Вишенка в паутине (СИ) - Дымова Марина "Кельпи-Marrikka"

Хьюмо сел, куда велено, и уперся в хозяйку непонимающим взглядом.

— Госпожа, я не… Просто кричать? Зачем?

Выразительный взгляд в ответ заставил раба, поперхнуться, покивать и начать выполнять требуемое.

На тридцатой секунде вокальной партии ожидаемо хлопнула входная дверь.

— Зачем вы так… с ней? — сообразив, что главная слушательница этого концерта только что выбежала из квартиры в слезах, не выдержал Хьюмо. — Она переживать будет…

— И переживать, и плакать, и меня по большой дуге обходить недели две. Петицию в сеть запустит против жестокого обращения с рабами… Но это ей прививка на всю жизнь. Понял?

Парень кивнул, не поднимая головы, глядя на сложенные на коленях руки.

— Госпожа желает продолжить… по-настоящему?

— Куда тебя с такой спиной, — поморщилась Ками. — Вчерашние синяки не зажили. Кстати, будет чем девушку впечатлить, если в ближайшее время в гости заглянет.

— Вы думаете, она ещё придёт? — удивленно вскинулся Хьюмо.

— А ты этого хочешь? — наклонив голову, усмехнулась Ками. — Хотя, собственно, понятно: первая свободная, которая сходу не полезла к тебе в трусы. Не торопись западать. Знакомых у меня много, в основном люди они приятные и предпочитают более мягкий вариант досуга, чем я.

— Хотите сказать, что игр с ними бояться не стоит? — позволил себе еле заметную улыбку раб.

— Вроде того, — подтвердила женщина. — Завтра как раз поедешь с вещами к одному очень хорошему человеку. Дай планшет. Я не отбираю, просто пару закладок надо на мой новый агрегат перебросить.

Не смотря на обещание игрушку оставить, парень настороженно замер возле копающейся в планшете госпожи. Становилось ясно, что с подаренной техникой он освоился и нехило поразвлекся. Иначе чего теперь морщится как от зубной боли, когда рука хозяйки скользит рядом с сектором памяти.

Талант не пропьёшь

— Историю, что ли, не почистил? — усмехнулась Ками.

— Забыл, — прикусил губу Хьюмо.

Стоило открыть нужный раздел и бегло полистать, как глаза госпожи Мортир стремительно начали увеличиваться в размерах. А заглянув в сохраненные файлы, она отложила планшет и молча уставилась в стену.

— Солнце моё, ты хакнул полицейский архив? И скопировал дела в записанный на меня сектор памяти?

— Я по быстрому и не всё… — нервно облизнул губы Хьюмо, пятой точкой ощущая, что спокойный тон госпожи это только вершина айсберга. — Там некоторые данные закрыты, к ним допуск нужен.

— Да ты что, серьёзно? — наигранно удивилась Ками. — Наверное, надо ещё раз попробовать? Да?! — не удержавшись, рявкнула она, не слыша ответа. — И мой домашний адрес спецслужбам можешь сразу скинуть, чтоб им не пришлось долго искать!

— Ками-со, к вам никто не придёт, я всё подчистил, — боясь пошевелиться, одними губами выдохнул парень. — Правда! Я…

— Молчать, — взяв себя в руки, ледяным тоном оборвала хозяйка.

— Я просто хотел…

— Дело своё найти? Понять, кем был раньше? А нахрена? Тебя того уже нет! А ещё раз сейчас без разрешения язык протянешь, и этого тебя тоже не будет!

Хозяйский гнев — вещь страшная. Это Хьюмо дали прочувствовать ещё вовремя ломки у мастера Октори. Но ещё страшнее было то, что владелица не избила на месте, не отправила в пыточную-игровую, а велела собрать вещи и идти к машине.

Глядя на мелькающие силуэты домов и пытаясь угадать район, парень готовился к самому худшему. В то, что хозяйка станет собственноручно убивать его в ближайшей лесополосе, верилось слабо. Похоже, его просто решили вернуть или поменять на менее проблемную игрушку. Нужно было умолять прямо сейчас, целовать хозяйские ноги и обливаться слезами раскаяния, но с заднего сиденья сделать это было сложно. К тому же, приказ «молчать» никто не отменял.

Когда автомобиль повернул во двор незнакомого многоэтажного дома, к нему присоединился ещё один приказ: «Сидеть». А сама госпожа, прихватив, сумку скрылась в подъезде.

