Этнокультурная история казаков. Часть III. Славянская надстройка. Книга 4 - Коллектив авторов

Искать в этом карнавале масок подлинного Мазепу бессмысленно. Александр Дюма-старший вполне мог бы сделать Мазепу персонажем авантюрного романа. В 65 лет гетман соблазнил свою 16-летнюю крестницу Мотрю Кочубей, что по церковному канону приравнивается к инцесту. После казни её отца, к чему приложил руку любвеобильный старец, несчастная тронулась умом.

Была и внешнеполитическая угроза существованию казацкой автономии Гетманщине: при победе Петра I и Августа II её делили бы между Польшей и Россией, при победе Карла XII и Лещинского – Украина была бы под Польшей и Швецией. Весной 1707 года в Жолкве на тайное собрание в доме генерального обозного Ломиковского собралась старшина для поиска выхода из политического тупика. Возникли две концепции: первая – создание Великого княжества Русского в федерации с Речью Посполитой, вторая – союз с Крымским ханством и Турцией для борьбы за независимость Украины. Сам гетман Мазепа решил создать независимое княжество.

* * *

Украинский писатель-историк XXI века по-своему оценивает гетмана: «Ещё историки Платонов и Костомаров полагали, что поступок Мазепы «отражал колебания самой Украины и её старшины», которая «сочувствовала польскому строю жизни». Современная украинская историография прямо указывает, что политический выбор Мазепы является изменой лишь «с точки зрения имперского права. В действительности Мазепа защищал свою страну от опасности, угрожавшей ей со стороны империи-монстра». […] Гетман хорошо знал повадку государства Российского, последовательно утеснявшего Украину и козачество. […] В действительности Мазепа не «изменил», а всего лишь расторгнул договорные соглашения с Москвой, которые она уже давно не выполняла. […]

Сподвижник Мазепы, умнейший и образованнейший Филипп Орлик, свидетельствовал: «Московское правительство… отплатило нам злом за добро, вместо ласки и справедливости за нашу верную службу и потери, за военные траты, приведшие до полной руины нашей, за бесчисленные геройские дела и кровавые военные подвиги – задумало казаков переделать в регулярное войско, города взять под свою власть, права и свободы наши отменить. Войско Запорожское на Низу Днепра искоренить и само имя его навсегда стереть». Шведы же обещали Украине полную самостоятельность» (Широпаев А).

* * *

Когда Иван Мазепа начал переговоры с Карлом XII и с его ставленником С. Лещинским, точно не известно. Бывший при Мазепе генеральным писарем Филипп Орлик вспоминал: «Связи эти начались ещё в 1705 году, когда Мазепа был с войском в Польше». В 1707 году мысль Мазепы про разрыв с Москвой уже выкристаллизовалась. Семидесятилетний старец, проживший двадцать лет на гетманстве, среди богатства и роскоши, которых не знал никто из его предшественников, в уважении и доверии царя, который награждал его титулами и орденами, вдруг «поклялся передо мной (Орликом): „Призываю всемогущего Бога в свидетели и клянусь, что не для почестей, не для богатства или каких-то иных целей, а для всех вас, которые находитесь под моей властью, для жён и детей ваших, для добра Матери нашей, несчастной Украины, для добра всего украинского народа, для умножения его прав и возвращения вольностей, хочу я при Божьей помощи так сделать, чтобы вы с жёнами вашими и край наш родной не погибли ни под москалями, ни под шведами. Если же это я делаю ради каких-нибудь личных целей, то пусть покарает моё тело и душу Бог и Святая Троица“».

О выборе гетмана Ивана Мазепы писал О. Субтельный: «Неудовлетворение, что в итоге толкнуло Мазепу искать другого покровителя, было связано с вопросом защиты Украины. Когда польский союзник Карла XII, Станислав Лещинский, стал угрожать нападением на Украину, Мазепа обратился за помощью к Петру I. Царь, ожидая наступления шведской армии, ответил: „Я не могу и десяти человек дать, защищайся, как знаешь“. Это было для гетмана последней каплей. Пётр I нарушил обязательства оборонять Украину от ненавистных поляков, что являлось основой договора 1654 года, и украинский гетман перестал считать себя обязанным соблюдать верность царю».

Очевидно, в 1707 году был подписан украино-шведский договор, о котором в своих воспоминаниях писал Ф. Орлик: «Украина должна быть независимым государством, украинским княжеством, Мазепа – пожизненным князем или гетманом. После его смерти должен быть выбран новый правитель. Король шведский должен защищать Украину от врагов».

