет, Богдан, предупреждая твой вопрос: Василий Степанович – человек солидный, уравновешенный, глупостями не занимается. Нарушать закон о запрете кадаврирования братьев наших меньших никогда не планировал. Кому охота ссориться с Обществом Защиты Животных? Василию Степановичу неохота. Тридцать лет верой и правдой он сохраняет людям их друзей… и трофеи. Как случилось первая манифестация, запер лавку, отменил все заказы, стал прозванивать недавних клиентов. Убедился, что чучела у тех непотребств не творят, ведут себя, как чучела – тихо и мирно. А в лавке у него – барагозят по ночам. Испугался он… очень. Слышал шум, видел тени – входить побоялся.  К слову, агенты к нему уже приходили, за день до меня, проблем не нашли. Ну ожили чучела. Подумаешь? Так это все бесы. Рекомендовали сделать чистку помещения от мелких импов, вызвать священнослужителя и проверить защитные кристаллы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Слушай, я все больше убеждаюсь в том, что мы нашли золотую жилу. На фоне таких непрофессионалов наше агентство поднимется очень быстро, верь мне!

— Я, пожалуй, с тобой тут соглашусь, — признал Тони. — Сработали ребята из рук вон. Никогда мелкие бесы не будут в мертвое вселяться, им нужна живая энергия, потому что своей у них нет. Поиск силы – в этом весь смысл их существования. Чучела ожили за счет посмертной памяти, а для этого им нужен источник. Мощный. Будем искать.

Таксидермист отдал им ключи от лавки и благоразумно остался дома. Прибыв на место, Антон немедленно занялся реконструированием. В этот раз он подстраховался – заехал в Академию и взял под расписку четыре кристалла емкостью на сто единиц каждый. Трудился Олевский аккуратно: тянул нити одна за другой, не спеша, проверяя  рисунок каждые три минуты. Все-таки реконструирование – работа с анти-коловратом, дело не совсем безопасное.

Кристаллы передавали картинку на мощный планшет, опять же позаимствованный из лаборатории. Изображение было смазанным из-за посещения лавки предыдущей бригадой реконструкторов, но Олевский и не ставил своей целью восстановление полной картины событий. В процессе работы у него вообще все больше крепла уверенность, что оживление выставленных для привлечения клиентов чучел в «Помним и храним» было побочными эффектом какого-то другого действа, судя по произведенному эффекту, пугающе мощного и близкого.

Богдан стоял с планшетом в руках и сосредоточенно глядел на экран. Тони терпеливо ждал – если в прикладной магии друг детства был не очень умел, в деле сбора и анализа информации равных ему не было.

— Темный коловрат, говоришь? — проговорил, наконец, Райар. — Темный коловрат хорошо проходит под землей по пустотам, верно? Текущая вода, железные конструкции, освященные места, наоборот, препятствия для прохождения темной энергии. 

— Все именно так, — кивнул Тони, начиная понимать, к чему ведет друг.

— Я смотрю схему подземных коммуникаций. Вон там, — Райар ткнул в левый угол зала, — самый ближайший источник темного коловрата, кладбище деревни Малые Темяшки. Я только что прочитал в Сети о том, что помещик Темяхин, был известен своей кровожадностью и плохим отношением к крестьянам. По свидетельствам современников, особо жестоко измывался он над младыми девами и иногда замучивал оных до смерти. Тогдашний государь Мирослав второй Темяхина прилюдно казнил, тело сожгли, прах в нужники спустили. Но кладбище с жертвами осталось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да, я читал о нем, когда изучал историю края. Мои предки к делу раскрытия этого монстра руку тоже приложили. По закону за кладбищем должны следить, проверять, чистить. Не мы – местные власти. Это земля муниципальная.

— Видимо, кто-то там у них своими обязанностями пренебрегает. Ибо смотри на карту, Олевский: вот тут мы сейчас находимся, вот кладбище, а это… это, Антоша, прямо под нами – старое русло реки, которую Темяхин приказал засыпать. Не любил помещик текущую воду, ох не любил. Я даже понимаю, почему.