— Да не грызи ты ногти, всё нормально! Сам не верю, но парень твой вполне профессионально концы в воду убрал, — молодой мужчина с аккуратно выбритой бородкой в мешковатом свитере потер уставшие глаза и вернул Ками многострадальный планшет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Как? Анри, он на кофеварке кнопки путает, с пылесосом с пятого раза разобрался, — скептически фыркнула женщина. — По документам студент-недоучка. Да у него даже ума не хватило файлы спрятать. Я как госпожа в любой момент проверить могла!

— Слушай, ну я не знаю, — пожал плечами хозяин квартиры. — Паранойя у него, наверное, как у тебя ещё не развилась. Да и дуракам везёт…

— То есть убивать это юное дарование и идти сдаваться сейчас не обязательно? — недоверчиво уточнила Ками.

— Нет. Но мальчик интересный… Познакомишь?

— А то, — усмехнулась женщина, многообещающе подмигнув.

Хьюмо в машине сидел прямой и белый как статуя, а выбравшись на улицу, медленно сполз к ногам госпожи, распластавшись в позе покорности и прошения.

— Ладно, можешь разговаривать. Чего тебе? — нервно потерла висок Ками.

— Ками-со, простите меня за глупость. Я всё понял, — доверчиво сообщил парень, украдкой подняв на неё большие, несчастные глаза. — Я никогда больше… Заберите меня домой.

— Домой? — усмехнувшись, женщина присела на корточки и пальцем прочертила дорожку от склоненной макушки к лопаткам. — А где у тебя дом? Разве дом — это то место, где тебе делают больно? — злость потихоньку уходила, и оставался какой-то отстраненный интерес. — Хочешь, верну тебя мастеру? Рулетка раскрутится снова, возможно, повезёт больше чем со мной.

— Не повезёт. Я, похоже, вообще невезучий, — лицо раба исказила болезненная гримаса кривой улыбки. — Да и с меня после возврата кожу живьём сдерут!

— Всё зависит от подачи, — продолжая вглядываться в бледное лицо парня, пожала плечами хозяйка. — Серьёзно. Подумай, я тебе рекомендации хорошие дам, попрошу, чтоб не трогали до продажи, а в причине возврата укажу, скажем… цвет глаз не подходит к обивке мебели. Ну как?

Хьюмо передернуло. Знал, ведь знал, что не надо в архив лезть, знал, что, если поймают, с живого не слезут… И всё равно как магнитом тянуло, даже не любопытство, а необходимость, зуд в пальцах. Руки словно чужие, сами знали, что делать, а сознание как-то странно работало.

Впрочем, паниковать было уже поздно. Хозяйка по началу заметно злилась, и парень ждал, что вот-вот у неё сорвет резьбу, и расправа начнётся на месте, но Ками-со почему-то успокоилась и в каком-то смысле даже пожалела, предлагая выбрать новый дом… пока его в нынешнем не убили.

— Ладно, малыш, я тебя поняла, — хмыкнула женщина. — Ты не готов второй раз сунуть пальцы в розетку в ожидании чуда. Ну, тогда придётся терпеть… Пошли?

От непонятного и потому страшного дома они не уехали. Наоборот, хозяйка велела подниматься за ней и привела в квартиру на последнем этаже. А когда им навстречу вышел небритый мужик, радостно потирая руки, у раба вспотели ладони, и заполошно ухнуло сердце. С мыслью о том, что госпожа будет сегодня методично и жёстко выбивать из него дурь, Хьюмо смирился. Но ложиться под «очень хорошего человека» не хотелось от слова «совсем».

— Так вот оно какое, твоё сокровище, — внимательный мужской взгляд отозвался липким потом меж лопаток и горькой оскоминой во рту. — Вещи свои здесь бросай и располагайся, — сделал широкий жест хозяин квартиры, приглашая в комнату.

Парень послушно разжал пальцы, выпуская из рук спортивную сумку и прежде чем сделать шаг, с последней, слабой надеждой обернулся на Ками. Естественно, запас хозяйской милости на сегодня был исчерпан. Госпожа усмехнулась и покачала головой, первой заходя в комнату.

Шагнув следом, Хьюмо застыл. Не так уж много он видел хозяйских жилищ, но такими они никогда не были, да и, наверное, не должны были быть. В относительно небольшом пространстве теснилась разногабаритная техника, часть из неё активно мигала и издавала тренькающие звуки, над большим столом висела голограмма с пульсирующими разноцветными волнами и пиками.