Буря в Кловерфилде - Светлана Алимова

физически ощущала цепи и ошейники на них обоих. Но если свою цепь она приняла добровольно (почти, ведь ее душа принадлежала Калунне до ее рождения), то для Джеральда это был единственный способ выжить. Служи или умри. Несправедливо.

И Беате вдруг яростно, со звериной злостью, захотелось разбить эту цепь на Джеральде и освободить его.

Глава 4

Всю следующую неделю Беата, Джеральд и Алиса обходили дома остальных жертв, но все было впустую. Даже прихваченная с собой Мгла ничего не обнаружила: ни следов темной магии, ни пентаграммы. Джеральд предложил посетить все места, где пропавших женщин видели в последний раз, и опросить тех, кто мог что-то заметить: сотрудников окрестных магазинов, коллег или просто слоняющихся неподалеку бродяг. Алиса с энтузиазмом согласилась. Беата пришла в ужас. Декабрь в Кловерфилде был без пронзительных хисширских ветров, но она все равно устала и замерзла. К тому же вспомнила, что обещала мэру колдовать, а вести обычное расследование должен был Джеральд. Она отправила их с Алисой вдвоем, а сама осталась греться в маленьком, уютном кафе, хозяин которого любил кошек и потому не возражал против присутствия Мглы. Там она выпила пару чашек кофе, закусила крохотными пирожными и принялась читать купленный по дороге «Вестник Кловерфилда». Обещанная статья уже вышла и была неплохой, но какой-то приторной: журналистка Бланка Свит так восторженно описывала культ Калунны и ритуалы плодородия для рождения умненьких, здоровых деток у их бедненьких, бесплодных родителей, что у Беаты аж зубы слиплись от этого сиропа. То ли автор безумно любила детей, то ли ненавидела их, а заодно и редактора, поручившего ей написать заказную статью. Что ж, по крайней мере, горожане узнают о существовании культа Калунны и возможности зачать здорового ребенка в нем.

В кафе было немного посетителей, и все они, как и Беата, уткнулись в газеты. Но больше половины читали не «Вестник Кловерфилда», а некую «Городскую правду». Хозяин кафе охотно рассказал, что газеты соперничают, и, чтобы быть в курсе всех новостей, лучше читать обе. Хотя к «Вестнику Кловерфилда» многие испытывают недоверие: всем известно, что он спонсируется мэром и никогда не напишет невыгодных тому вещей. Беата попросила дать ей «Городскую правду» и погрузилась в чтение.

К реальности ее вернули предупредительный мяв Мглы, сидевшей у нее на коленях, и довольный возглас:

— Наконец-то я вас нашел! Кловерфилд — не деревня, но найти рыжую женщину с черной кошкой на руках мне все-таки удалось!

К ее столику подошел молодой человек. Снял пальто, небрежно стряхнул с него снег и сел напротив Беаты.

— Тимоти Шварц, журналист, — представился он, — пишу для «Городской правды» вот уже три года. Моя статья на семнадцатой странице. А этот мусор что здесь делает? Вы не в курсе, что «Вестник Кловерфилда» — купленная газетенка? Они облизывают нашего мэра и его сторонников, а все их промахи тщательно заметают под ковер! Не рекомендую тратить время и деньги на сборник лживых сплетен.

Беата приподняла брови.

— Соседний столик свободен. Будьте добры, пересядьте.

— Никак не могу, ведь я пришел именно к вам, госпожа Хоффман, — Тимоти улыбнулся, демонстрируя ровные белые зубы. — Ну, как вам сотрудничество с нашей бестолковой Алисой в кроличьей норе? Увы, иногда ни возраст, ни звания не говорят о человеке ничего хорошего. За три года она так и не поймала Похитителя принцесс. И ее даже не уволили за это.

Беата отложила газету.

— Что еще за Похититель принцесс?

— Так пресса окрестила неуловимого преступника, которого ищет Алиса Лидделл, — пояснил он, — любому дураку ясно, что они не просто ушли погулять, а были похищены. Это дело рук безжалостного убийцы. Думаю, они все мертвы. Почитайте мою статью, я как раз об этом написал.

Беата пролистала газету. Хмыкнула.

— И почему же столь «горячая» тема не на первой полосе, а в конце газеты?

Тимоти Шварц скривился.

— Полиция не делится подробностями расследования, и главный редактор счел мою версию чересчур эпатажной. Полагаю, ему пригрозили и велели замять это дело. Полицейский произвол — обычное дело в Кловерфилде.

Беата бросила на него насмешливый взгляд, но ничего не сказала.

Тимоти Шварц был забавным молодым человеком. Напористым, энергичным и несколько агрессивным, однако, судя по скорости, с которой он покинул кабинет Алисы, особой смелостью он не блистал, что отчаянно прятал за бравадой и примитивным выпендрежем. Выглядел он лет на двадцать пять и был привлекателен: правильные черты лица, хорошая фигура, шапка густых черных волос и черные же глаза, насмешливые и умные. Одет он был со вкусом, но кое-где желание покрасоваться перевешивало: дорогие часы на запястье являли сильный контраст с дешевой одеждой, и Беата ясно представила, как он тратит на них месячную зарплату, а потом питается пустыми макаронами с хлебом. На шее у него висело затейливое золотое украшение: кулон в виде четырехлистного клевера с четырьмя зеленоватыми жемчужинами по центру каждого лепестка. Повешен он был очень демонстративно, и Тимоти явно ждал вопроса о нем. Не дождавшись, сообщил:

— Это — семейная реликвия. Мои предки были очень богатыми людьми, а этот кулон передавался по мужской линии, от прадеда к деду, потом к отцу и, наконец, достался мне. Он приносит удачу нашей семье. Ни за что его не продам, даже если придется голодать.

— Лучше спрячьте. Тому, кто сорвет его с вашей шеи, будет наплевать на ваши бесценные воспоминания, — рассеянно посоветовала Беата и посмотрела на часы. Они с Джеральдом договорились встретиться на вокзале, но еще часа два у нее было. — Что вы от меня хотите?

— Взаимовыгодного сотрудничества. Полиция не отработала самую явную версию: недавно на свободу выпустили маньяка, державшего в подвале трех девушек. Он творил с ними ужасные вещи, но не убил, и они вышли из его подвала живыми. А исчезли так же тихо и бесследно, как нынешние жертвы. Их искали пять лет и нашли благодаря случайности. Я принес эту информацию детективу Лидделл, но она прогнала меня и велела не лезть не в свое дело! — Тимоти Шварц покраснел от злости. — А всего-то и нужно сходить и вытрясти признание из мерзавца! Большинство жертв — молодые красивые девушки, и те были такими же! Все же очевидно!

— Странно, что они его не проверили, — нахмурилась Беата.

— Ничего странного: эта женщина ненавидит тех, кто говорит ей правду в лицо. Она скорее оставит бедняжек в опасности, чем признает, что какой-то журналист делает ее работу лучше нее самой. Так что, пойдемте?

— И зачем вам я?

— Как зачем? А кто заставит похитителя говорить? Вы ведьма,