Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Не будет?! - шипит в телефон Оля. - Вот что, господин хороший, кем бы вы там ни были, вы мастерски умеете подражать и разыгрывать, но я не советую вам это занятие продолжать, поскольку сейчас заявлю в милицию и попрошу проверить ваш номер!
- Леля, - отвечает все тот же слишком хорошо знакомый ей голос, - ты ведь сама не веришь тому, что говоришь! Потому что веришь мне! Это не розыгрыш, это я, Игорь!
Ольга прижимает окоченевшие пальцы ко лбу.
Игорь... Которого похоронили пять лет назад и которого она едва опознала в полуобгоревшем трупе по остаткам одежды, росту и телосложению. Пожар случился в доме свекрови, где в тот день находился Лелин муж. Он был одним из немногих, кто называл ее этим школьным полузабытым именем.
- Я не могла ошибиться, - бормочет Ольга. - Там был именно ты... Хотя я тебя узнала с большим трудом... с ужасом... И кто же тогда, если не ты...
- И все-таки ты ошиблась, - настаивает голос в трубке. - Как смешно и странно: ты с "макриками" усердно посещаешь могилу совершенно неизвестного человека, которого приняла за меня и которого, вдобавок, никто не хватился. Нелепость...
- Они уже целые "макросы", - шепчет Ольга. - Значит, нелепость... Вдобавок смешная... Ты обманул меня... А где же ты провел тот день?
Игорь снова смеется.
- Настоящий женский подход к делу! Спрашивать, где я был во время пожара, но не интересоваться, как я прожил эти пять лет и почему - без тебя и детей. Успокойся, с женщиной это никак не связано.
- Мам, давай обедать! - нетерпеливо вопит из кухни голодная и плохо воспитанная дочка. - Ты долго еще будешь любезничать с дяденькой?
- Сколько надо, столько и буду! Мне нравится с ним любезничать! - грубо отрезает Оля. - А с твоей задницей давно пора устраивать два разгрузочных дня в неделю!
Изумленная Маринка затихает, зато начинает усиленно прислушиваться к таинственному и любопытному разговору.
- Может быть, мы увидимся? - Ольга перекладывает трубку из одной руки в другую. - За пять лет одна встреча не помешает... Здесь дети, и говорить неудобно...
- Я понимаю, - доброжелательно отзывается Игорь. - А ты работаешь все в том же вузе, переименованном теперь в Академию?
- Ты плохо информирован, поскольку уже пять лет как в могиле, - явно приходит в себя Оля. - Я вместе с Наташкой открыла бюро гувернанток и нянь. Это что-то! Вот эти няни и дают мне возможность одной тянуть брошенных тобой без видимых причин и алиментов детей!
- А почему без видимых? - холодно спрашивает тотчас замкнувшийся Игорь. - Я не могу знать, что ты видишь, а что - нет, и отвечать за твое зрение на коротком расстоянии. Если не возражаешь, давай пересечемся через час на нашем старом любимом уголочке.
- Что мне сказать детям? - шепчет Ольга.
- Не могу знать, - также холодно отзывается Игорь. - Увидимся - решим вместе.
Он опускает трубку. Оля медленно встает и бредет в ванную умыться и попить холодной водички из-под крана. На мгновение в голову снова приходит мысль о милиции, но Ольга ее быстро отметает. Потому что звонивший - действительно ее трагически погибший пять лет назад муж. И если тогда Бог сулил ей так страшно ошибиться, дав Игорю желанную смерть и свободу, то сегодня ошибки нет. И через час она его увидит. Живого и здорового. На их прежнем уголочке...
- Я ухожу! - кричит Ольга в комнату. - Вернусь поздно. Обедайте и заодно ужинайте без меня. В конце концов, вы вполне взрослые, но напрочь не приспособленные к жизни и слишком избалованные мной дети!
Замолкает даже потрясенная "Коррозия металла".
Уголочек был довольно шумным, но родным: Украинский бульвар смыкался с Большой Дорогомиловской неподалеку от того старого дома, где когда-то жила погибшая в огне Ольгина свекровь. Впрочем, наверное, тоже не сгоревшая, а вполне благополучная. Теперь нужно быть готовой ко всему. Именно здесь они с Игорем встречались до свадьбы да и потом долго назначали друг другу свидания после работы.
Ольга стоит возле остановки и ждет, напряженно вглядываясь в лица прохожих. Узнает ли она Игоря? А он ее? У Оли немеют пальцы. Или все-таки она сошла с ума, и ей померещился, пригрезился странный и страшный телефонный собеседник? Но с какой стати? С ума так просто, ни с того ни с сего, не сходят. И если она не свихнулась пять лет назад, когда ей показали жуткий, обгоревший до неузнаваемости труп... Почему-то довольно хорошо сохранились ботинки. Они были ботинками Игоря. Значит, Ольга тогда ошиблась: мало ли людей на Земле носят одинаковую обувь...
Игорь не появляется, привычный дождь тоже никак не заводит свою надоевшую мелодию, и Оля все яснее понимает, что ее разыграли, подшутили над ней с удивительной даже в нашем жестоком мире бесчеловечностью. И лучше всего идти домой, к детям... Но сначала по дороге обязательно заглянуть в милицию.
- Здравствуй, Леля! - говорят рядом. - Прости, что опоздал. Не нарочно. Заходил в Храм Христа Спасителя.