Тогда же Мазепа заключил договор с Лещинским, по которому тот признавал Мазепу князем Черниговским, вассалом Польши. Гетман вёл переговоры с Крымским ханством, Турцией, Молдовой, Валахией. Переговоры велись втайне от всех, даже от старшины и от окружения, но полностью скрыть их Мазепе не удалось. Однако Пётр I, которому Мазепа сильно помог в подавлении восстания Кондратия Булавина, доносу не поверил и выдал доносчиков Кочубея и Искру Мазепе, который пытал и казнил их.

Начиная с 1708 года, когда усилилось российское давление на Гетманщину и стали известны планы Петра I о ликвидации и закрепощении украинского казачества и передачи всей Малороссии в вотчину князю Меньшикову, генеральный писарь Филипп Орлик становится одним из активных участников создания козацко-шведского союза.

Мазепа продолжал вести тайные переговоры со шведским королём. Он верил в его военный гений, верил его обещанию помочь в создании независимой Казачьей Земли. И когда Карл ХII двинул свои войска на Россию, Мазепа открыто перешёл на его сторону. Присоединившись к ставке короля, он призывал под свои знамёна и всё население Гетманщины.

Н. Полонская-Василенко писала: «Во времена Мазепы Запорожье под началом кошевого Гордиенко стало в оппозицию к гетману, так как запорожцы противились политике Мазепы в социальных вопросах и в отношениях с Москвой. После перехода Мазепы к шведам Гордиенко, несмотря на личные разногласия с гетманом Мазепой, перешёл к Карлу XII, приведя с собой восемь тысяч казаков. Это имело огромное значение, подняв восстание Мазепы в глазах народа и обеспечив гетмана значительной военной силой.

Вследствие присоединения запорожцев к Мазепе восстали почти весь Полтавский полк, всегда тесно связанный с Запорожьем, часть Слобожанщины, Правобережной Украины. Кость Гордиенко рассылал письма всюду, где мог найти поддержку, и призывал украинцев присоединиться к шведам.

Но гетман не пользовался большой популярностью, а народ не был достаточно подготовлен к такому решительному выступлению. Казаки в массе своей не проявили никакого боевого энтузиазма и оставались по домам. Тем более не поддержали Мазепу украинские и литвинские крестьяне.

27 октября 1708 года Пётр I издал манифест к украинскому народу «об исчезновении Мазепы» и приказал старшине явиться в Глухов на Раду для выборов нового гетмана. В новом манифесте от 28 октября извещалось «об измене Мазепы», о его желании «передать Украину полякам». Началась «война манифестов». Мазепа и Карл XII призывали украинцев к себе, говоря, что шведская армия только хочет защитить Украину «от московского ига».

А. Широпаев пишет: «Мазепа намеревался обеспечить союзников зимними квартирами в Батурине – хорошо укреплённой старинной гетманской столице, располагавшей значительными запасами продовольствия, оружия и боеприпасов. Гарнизон Батурина под командованием полковника Дмитрия Чечеля был всецело предан Мазепе. Пётр I хорошо понимал значение Батурина для всей кампании в Украине и бросил на него войска под командованием „Алексашки“ Меншикова, особо не любившего украинцев. Батурин вполне мог продержаться до подхода шведско-козацкой армии, если бы не измена сотника Ивана Носа, показавшего московитам подземный ход в город. В результате 2 ноября 1708 года Батурин, несмотря на героическое сопротивление защитников, пал. По приказу Меншикова российская армия начала массовую резню, не щадя ни женщин, ни старых, ни малых. Погибло до 15 тысяч человек, город был превращён в пепелище – для устрашения всей Украины» (Широпаев А.). Об устроенной резне историк Николай Костомаров писал как о «самом варварском истреблении».

Исследователь батуринской трагедии, украинский журналист Сергей Павленко пишет: «Во всех городах и городках, захваченных русской армией, и которые были без мазепинцев, вывешивали царские указы, а рядом для страха «голови на коли взоткнуті були» пленных сердюков и казаков, взятых в гетманской столице.

Напуганные Батурином, вывешенными отрубленными головами мазепинцев, горожане практически не имели выбора и, чтобы с ними не поступили так же, по «инициативе снизу» направляли челобитные царю. Жители Прилук, Лубен, Лохвицы, Новгорода-Северского, Варвы, Сребного, Ични, Миргорода клялись в верности российскому монарху. Дирижер этой верноподданнической кампании (а им, бесспорно, был Пётр І) получил их 5 ноября, как раз во время выборов нового гетмана. Они должны были убедить созванную в Глухов старшину в бесполезности затеи Мазепы, рассеять сомнения тех, кто колебался».