История русской риторики. Хрестоматия - Владимир Аннушкин

Описания Риторики С. Лихуда имеются в работах: Вомперский В. П. Риторики в России XVII‑XVIII вв. – М., 1988. – С. 60–62; ЕлеонскаяА. С. Русская ораторская проза в литературном процессе XVII в. – М., 1990. – С. 47–53. Публикация фрагментов сочинения С. Лихуда «О риторической силе» осуществляется впервые. Воспроизводится список ГИМ, собр. Уварова, 1°, № 98, бывший, возможно, подносным экземпляром.

Читателю любезный,

Софрония Лихуда, грека учителя, словесное сие течение, прежде начато суще, ныне совершися, преведено с еллинскаго на словенское беседование честным и словесншим иеродиаконом греком Космою Афоноиверским, в царствующем великом граде Москве, в честней обители Чюда архистратига Михаила, за многое тщание и иждивение ученика его, крашениннаго ряда купца, Иоанна Иоаннова сына, нарицаемаго Краткаго, во славу и честь Святые Троицы, в ползу же любоучителным, в лето от создания мира 7206 (1698) месяца августа в 12 день[4].

Софрония иеромонаха Лихудеева, кефалинитянина, философии же и священыя богословии учителя о силе риторичестей, или о риторице, божественней же и человечестей

Книги 4

Предисловие

Мысль (негли зело неправедна) родися и возрасте некиих во уме и защитися от человек не невежей, но мудрых, яко риторика востекает вся от естественных сил паче и от благоключимства разума, нежели содержится от некоего сказания художественнаго.

Обаче по истине подобает рещи, яко изобилие и преимущественнаго разума, и остроумие много может во иных художествах, в риторице же излишнше и изряднее, егда частым поучением укреплено есть. Но глаголати леть, яко сие остроумие, кроме украшения художественна и учения падает во многая прегрешения неразсудства и дерзости. Ниже бо подобает нам непщевати, яко всяко художество, аще бы и от малейших имать своя правила и сказания, в риторице же, сия же есть царица всех художеств и от таликаго (лет) многовременства прославлена светом толиких древлних же и новых остроумств, не имети художество, сказание же и правила, ими же да возможет пристяжатися и удержаватися сила, чини удобность, образом некиим правым во еже глаголати…

… Аз в сем риторическом своем деле… намерихся положити в краткословии пред очеса ваша прилежнейшыя суды и словеса светлых творцев о роде благоглаголания и о всем сказании риторския силы пресветлых еллинов (греков), им же совершение, еже хощу собрати от всех изяществ, остроумств и веков, древлных и новых риторов, прелившося от мене во едино некое третие особною мыслию сложение и благодатнейшо изыдет (изявися) в явности. И да реку ныне вкратце яже послежди явленнейше и яснейше (чистше) имам предати. Подобает первее разделить всю риторическую силу негли на три роды, да будет мысль сего подлежащего паче явиша.

Первое убо благоглаголание (сиречь риторика) есть Божественная не яже взыскуется во училищех, но яже движется от Святаго Духа всесилнаго Бога, иже и един токмо всякия мудрецы риторы устрояет. Сия есть убо сила высокия риторики, ея же начало яко же есть небесное тако, явишася всяким образом явно и плодове ея златии и чюднии. Сия не ласканми и цветами словес и мягкими слухи (гласы), но внешними чювствы возженными от некоего запаления небеснаго себе покорила есть человеки. Сия цари победи, сия отверзши ереси, грады и епархии и, наконец, весь мир под иго Христово привлече. Сия зело иначе сотвори, неже у баснословнаго Орфеа, яко да пребудут овцы и волци купно, понеже бывшыя прежде звериныя души языков к любви благочестия, воздержания и кротости приводе. Сим Божественным благоглаголанием, сиречь риторикою, Моисей чюдно в Божественных писаниих возсия. Сею самою риторикою укрепляшеся Исаиа, Божий перун (углие), и Божественный Павел, иже и Божественный ритор именовася.<…>Сия риторика дар есть излияющаго Бога, ей же не подобает ни по единому же образцу в толкованиих художеств именоватися.

Вторая риторика есть ироическа, от онуду же благоглаголивыя во общем роде благоглаголания ирои именуем. И яко же ирос глаголашеся от Бога же и от человека создан быти, сице и сия риторика не слита убо сущи, но извещенна от человеческих помощей купно и напоена от некоего небеснаго сосца, сиречь от благодати небесныя к величайшей прекрасности (красноглаголание) процвете. Такова есть риторика святых отец божественнаго Василия, Григориа, Иоанна Златоустаго и прочих, иже из детства ум свой ко благоглаголанию и силе риторической (риторике) присвоиша; та же небесными речами умножившеся, аки велии (велицы) негли потоцы ко чюдному церкве гобзованию (изобилию) и благополучию изливашеся.

