Последний патрон Чехова - Руслан де Хан

посмотрел на мягкий свет люстры.

— Теперь у китайцев не будет выхода… за такое народ потребует войны. Выбор очевиден.

По комнате медленно прокатился истерический смешок.

— Милый, у тебя всё хорошо?

Встревоженный голос не мог остановить истерический хохот. Я уже не сдерживался и просто заливался смехом, потянувшись к ящичку стола, где укромно лежал старинный кольт.

— Слушай, милый, давай я приеду, и мы всё…

Холодный металл всегда прятался в моём ящике в каждом из миров. Вот и сейчас отлично лёг в руку, а побледневшее лицо по ту сторону видеозвонка исказилось в ужасе, но… я в последний раз послал девчонке воздушный поцелуй и с пронзительным визгом из смартфона, спустил курок.

Память резко оборвалась, словно зажёванная плёнка. Впрочем, с мозгами на стенке оно и не мудрено. Пальцы всё ещё покалывало от медленно стекавшей в них сизой россыпи огней. Воспоминания парнишки оказалась удивительно открытыми, словно он гордился тем, что учудил.

— Слушай, а как он всё ещё жив?

Вернувшийся Молодой таки решился пойти со мной в сто первый, а теперь с интересом разглядывал процесс изъятия пули из тупой черепушки, нарочно убившей свой собственный мир.

— Ну… не совсем и жив.

Я бережно тянул за пулю тонкими струйками маны, но интерес Молодого, конспектировавшего увиденное, радовал не на шутку. Хоть и заставлял изрядно нервничать, чтобы не сплоховать.

— Скажем так… мозг у нас один, так что повреждённые участки я подключил к своему. Можно сказать, стал его внешним носителем, а мана что-то вроде проводов. Подглядел приём у Смерти.

Парниша задумчиво закивал, а мне всё же, спустя пару часов удалось вынуть пулю и растворить её в облаке сизой кутерьмы. Впрочем, удивляло то, что мир вовсе ещё жив, хоть и повидался со Смертью, а его ход, как и раньше совпадал с моим и мана не иссыхала, как в замерших мирах.

Я перевёл взгляд на Молодого.

— Прости, что втянул тебя во всё это. Я судил по себе. Не хотел рушить твою жизнь.

Парнишка слегка нахмурился и резким хлопком закрыл блокнот.

— Мы все хороши, начальник. Альфа был вашим другом, а я надавил на больное, так что давайте не будем искать виноватых. Быстрее начнём, быстрее закончим. Комиксы сами себя не прочитают.

Молодой попытался улыбнуться, а я утвердительно кивнул.

— Тогда ты знаешь, что делать.

Ещё с вечера дав Молодому указания слушать весь мой диалог со стороны, я залатал череп самострельца сизой кутерьмой и щёлкнул пальцами.

— Вот чёрт… успел-таки.

Едва завидев меня, парнишка выругался, словно пойманный проказник, забрызгавший стены.

— Впрочем, это даже к лучшему.

В прокуренном кабинете дышать было решительно нечем, так что я поднял опущенные ролеты.

— Даже так? Рад что вытащил с того света?

Сто первый лишь хмыкнул и потянулся к напольному глобусу.

— Ещё бы! Я же забыл выпить! Так умирать нельзя…

Из расчерченного шарика показалась на половину раздушенная бутылка виски.

— За экстазом совсем из головы вылетело. Если ты понимаешь о чём я…

Он с ухмылкой постучал по виску, где лишь сизая дымка удерживала вытекавшие мозги.

— Будешь?

Сто первый наполнил бокал, но увидев моего спутника, на секунду смутился… или даже испугался.

— Вижу у вас новенький? Свежачок…

Вновь вернувшись в норму, Стрелец перевёл похотливый взгляд на Молодого, словно старый зек, подметивший опущенного.

— Бери и ты… за знакомство.

К моему удивлению, Владимирович благоразумно не стал пить, без лишних церемоний вогнав подаренный мною ножик засранцу в кисть.

— А…! Сука!

Без тени сомнений, Молодой надавил на лезвие, а я лишь порадовался, что вовремя с ним помирился.

— Что же, сто первый… теперь поговорим мы.

Я притянул засранца за шиворот и посмотрел в глаза.

— Какого чёрта ты тут творишь? Это на нас не похоже…

Наконец, пелена бравады спала и обезумивший взгляд, уже совсем не похожий на мой, уставился на нас с тихим смешком и скаля окровавленную пасть.

— А ты до сих пор не понял?!

Я улыбнулся ему в ответ и медленной струйкой пролил виски на его проколотую руку.

— Не знаю, что сказал тебе Смерть, но стреляться при живой то дочери… я уже не говорю про мир.

Меня распирало от презрения, так что сдержавшись, смог лишь нравоучительно поцокать языком.

— Ну и папашка… лучше провёл бы с ней выходные.

Сто первый медленно перестал смеяться и скривившись в подобии улыбки, повернул голову на бок, где были глубокие борозды от девичьих ногтей.

— А я и провёл… хах, как в последний раз!

И только тогда я понял, что это был за запах у подозрительного сундука. Звуки рвоты не оставили сомнений. В глазах тотчас вспыхнуло бурое пламя, а руки с яростью вздёрнули эту тварь в воздух.

— Да как!? Как…!?

Ладони уже прожигали его одежду, заставив сумасшедшего разразиться лишь новой волной истошного смеха, косясь на муки новичка, а комнату стремительно заполнила трупная вонь и свора мошек.

— А как думаешь, сколь ты провозился в моих мозгах, а, гений…?

Сквозь скрежет окровавленных зубов, выродок указал сочащейся рукой на мою ману и взглянув прямо в глаза, гнусно усмехнулся.

— Я обыграл тебя «всемогущий Рой»… а всего-то стоило взять на понт. Или ты искренне думал, что мне не доложили про двух, подозрительно похожих на меня, персон?

И только тогда я понял, что сила уже таяла прямо на глазах. Незаметно утекая в чёрное зёрнышко маны Смерти, подсаженной в эту гниду, её уже не оставалось на трюк с откатом времени, а мир был всё ещё жив только ради отвода глаз.

— Героизм — это наркотик… не ты ли говорил это, Рой? Признаться честно, я думал, что мой «спектакль» с этим миром заставит тебя прийти попозже, но ты превзошёл все мои ожидания!

Он с трудом поднял обессиленную руку и причмокнув, слизал с пальцев кровь.

— Ну похвали же меня, начальник… ради такого шоу пришлось даже пораскинуть мозгами!

От его жуткого и неестественного смеха пробежали мурашки, а мне впервые не удалось выдержать его бездушного взгляда, словно у маньяка на старой станции метро.

— Ущемлённая гордость даже слаще свежачков, Рой… не балуй меня, а то растолстею. Хотя вам уже вряд ли есть куда возвращаться… такова уж цена твоих игр в бога. Всегда найдётся божок и посильнее. Впрочем, какое до этого дело «гению», не так ли?

В груди похолодело несмотря на жар в глазах, ведь я, как последний дурак, попался на свой же наркотик. Удержал самого себя в замирающем мире чтобы хоть немного потешить гордость.

— Кстати, Смерть передавал, что хочет воскресить свою дохлую сучку… но