Москва - Михаил Андреевич Ильин

прорисовке всех мелко-профилированных частей - карнизов, тяг, архивольтов, а также кронштейнов, поддерживающих снизу наличники окон, что придало убранству храма несколько графический характер, хотя мастер помнил о пластике столь тщательно выполненных резчиками декоративных форм. Четырехскатное покрытие, несмотря на венчающие стены кокошники, возможно изначально.

Ярусная колокольня весьма характерна для этого времени.

49. Церковь Успения в Гончарах. 1654

От Покровских ворот пройдем по Большому Харитоньевскому переулку. Здесь заслуживает внимания невысокое, но весьма живописное здание, окрашенное в изумрудно-зеленый цвет с белыми деталями - палаты боярина Волкова, (илл. 48), позднее принадлежавшие (с 1727 года) Юсуповым. Это один из интереснейших памятников древнерусского гражданского зодчества конца XVII века. Их композиция, в противовес распространявшемуся в эти годы решению здания в виде единого блока палат Троекурова (см. стр. 95), еще связана с „хоромным" принципом построения. Зодчий живописно группирует отдельные разновеликие объемы, крытые порознь кровлями различной высоты и формы. Части здания как бы набегают одна на другую, то заслоняя друг друга, то открывая новые не менее живописные картины. Со двора во второй парадный этаж ведет наружная лестница, что было обычным для того времени. Над ней расположена своего рода вышка третьего этажа.

50. Церковь Иоанна Воина. 1709 - 1713

В 1892 году здание было капитально реставрировано. Следуя вкусам того времени, многое было добавлено „под старину", что заметно в росписи, обильно покрывающей стены отдельных помещений. Особенно это относится к Крестовой палате - обязательного для подобных зданий парадного помещения, использовавшегося как для приемов, так и для пиров. Здесь не трудно заметить в решении пространства элементы, восходящие к Грановитой палате Московского Кремля. Вместе с тем развитие строительных знаний и большой опыт русских зодчих в сооружении больших помещений, перекрытых обычно Коробовыми сводами без опор, предопределило тут отсутствие столбов. Высокий, слегка вспарушенный свод подобен гигантскому куполу, будучи хорошо освещен с двух сторон многочисленными окнами. Несколько неправильные в плане помещения, примыкающие к Крестовой палате, заставляют предполагать, что здание было построено не сразу. Однако наличие в наружном убранстве красивых однотипных деталей „московского барокко" свидетельствует о том, что владельцы палат обратились под конец строительных работ к одному из видных мастеров, который наделил здание определенным единством форм, что было характерно для строительства тех лет.

4

Наш очередной маршрут начинается от Яузских ворот. Здесь (Петропавловский пер.) на возвышенности, над крышами окружающих домов, легким силуэтом рисуется церковь Петра и Павла „на Кулишках", построенная по принципу „восьмерик на четверике". Она возведена в первые годы XVIII века, когда увлечение богатством декоративных элементов заметно пошло на убыль. Сказалась также начавшаяся война со Швецией и строительство Петербурга. В эти годы в Москве строятся значительно более скромные здания. Однако художественный опыт "московского барокко" проявился здесь в обостренности силуэта, в пропорциональности форм, в умении плоскостью стен подчеркивать относительно простой наличник окна или красивый по рисунку карниз. Колокольня (XVIII век) хорошо связана с основным объемом храма. Трапезная поздняя, хотя и подражает в убранстве основной части здания. Внутри церкви в иконостасе, несмотря на переделки, сохранились элементы старой золоченой резьбы начала XVIII века.

51. Церковь Николы в Хамовниках. 1676 - 1682

52. Церковь Николы в Пыжах. 1657 - 1670

Перейдя Яузу и поднявшись по Вагину переулку на Таганский холм (Швивая горка), возвышающийся над местом ее слияния с Москвой-рекой (сейчас холм не виден со стороны Котельнической набережной, так как заслонен высотным зданием), мы оказываемся перед необычайно живописной группой разновременных здании - церковью Никиты, „что за Яузой" (ул. Володарского, № 4). Еще под 1476 годом летопись сообщила, что 11 марта произошло интересное небесное явление. Поднявшееся за Андрониковым монастырем солнце было окружено радужным кругом, из которого вырывались два луча: „един видим нами аки за святым Илиею нже под сосною (ныне Подсосенский пер.), другой якоже бы за Никитою святым иже за Яузою". Однако из этой записи нельзя сделать вывод, что храм был уже каменным Летописное известие 1533 года сообщает, что ударом молнии у церкви „прошибе стену и у деисуса попали злато". Поскольку здесь не говорится о пожаре, который неминуемо должен был бы охватить деревянное здание, можно думать, что церковь была уже каменной. Однако существующий храм сохранил вкладную плиту с надписью о постройке храма в 1595 году московским жильцом гостиной сотни торговым человеком Саввой Емельяновым, сыном Вагиным. Наружные формы храма не противоречат этой дате. Спокойно вздымаются полукружия закомар-кокошников, над которыми высится относительно небольшая главка. Тонкие по формам членения стен и профилировка карнизов и архивольтов также говорят о времени Бориса Годунова, когда получили распространение мелкие профили, появившиеся в русской архитектуре еще в начале XVI века. Древнейшая часть храма - одностолпный одклет - сохранила великолепную по техническому исполнению кладку из мелкого „алевизовского" кирпича, введенного в обиход в первые десятилетия этого столетия. Наличие в кладке белого камня, а также лопаток на апсиде заставляет думать, что Савва Вагин лишь перестроил уже ранее существовавший каменный храм. В 1684 - 1685 годах к церкчи с юга был пристроен новый придел, который, по существу, выглядит самостоятельным храмом. В то же время на северо-западе от церкви была построена небольшая, хорошо связанная со всем комплексом колокольня. Особенно красиво открытое западное гульбище-терраса, выходящая в сторону Москвы-реки. Обращает на себя внимание красивый по рисунку керамический портал. Крупные детали убранства придела XVII века, видимо, сделаны с расчетом на их дальнее обозрение. Северный же портал, поражающий тонкостью и узорностью своих белокаменных и керамических деталей, рассчитан на более близкую точку зрения. Реставрация 1958 - 1960 годов вернула зданию утраченные части и детали, что сделало его одним из интереснейших памятников архитектуры старой Москвы.

Двигаясь по улице Володарского по направлению к Таганской площади, мы увидели на углу Гончарного переулка церковь Успения в Гончарах (1654, илл. 49). Этот небольшой пятиглавый храм своим убранством несколько напоминает Путинковскую церковь (см. стр. 97), хотя все здесь масштабно меньше, скромнее. Вместе с тем мастер с большой любовью отнесся к каждой детали, придав им необычную пластичность. Так, архивольты кокошников, широкий карниз под ними с характерными для этой поры ширинками - квадратными углублениями - кажутся не столько выложенными в камне, сколько вылепленными от руки. Синие главы с золотыми звездами и красивыми золочеными крестами просечной работы на редкость декоративны. Живописности здания способствует и его красно-белая расцветка. Трапезная со стороны улицы украшена своего рода фризом из редких по рисунку цветных изразцов. Изразцовые же горельефные фигуры апостолов украшают главку придела Тихона 1702 года, расположенного со стороны двора. Большинство этих многоцветных изразцов сделано "государевым целинных дел мастером" Степаном Ивановым Полубесом.