Матрица Макиавелли - Дмитрий Евгеньевич Наумов

назад для организации канала приема людей и оружия, а могут в рамках проверочных мероприятий отправить через Карачи и Лахор добираться «домой», в Памир, дальней дорогой. И это займет не один месяц. И чтобы не провалить операцию, на связь с Центром он выходить не сможет. И рассчитывать сможет только на себя… А скоро лето. Они с женой планировали весь июль провести с внучками на даче. Там озеро, лес с корабельными соснами… А в августе пойдут грибы… Если он сейчас откажется, его поймут. Обидятся, конечно, но поймут. Человеку уже шестьдесят. В таком возрасте нормальные люди в эти игры не играют. Нормальные… Но он же на работе натаскивает своих молодых «лисят» на активные, иногда даже авантюрные действия, чтобы обмануть хитрых лис чужих вражеских разведок. Конечно, о его отказе от операции на Лубянке не узнает никто, но как потом смотреть в глаза молодежи и учить их не жалея сил, времени и самой жизни защищать собственное Отечество?.. Если сейчас отказаться, то надо сразу подать рапорт об отставке.

И он принял решение. По большому счету, рассуждал Черняев, он всего лишь закончит свою прерванную операцию тридцатилетней давности. Тогда ведь тоже была идея внедриться в исламскую организацию. Цели, правда, были другие. Ну так и времена меняются.

– Сергей Николаевич, поскольку решение принято и вы будете готовить записку в аппарат директора Службы внешней разведки и директора ФСБ, прошу поднять вопрос о пролонгации моего контракта службы еще на год, поскольку в июле сего года я должен уйти со службы в полную отставку. У нас в кадрах к этому относятся очень серьезно и, если я выйду с такой инициативой, меня могут не понять.

– Об этом не беспокойтесь, Евгений Владимирович. Все вопросы будут учтены. А сейчас давайте перейдем к предварительному моделированию возможных ситуаций по ходу развития операции.

– Согласен. Только давайте определимся с первоосновой наших действий. Я имею в виду тонкости разделения понятий. Во-первых, вы ставите задачей проникновение в структуры так называемого Исламского государства, которые имеют явную ориентацию на салафитов при поддержке лидеров суннитов – Саудовскую Аравию и Кувейт, а направляете меня на встречу с Абдул-Вали – человеком, придерживающимся либо шиитских, либо исмаилитских взглядов, явно ориентированного на шиитский Иран – смертельного врага саудитов. Так в какой лагерь мы стремимся проникнуть? Во-вторых, вы учитываете тот факт, что Эмомали Рахмон позиционирует себя как правоверный мусульманин суннитского толка? Как ему будете объяснять наши активные действия против его единоверцев в его стране, когда он даже боится критиковать Исламскую партию Таджикистана в ходе открытых дебатов в прессе?

– Вы абсолютно правы, что ставите эти вопросы. – Сергей Николаевич вздохнул. – Это я слишком свободно обращаюсь с такими понятиями, как «Исламское государство», забыв, что разговариваю с профессионалом. Конечно, вы будете работать по линии проникновения в шиитские группировки, патронируемые иранской разведкой. По линии Исламского государства мы тоже работаем, но с другой группой. Я просто допустил обобщение нашей общей задачи на этом этапе. А по поводу Эмомали Рахмона, я думаю, все будет проще. Какой бы он ни был правоверный мусульманин, но он не фанатик и знает, что такое потерять власть в ситуации, когда такое число желающих у него эту власть отобрать силой. Я думаю, что ради сохранения своей власти под наши гарантии он пойдет на все наши условия.

Обсуждение возможных вариантов развития ситуации затянулось допоздна. Вечернее солнце уже скрылось за горизонтом, когда концепция в основном была выработана и претерпела многочисленные изменения по сравнению с первоначальным замыслом.

Во-первых, пришли к мнению, что лучше будет отправить Черняева с молодым сотрудником – таджиком, поскольку уважаемые на Востоке люди в дальние поездки без надежного «нукера» никогда не ездят. Да и по ходу развития ситуации, скорее всего, им придется разделиться. Если запланированный контакт найдет свое продолжение, то наверняка одного из них должны будут направить для координации общих действий на Памир со стороны Северо-Западной провинции Пакистана, а другого вернуть непосредственно в Таджикистан. Если в Горный Бадахшан по длинному маршруту через Лахор и Читрал направят Черняева, то там операция и закончится – в силу возраста Евгений Владимирович в высокогорье долго не протянет. Это тоже все понимали.

Во-вторых, поскольку их маленькая группа будет работать автономно и выйти на связь для избежания провала они не смогут ни в Дубае, ни на маршруте возможного движения к базам в Читрале, договорились о разработке системы сигналов на случай провала и работы под контролем чужой разведслужбы.

В-третьих, по настоянию Черняева пришли к согласию о создании отдельной опергруппы по системе учетов и каналов доведения информации до заинтересованных органов как в России, так и в Таджикистане. Время выезда в Дубай определили на начало августа. Все остальные вопросы по документальному обеспечению, техническому обеспечению, официальному оформлению командировки сотрудников и их финансовому довольствию Сергей Николаевич взял на себя.

Уже поздно вечером, подъезжая к дому, Черняев с излишне демонстративным оптимизмом (не переиграть бы!) решил сообщить супруге две новости: одну – хорошую, а вторую – очень хорошую. Хорошую – он в августе на пару недель едет в загранкомандировку, а очень хорошую – его еще на год оставляют на службе.

* * *

Апрель 2015 г. от Р. Х.,

Москва, ул. Большая Лубянка, д. 1/3

На следующее утро, придя на службу и просмотрев поступившие документы в части, его касающейся, Черняев позвонил помощнику директора департамента, чтобы выяснить, примет ли его сегодня Сергей Афанасьевич. Помощник доложил Евгению Владимировичу, что он записан на двенадцать, и если разговор затянется, то в столовой руководящего состава в отдельном кабинете заказан обед на двоих, где они смогут продолжить обсуждение своих вопросов.

До времени доклада было еще почти два часа, и Черняев решил систематизировать всю информацию, чтобы постараться доложить директору департамента все достаточно быстро и ясно, не растекаясь, как говорится, мыслью по древу.

Он достал из пачки чистый лист бумаги, взял из стоявшего на рабочем столе мраморного стакана ручку и начертил на чистом листе сверху вниз полосу, разделившую лист ровно на две части. Слева наверху написал: «Что имеем», а справа – «Что получится».

Первым пунктом обозначил основную задачу – восстановление отношений с Абдул-Вали. Тут же, на левой стороне листа, обозначил – необходима детально проработанная легенда выхода, причем желательно, чтобы инициатива восстановления контакта исходила от «объекта». Можно разыграть из себя испуганного дурака, однажды пострадавшего из-за контакта с Абдул-Вали и отсидевшего за это несколько лет. Вывести на разговор Абдул-Вали и заставить его оправдываться, что это не