Вишенка в паутине (СИ) - Дымова Марина "Кельпи-Marrikka"

— Ещё год на четвереньках и на свободу с чистой совестью! — довольно басил именинник. — Эй, Замар, а тебе сколько осталось? Три? Ну, ничего доживёшь. Тебе вообще лафа, дамочки тебя любят. Дарт, тебе тоже три? Кто больше? Анвир? Роук?

— Пять. Пять грёбаных лет из семи, — зло усмехнувшись, отозвался черноглазый. — За один задрипанный ювелирный магазинчик и туповатого охранника…

— Да ладно, не прибедняйся. Это тебя взяли на алмазах, а до этого-то ты что воровал? — прыснул невысокий, сероглазый парень больше смахивающий на сказочного принца.

— Антикварные драгоценности…

— Видать, нехило так нагрёб, — подначил жилистый раб с лихорадочным блеском глаз и собранными в хвост выгоревшими волосами. — Мне за пытки меньше дали.

— И мне за поджог!

— А мне за халатность столько же!

— Нет, ну а всё-таки больше всех здесь у кого? — завертел головой солидно выпивший здоровяк.

— У меня, — подумав, подал голос Хьюмо. — Я в собственности пожизненно.

— А ведь точно! Эй, паря, а мы ведь про тебя и забыли, — хмыкнул длинноволосый. — Как хоть тебя звать-то? Сидишь тут как мышка…

— Хьюмо.

— Чего-чего?

В подвыпившей компании послышались нестройные смешки, которые впрочем, быстро угасли под выразительным взглядом Роука.

— Ну, расскажи, чего учудил?

— Авария с жертвами, — допив содержимое стакана, выдал Хьюмо.

Не сказать, что публика для разговоров по душам была подходящая, но уж какая есть…

— Да ладно… — недоверчиво сощурился сидящий по правую руку «принц». — За аварию пожизненно? Гонишь!

— Бывает такое, — неожиданно поддержал «поджигатель». — Но это надо больше десяти человек угробить и сильно не приглянуться судье.

— Странно, мальчик-то сладенький! — искренне возмутился загорелый шатен с лисьим разрезом глаз. — Может вовремя не дал кому?

— Зато теперь, небось, всем даёт…

— Малыш, а ты с кем?

— В собственности у хозяйки, но сейчас временно у хозяина.

То ли выпивка делала своё дело, то ли действительно что-то перегорело внутри. Хьюмо ловил себя на мысли что ему сейчас не страшно и не стыдно говорить на любую тему. А обижаться на подначки бордельных и вовсе глупо, они не со зла и не для того чтобы унизить. Просто для них это норма и неотъемлемая часть жизни.

— Вон оно как, значит, погулять отпустили, а вечером нагнут? — сочувственно протянул кто-то из присутствующих.

— Хозяин больше по девочкам, ко мне не лезет.

В небольшой комнатке, освещённой всего парой тусклых ламп, послышались с трудом сдерживаемые смешки.

— Совет тебе от бывалых, — пояснил общее веселье здоровяк, — не обольщайся. Знаешь, сколько сюда таких правильных ходит? Дом, жена с детишками, любовница… Ни капли в рот, ни сантиметра в жопу… А как до живых игрушек дорвутся, то им крышу напрочь сносит.

— Так что попу на ночь лучше смажь.

— А хочешь, мы тебе сами смажем?

— И растянем… мягонько, по-дружески.

— Ладно, ладно всё! Отстаньте от парня. Ишь, раздружились тут, — лениво гаркнул Роук. — Себе лучше разрабатывайте, а то через час смена начнётся.

— Так, а пыхнуть есть за день рождения Сурама? — глянув на время, компания тут же вспомнила о чём-то более важном и приятном.

— Есть… Вчера скинулись, Анвир принёс.

Под нетерпеливый гомон и подначивания по кругу пошла треугольная капсула размером меньше ладони.

— Что это? — поинтересовался Хьюмо, когда заполненная дымящейся жидкостью ёмкость дошла и до него.

— «Поцелуй желтоглазки», — усмехнулся Роук. — Не пробовал? Давай, вдохни пару раз. Хорошо будет.

Кладовщик

Хьюмо взвесил капсулу в руке и оглянулся на «поцелованных». В принципе, ничего страшного с ними не происходило. Как и раньше, они сидели за столом, доливая в стаканы остатки дешёвого пива, болтали… Разве что на посветлевших лицах теперь блуждали счастливые улыбки, а в глазах появился живой интерес.