Ольга стремительно оборачивается: рядом стоит Игорь и, как ни в чем не бывало, улыбается. Живой и здоровый. В вытертых дешевых джинсах и простой ковбойке, загоревший не под столичным солнцем, слегка пополневший, а, в общем, все тот же самый длинноволосый, бородатый, круглоглазый Игорь с наивным детским взглядом. Полиглот, владеющий шестью европейскими языками.
- Ты отлично выглядишь! - с удовольствием замечает он. - Остановила время?
- Ты тоже ничего, - бормочет Оля и осторожно щиплет себя за ладонь. - Куда пойдем?
- Прогуляемся, - предлагает Игорь. - Как раньше, по набережной...
Они медленно идут к реке, внимательно и настороженно оглядывая друг друга. Ольга не знает, что говорить, хотя множество вопросов готово сорваться с языка и затопить своей бессмысленностью и ненужностью.
- Странно, уже целый день нет дождя... Идет все лето по особому расписанию, с короткими дневными промежутками. Никак не оставляет нас своим вниманием.
Лучшего варианта беседы, чем дурацкий погодный, конечно, не находится.
- Что Бог дал. Прекрасный, бесконечный дождь... - Игорь поднимает голову к небу. - А ты ведь раньше его любила, как лягуха. Человек дождя... Марина тоже стала лягушкой?
- С утра до ночи готовится в царевны, - неохотно бурчит Ольга. - Остановка лишь за принцем со стрелой, зато великая жажда ее найти... Это что-то. Ты считаешь, мы встретились исключительно для обсуждения дождя и Маринкиных принцев? Почему ты не спрашиваешь о Максиме?
Игорь равнодушно улыбается, словно речь идет о чужих, мало знакомых ему детях.
- Он всегда был умным и удачливым ребенком. Наверняка со временем не изменился. Здоровеет, высочеет... Разве не так? Храни его Господь!
- Господь его действительно хранит, - начинает раздражаться Оля. - Ребенок совершенно случайно получил грант Сороса и скоро уедет за рубеж. Услышал, что раздают гранты, почему бы не взять? Тебе это безразлично. Одна Марина всегда была твоей любимицей... Но ты и ее бросил. Значит, ты живешь в Москве, если знаешь о ее нынешних дождливых особенностях.
- Ничего не значит, - отвечает Игорь и берет Ольгу под руку. - Тебя интересует, где я живу?
- А как ты сам думаешь? - сильнее раздражается Оля. - И где живешь, и чем занимаешься, и как тебя теперь зовут! Ведь Игорь Часовских погиб вместе со своей матерью, остались только вдова и сироты! Твой паспорт я отдала в обмен на похоронное свидетельство.
- Мама действительно тогда умерла, - тихо и задумчиво отвечает Игорь. - Одна. Меня не было у нее в тот страшный день...
- И ты воспользовался моей ужасной ошибкой? Не пришел сразу, а выжидал: вдруг я обознаюсь? Надеялся... Или предвидел? Я ничего не понимаю, объясни хоть что-нибудь! Ведь ты здесь ради этого! Мы же нормально жили, как все!
- Как все - это ужасно, Леля, - медленно отзывается Игорь. - И почему ты уверена, что мы жили нормально? От нормальной жизни не уходят.
Ольга в замешательстве останавливается. А может, на месте ее бывшего мужа сейчас все-таки кто-то другой?..
- Не понимаю, что случилось с тобой?.. - растерянно повторяет она. - Не было ни ссор, ни скандалов... Должны быть настоящие причины...
Игорь пристально, неприязненно осматривает Олю с ног до головы.
- Они, конечно, были. Достаточно серьезные. Но излагать их тебе я не решился, ты бы не поняла.
- Но ты даже не пробовал! - кричит Ольга. - Как же так можно?!
- Я пытался несколько раз, но ты отмахивалась... Ты никогда не принимала всерьез настоящих сложностей и вечно мучалась мелочевкой. Я ушел в монастырь, Леля, в скит. Принял постриг, у меня другое имя. Живу далеко от Москвы. И сейчас совершаю большой грех, находясь здесь в мирской одежде. Но грехи я отмолю, а объясниться с тобой, наконец, нужно. Когда начинаешь жить в Церкви, то постепенно очищаются зрение и слух. Будто от пелены какой-то освобождаешься... Становишься совсем другим.
Неужели перед Ольгой действительно Игорь? Нет, не может быть, произошла ошибка, здесь все не так, ненормально...
- Рассказывай дальше, - бормочет Оля. - Очень интересно и познавательно. Особенно про грехи. Это что-то... Я даже не подозревала, какой ты лгун, и хочу послушать продолжение. Или начало твоей дивной истории. Но если ты грешен из-за мирской одежды, то как насчет твоей вины перед детьми и передо мной? Или это не грехи вовсе?
- Лондаколор - Ирина Лобановская - Современная проза
- Жена из России - Ирина Лобановская - Современная проза
- Моя преступная связь с искусством - Маргарита Меклина - Современная проза
- Таинственная история Билли Миллигана - Дэниел Киз - Современная проза
- Луна и костры - Чезаре Павезе - Современная проза
- Латунная луна - Асар Эппель - Современная проза
- Дознаватель - Маргарита Хемлин - Современная проза
- POP3 - Маргарита Меклина - Современная проза
- Диктатор Пётр - Николай Никандров - Современная проза
- Антиутопия (сборник) - Владимир Маканин - Современная проза