Третия же есть человеческа убо, но мужественная, мудрая и высокая, сил, сока, крови и благолепия исполнь. Такова бяше Димосфена [риторика], Феофраста, и [прочих] прежних риторов, иже чистее и тщаливее последоваша роду благоглаголания [риторика].

О благолепии сея риторики не исчисляю [аз] оное многословесие, еже ныне мнози имут исполненное суеты и буйных безумств. Случися бо, яко грубии человецы, иже ради утеснений персей своих, не уразумевше доволно сей великий род глаголания и превосходящаго ума плод, носятся весма [вси] ко уловлением писмен, ко речением, к периодом и обтечением – подобно детем, иже, не ведяще цены злата и бисеров, цвеченыя некия камыки при брезах собирают и о них чюдно радуются. Не есть, яже от многих мнится быти, риторика писание речений и круг, о(т) периодов хитростне обточен. Риторика есть река великая великаго ума, яже состоится паче вещми и разумы, неже словцами [красными], и яко же вертогради, иже глаголются адонии (так! – А. В.), висящии при окнех и сосудех скуделных, смиренно (мало) утешают не имущыя свободное обилие воздуха, и сии, воспитавшеся в сих тако, ако детищными ласкании не могут воистинну, ниже умом своим истинныя риторики величеству прикоснутися. Оставивше убо сия буесловства, да проходим великую риторику: толико ироическую, елико и человеческую. И яко же наипаче вящше в судилещех и во училищех и наконец во священных поучениих употребляется и возсиявает, послежди же побеседовавше общно о всей риторице, побеседуем доволно и о показателном, советствователном же и судебном роде.

Книга первая

О стихиах риторики

Глава 1. О естестве риторики

Риторика убо наречеся от греческаго глагола рео, рекше теку или глаголю и беседую, от него же производится речение рима, сиречь глагол, и ритон, сиречь реченное или глаголанное. Отнуду же ритор, или глаголатель, и риторика, или глаголателница именуется, яже по Аристотелю в 1 книзе риторических во главе 1 есть сила, яже разсмотряти, что к коейждо вещи есть к поучению благоключимно. Ея же конец есть не еже поущати, но еже глаголати яже суть благоустройна и доволна ко еже поущати.<… >

Глава 2. О достоинстве риторики. Бога, души и риторики уподобление

Риторика убо есть семя небесное и луча из источника вечнаго света источена. Ею же иже прочыя превосходят, свойственно мнятся приступати к небесным умом, сиречь аггелом и вящше некое с ними содружение имети.

Ныне изреку явнше и яснше: сродство, иже с Богом человеческий (ум) имать, тожде самое и риторика-царица земная, со умом себе присвояет. Душа есть образ Божий, Бог есть душа, риторика есть Божественна: еже есть Бог в мире и душа в теле, тоежде и риторика в жизни гражданстей. Он (Бог. – А. В.) отлучен есть от всякаго тленнаго сложения, сия (душа) вся дух есть, риторика светлый (явный) плод изящнаго ума. Он видит вся, но не видится; сия зрит вся, но не зрится; риторика обемлет вся, но доволно не обемлется. Он пребывает везде, во все страны селенныя; сия во всех тела удесех есть разделена; риторика же, соплетена сущи общым некиим соузом, вся художества и учителства преходит.<… >

Глава 3. О ползе риторики (или благоглаголания) (красноглаголания)

Сия две вещи, сиречь художество воинственное и учение зело могут в жизни гражданстей и наипаче по премногу требуются действа риторическаго или красноглаголства (красноглаголания). И еже убо прилично есть к воинству, сиречь от части воинства елику ползу от красноглаголания (оно) приемлет. Мудрии между истязании благаго вожда и изящное красноглаголание исчисляют, от сея бо, глаголют, превеликия и изящныя ползы воинству производятся. Сице, яко от великаго поучения игемона (вожда) и изящнаго красноглаголания поставлени и подвизаеми воини всякая неудобная и страшная приемлют и, жестоко ратующе, крупно и вседушно устремляются на предложенную им славу и победу. Не тако трубныя гласы, приемлющыя (их) ушесами, наостряют и поущают души на брань, яко же слово игемоново к силе и славе оны подвизает.<… >

Глава 4. О веществе риторики

Вещество же риторическия силы суть повсемственно вся сущая в мире, зане ничто же есть всячески, о нем же бы ритор не возмогл свободно и прилично истязатися.<… >