— Трусишь, что ли? — поднял брови черноглазый. — Тогда отдай и ступай к хозяину. Не задерживай очередь.

Рабу для жёстких игр переживать о своём здоровье, наверное, глупо. Жить долго и счастливо всё равно не светит, так что… Почему бы и нет?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Холодный пар обжёг слизистые, лёгкие нестерпимо защекотало. Хьюмо закашлялся, мотая головой и вытирая выступившие слёзы.

— Вот так, носом дыши, и глаза медленно открывай, — напутственно вещал брюнет, придерживая парня за плечи и на всякий случай отбирая ёмкость. — На лампочки только не смотри, слишком ярко будет.

Света в подсобке теперь, и правда, как будто бы хватало. Настоящего солнечного, со взвесью радужных капель в расходящихся лучах, да и комната стала в разы больше. Стены раздались, уходя куда-то вдаль бесконечными изломанными коридорами. Хьюмо попытался повертеть головой, чтоб оценить новые размеры, но голова закружилась, и радужное небо стало стремительно заваливаться на него, захватывая дух как на качелях.

— Тихо-тихо, резко не дёргайся, а то башку разобьешь, — смеясь, подхватил его Роук. — Посиди тут, привыкни к ощущениям. Минут через сорок отпускать начнёт.

Калейдоскоп красок развернулся под другим углом. Видимо, черноглазый действительно оттащил его куда-то в сторону и прислонил спиной к стене. Хьюмо удивился тому, как мелодично звучал его голос, да и сам «специалист по антикварным драгоценностям» преобразился: фигура вытянулась, черты аристократично заострились, даже одежда на нём напоминала теперь облачение древнего бога. Держателя стихий, который склонился над столом, обсуждая что-то с другими небесными сущностями. Грудастая девушка с татуировки на руке Роука хихикнула и послала в воздух жеманный поцелуй. Хьюмо ей улыбнулся и хотел о чём-то спросить, но из коридора справа его позвали. Слов было не разобрать, но парень почему-то решил, что кричат именно ему. Пошатываясь, он добрался до зыбкого излома пространства, и оно как детский пазл сложилось в до боли знакомую комнату. Стол, заваленный всяким хламом, кровать под синим затёртым пледом, кошелёк с рассыпанной мелочью возле модели самолёта… Возле окна спиной к Хьюмо стоял мужчина в сером дорогом костюме и что-то бормотал себе под нос:

— Очень хорошо… Мы готовы сотрудничать… Мечты сбываются…

Стоило подойти поближе, чтоб попытаться разобрать слова, как ногу прошило болью. Опустив глаза на своё колено, парень задохнулся от ужаса. В конечность, урча, вцепилась огромная кошка с морщинистым носом. Острые зубы чудовища рвали плоть, выступающие сабли клыков лязгали, поднимаясь всё выше. Хотелось кричать, срывая горло, но язык не слушался. А тварь опрокинула его на спину, прямо к ботинкам бормочущего господина и, метя в самое дорогое, остервенело вцепилась в ремень…

— Н-да… И чего только не найдёшь в подсобке…

Распахнув глаза и часто дыша, Хьюмо не сразу сообразил, что находится, видимо, там же где его и оставил Роук: на полу в темноватой комнатке, прислонившись спиной к стене. Только вот рядом нет уже ни гуляющей компании, ни, слава всем богам, хищной зверюги, а за пояс штанов его тянет какой-то мужик, с интересом заглядывая внутрь.

— Я не… Не бордельный, — инстинктивно шарахнувшись в сторону, попытался объясниться парень, с ужасом соображая, что скорее всего на него тут наткнулся какой-нибудь кладовщик и решил поразвлечься с отлынивающим от работы мальчиком.

— Конечно не бордельный, своё имущество я знаю, ну скажем так, в лицо, — хмыкнул мужчина, убирая руки. — Ты игрушка Ками Мортир. И, похоже, игрушка весьма занятная. Что она в тебе нашла?

Хьюмо тряхнул головой, гоня прочь ватную слабость и пытаясь вспомнить, где он раньше видел этот прищур глаз и характерные складки в уголках губ, этот неторопливый голос, вальяжную осанку и насмешливый, раздевающий взгляд… Догадка прошила от макушки и до самых пяток. Не кладовщик… Совсем не кладовщик. Похоже, в тёмном углу его зажал сам директор этого борделя! Тот самый, что провожал их с хозяйкой после виртуальной игровой.

— Господин Роуди… — облизав немеющие губы, выдохнул Хьюмо, толком не зная, что сейчас нужно сказать. — Я здесь случайно, простите, если сюда нельзя было заходить!